Дочь врага. Расплата
Шрифт:
– Т-т-ты… - стучит зубами и жмется ко мне, едва оказываемся на твердой земле.
– Тише, всё будет хорошо, - заверяю и, подхватив на руки Леру, едва ли не бегом несусь в дом.
Сейчас бы, конечно, отлично подошла баня, но времени нет.
Заношу в ближайшую ванную и пытаюсь раздеть пострадавшую. Вот только она никак не помогает - трясется, но при этом совершенно не понимает, что надо снять мокрое, чтобы идти греться. В итоге плюю и ставлю под горячий душ прямо так, в одежде.
Взгляд у Леры до сих пор наполнен ужасом, и мне физически больно
Все это проходит словно в тумане. Я делаю то, что положено, но мыслями сам там, в саду, в том моменте, когда вижу, как Лера проваливается под лед.
Лютый страх забирается под кожу и ни черта не хочет уходить. На автомате раздеваю ее, помогаю, согреваю, а у самого внутри будто дыра такого размера, что страшно. Мысль, что я сегодня мог ее потерять навсегда, заставляет кровь стыть в жилах.
– Ты как?
– хрипло спрашиваю, когда вроде бы отогреваю несчастную.
– Лучше, - тихо отвечает она.
– Спасибо, что ты…
Лера закрывает глаза.
– Зачем ты туда пошла?
Этот вопрос не дает мне покоя. Зудит, требуя ответа.
– Зачем?
– Я не знала, что там вода. Я… Я детский смех слышала.
У меня нет слов. Молча обнимаю ее, прижимаю к себе, потому что нужно убедиться что она жива, что здесь, со мной. Что никуда не денется. Откат от понимания, чем все едва не закончилось, настигает меня в полной мере только только. Пиздец лихорадит и весь ужас растет до какого-то вселенского масштаба.
– Дамир, - тихо зовет меня Лера. Позволяю ей отстраниться, опускаю взгляд, а самого мотает так, будто мне двести двадцать вкатили по полной.
– Не делай так больше, - прошу.
– Никогда… Поклянись!
– требую сжимая за плечи.
– Поклянись, что больше никогда не уйдешь, не сказав мне! Никогда!
Лера замирает. Кажется, дышать даже начинает чаще. Понимаю, что возможно делаю ей больно, но просто не могу разжать пальцы. Не могу отпустить. Не могу!
– Поцелуй меня, - просит она, окончательно выбивая у меня почву.
Черт, она моя погибель, но как же я этому рад…
26 Лера
Наверное, мне не было так страшно, даже когда Дамир отвез меня в тот самый дом. Даже когда забирал Басманов.
Только сегодня я испытала на себе, что значит жизнь промелькнула перед глазами. В тот момент, когда под ногами хрустнул лед, внутри похолодело, а дальше все происходило так быстро, что я даже не могу вспомнить четко что и как.
Единственное, что я понимала - холодно и страшно. До ужаса. До дикого, ледяного ужаса, сковывающего тело.
Соображать я смогла, когда уже была на руках у Дамира. До этого - просто смазанное пятно из страха и холода.
Дамир что-то говорит мне, но я как будто не могу разобрать ни слова. Понимаю - должна ему помочь, послушаться, но тело не работает. Ни руки, ни ноги. Мне кажется, что я ничего не чувствую, что все отмирает, и я сама вот-вот исчезну. Закрою глаза, и меня не станет.
Первые секунды под горячим душем даже не ощущаются. Меня словно заморозило. Единственное, что помогает мне держаться на плаву, не терять сознание окончательно - взгляд Дамира.
Он смотрит так, словно я - часть него, будто переживает мои боль и страх со мной. Его мягкий и в тоже время уверенный голос служит проводником, за который я хватаюсь, держусь из последних сил, выползаю из вязкого тумана.
Оказывается это так страшно - быть в шаге от гибели. Настоящей. Не когда ты просто загнан в угол и дальше тебя ждет что-то нехорошее. Нет, именно физической смерти, когда ты задохнешься вот прямо сейчас.
Успокаивающие слова помогают, я хватаюсь за мужчину, стараюсь слушаться его, помогаю раздеть меня. Сейчас между нами нет никакого сексуального проекта, хотя мы оба обнажены. Но то, что между нами, в наших взглядах, это куда глубже и интимнее.
Я впервые вижу такой страх за кого-то. И когда слышу вопрос, теряюсь.
– Зачем?
– Я не знала, что там вода. Я… Я детский смех слышала, - признаюсь несмело. Не хочу выглядеть идиоткой. Теперь уже ни в чем не уверена. Вдруг у меня попросту крыша уезжает?
Дамир обнимает меня, растирает плечи, хотя кожа уже и так красная от горячей воды. И все же меня еще слегка потряхивает. А внутри… Внутри все еще холодно.
– Дамир, - тихо зову его, сама не знаю, чего ищу.
– Не делай так больше, - просит тот с таким надрывом, такой болью, что мне становится стыдно.
– Никогда… Поклянись!
– Асадов требовательно сжимает мои плечи, причиняет боль, но словно и не замечает этого.
– Поклянись, что больше никогда не уйдешь, не сказав мне! Никогда!
В его взгляде такая решимость вперемешку со страхом. Страхом за меня! Именно сейчас я отчетливо это понимаю. Замираю, дыхание сначала перехватывает, а затем наоборот - сердце ускоряется.
– Поцелуй меня, - прошу его. Сама делаю шаг, прижимаюсь ближе.
Я все не могла найти решение, металась в сомнениях, но сейчас их больше нет. Единственное отчаянное желание - быть с ним. Разделить этот страх на двоих, выплыть, забыться.
– Лера, - хрипло выдыхает он, прижимается губами к моим. Жадно пьет поцелуй. Иначе и не сказать. Делится со мной дыханием, прижимает так крепко, что еще немного и останутся синяки.
– Лерочка…
– Не отпускай меня, - шепчу ответ, хватаюсь за его руки.
– Не отпускай, - отчаянно требую, испытываю невообразимую потребность быть рядом, касаться, чувствовать тепло его тела.
– Никогда, - очень серьезно отвечает Асадов. Берет мои лицо в ладони, смотрит так, словно душу наживую вскрывает. Сколько всего в его глазах - любовь, чувство вины, страх, боль, отчаяние.
– Я люблю тебя. Люблю. Больше жизни.
Всхлипываю, не могу ответить ни слова. Эмоции переполняют. Меня накрывает от случившегося, и я не уверена, где мои мысли и чувства, а где то, что навеяно опасностью и зашкаливающими гормонами.