Догая Дорога Гибели
Шрифт:
— Вольно… — опомнившись, командуя я. Хорошо, что не мне ими командовать во время штурма здания Совета. Я и Дельта, войдём в здание, наша задача — зачистка его от проникших пиратов. Тем временем основные десантные части должны зачистить периметр. Вот и наш транспорт.
В десантном отделении тесно, ЛААТ рассчитан на тридцать человек десанта и груз. Однако сейчас, в открытом трюме машины теснится сорок один пассажир. Плюс к этому, шесть человек экипажа. Пилот, второй пилот — и по совместительству оператор вооружения, и четыре бортстрелка, в прозрачных сферах излучателей,
Десантный корабльс металлическим лязгом отрывается от палубы. Там, внизу, Асока провожает нас растерянным взглядом, мгновение — и тяжёлая машина ныряет вниз, в портал главного ангара. Тихое шипение зуммера сигнализирует, что мы вакууме. Машина бесшумно разворачивается, отходя вправо, в строй таких же, уже загруженных, канонерок, выстроившись треугольником. Всего сто пятьдесят машин несут шесть тысяч человек десанта, почти пятая часть всех наличествующих сил.
— Сэр? Лорд Вейдер, вы меня слышите?… — мигает неавторизированная пиктограмма, маленькое изображение взрыва и подпись ТК313.
— Слышу громко и чётко, — откликаюсь я.
Корабли перестраиваются, наша машина занимает своё место в строю с краю. Командирские машины разнесены как можно дальше в пространстве, это сделано для того, чтобы повысить шансы выживания офицеров.
— Ждем истребители и вылетаем, — поясняет причину задержки ТК313, хотя я и сам прекрасно понимаю, в чём дело. Высадкой командует майор, что присутствовал на совещании, однако десант поведёт лично Дрейс Гарвен. От его действий зависит успешность всей операции.
Атмосфера планеты близко, кажется, прямо под ногами, скользит голубой плёнкой. Мы идём над морем, быстро разменивая километры. Внизу чёрнеет поверхность океана, ни огонька. Бой начнется с рассветом.
— Пять минут до точки… — рапортует пилот ЛААТа…
Справа проносится Н-образный силуэт Тай-файтера. Где-то там, рядом, готовятся к удару два звена тяжёлых штурмовиков. Сила, дай им удачи в бою, у этих пилотов есть все шансы не вернуться на родной корабль.
— Входим в верхние слои атмосферы, приготовьтесь к удару! — голос пилота звучит напряженно, и это понятно.
Быстро активирую в настройках магнитные захваты, примагничивая себя к палубе. Клоны, перебрасываются короткими фразами в общем канале, лейтенант напряжённо вглядыватся в черноту, кажется, высматривая наше сопровождение.
Удары по ногам, вибрация — это днище ЛААТ входит в плотные слои атмосферы. Никаких огненных всполохов не видно, корабль окружает едва видимый ореол силового поля, подсвеченного ионизированным воздухом. Мы камнем падаем на свою цель.
— Внимание, две минуты до высадки, две минуты до высадки! — общее оповещение. Клоны зашевелились, быстро разбирая между собой ящики и сложенные тяжёлые турели. Видно, что это действие для них привычно, я стою в проходе, причина проста, если замешкаюсь, мне помогут выйти. Скорость десантирования — основной критерий выживания.
Зелёная столица с высоты птичьего полёта выглядит плешиво и побито. Под голубеющей плёнкой планетарного щита, темнеют свежие следы пожаров. То тут, то
Корабль выравнивается, наша цель в стороне от столицы, на своде дефлекторного щита. Чёрное смолянистое поле и большое задание, что с такой высоты напоминает камень. Всполохи вокруг зала совета, совсем жиденькие. Но, даже они замирают, похоже, противник вычислил направление десанта, и сейчас готовится встретить нас с огоньком, стоит нам пройти границу планетарного щита.
Двенадцать чёрных точек, над границей щита, в месте, где мы проёдем его. Толстые машины, мгновение — и от них отделяются крошечные чёрные точки.
— Синий один! Сброс подарков! Синий два! сброс подарков… — пилоты штурмовиков рапортуют в общий канал. Заранее затемняю картинку.
Взрыв двумя километрами ниже, на планетарном щите вздымается огненный шар. Поле на несколько мгновений становиться полностью видимым. Спустя десяток секунд, канонёрку подбрасывает, словно машина попала в воздушную яму. И ЛААТ срывается вниз, прямо в эпицентр разгорающегося ада.
Протонные бомбы, взорванные в атмосфере, прямо над местом высадки, должны на краткое время ослепить вражеские системы наведения, дав нам короткое окно, достаточное для сброса десанта. Чувство пустоты в желудке, меня тянет вверх, клоны, чертыхаясь, удерживают начавшие взлетать ящики.
— Ну что, лорд?! Будем жить вечно! — кричит по связи ТК-313, мне почему-то кажется, что он улыбается. Наша машина падает в самый эпицентр взрыва. Мы врываемся, костюм фиксирует перепад давления, затем повышение температуры, тревожно пищит зуммер.
Наша машина, и ещё три, прошли планетарный щит первыми, вырвавшись из бушующего огненного ада. Навстречу разноцветными полосами бьют трассеры. Немногочисленные попадания всполохами отражаются на щитах. Я словно попал в разноцветный дождь, что бьёт от земли в небо. Жёлтые линии, от лучевых установок в крыльях, потянулись от нашей машины к земле.
— Сброс гостинцев… — машина подпрыгнула, неожиданно став легче, это с нижней подвески отстыковались КАБы (Корректируемая АвиаБомба). До цели километр… из тени взрыва одна за одной падают канонерки. Только что вышедший из сиреневой плёнки лапоть (жаргонное название канонерки ЛААТ) натыкается на длинный зелёный луч с земли, словно на спицу. Несколько мгновений щит машины держит заряд, но затем, пасует, и луч, пронзает корабль насквозь.
ЛААТ пробит, вспышка и пламя бьёт из его правого двигателя. Чувствую боль и смерть, но машина не падает, она живёт, двигаясь к намеченной цели, чадя и снижаясь. Ещё несколько коротких попаданий в корпус, вниз посыпались маленькие белые фигурки.
— Всё… — спокойный голос ТК-313 и повреждённый десантный корабль камнем срывается вниз.
— Десять секунд до цели… — предупреждает пилот.
Зелёными линиями встают полосы лучевых ударов, но в этот раз не так удачно. Если и цепляют кого, то только краем. Ответный огонь ЛААТов точен, жёлтые лучи прочерчивают на земле огненные полосы. Внизу взрывы и смерть, КАБы нашли свои цели.