Док. Мечты "сбываются…"
Шрифт:
— Батон, сколько я тебе должен? — спросил я у выходящего в двери лекаря
— Нискока, батонэ, нискока. Паправляйса!
И вышел. Арман пошёл его проводить.
— Ну, ты как, очухался? Мы думали — ты помер. Я пришёл, а ты — синий, холодный и как статуя.
— Ты меня нашёл?
— Да. Меня Седой к тебе послал. Сказал, что не видел нигде, просил поискать. Я у всех порасспросил, никто тебя не видел, тогда я сюда бегом. Хорошо, дверь открыта была, я позвал, тишина. Поднялся сюда, а ты — труп. Лежишь такой, синий весь и не дышишь, почти. Я зеркалом проверил, совсем чуть-чуть дыхание, но есть. Тогда я пулей к Батону, его дома нет. Я к нашим на стену. Еле нашли его с Арманом, раненых-то много.
Парнишка потёр грязной рукой не менее грязную щёку, улыбнулся.
— А ты чего такой чумазый и какие раненые? О чём ты?
— Так бой же был. — Аби удивился вопросу.
— Какой бой? — теперь уже удивился я.
В голове пусто, совершенно не помнил ночных событий. Даже ещё не понимал, почему мне так плохо стало и из-за чего вся суета.
— С мутантами. Ты ночью, когда позвонил, общую тревогу включили. Мы бегом на стены. Когда увидели, что на нас прёт, дар речи все потеряли. У некоторых истерика случилась. Такую орду даже наши старики не видели за всю свою жизнь в Стиксе. Еле отбились. Если б ты видел, что там творилось! Ребята и постовые еле успели заскочить за ворота. Седой их по рации вызвал. Смели бы их всех, к чертовой матери, даже понять не успели бы ничего. Мы первую волну из всех орудий встретили, такой салют устроили, что на веки это событие в историю попадёт, точно. Потом мутанты сплошным потоком пошли, часа два пёрли напролом. Прорыв на западной стене случился, через верх переваливаться начали. Еле кучу эту разбили, обе вертушки подняли в воздух. Там вообще тяжко пришлось, весь основной удар туда был. Потом уже по окружности растекалось всё. А спустя минут двадцать, они стены обходить стали, вокруг пошли и почему-то стали отдаляться. Такое ощущение, будто поняли, что сюда лучше не лезть. Отошли метров на триста и прут на восток, мимо нашего Светлого.
— Аби, ты опять без разрешения в бой полез? — спросил я, не понимая, как мальчишка оказался в таком пекле.
— А он у нас — ветеран. Девять лет в Стиксе, Док, это не шутки. Такими людьми при общей тревоге не пренебрегают, даже несмотря на возраст. Если у тебя боевые дары, то будь добр — защищай город. — Арман устало опустился на стул.
Я только сейчас заметил, что он весь с ног до головы залит кровью.
— Ранен?
— Нет. Не моё.
— А наши?
Почему-то эти люди стали мне очень близки, будто ни один год дружили.
— Ну, как сказать, не совсем целы, но живы. Студенту руку оторвало, Фому подрали хорошо. Лешему пол ляхи один шустрик оттяпать пытался, не удалось, но дырка изрядная. А остальные все только царапинами отделались. Даже этот герой, вон, помахаться успел.
— Я сегодня свой рекорд побил! Семь минут, шестнадцать секунд! Даже в обморок не упал, представляешь! Ай! — Аби схватился за ушибленный затылок.
— Тебе ещё плюху дать, герой? А, если бы ты потерял сознание, то, что тогда?! Ты же видел, что творилось! Не факт, что кто-нибудь из нас успел бы вперёд мутантов. Твоё счастье, что Филин рядом был. Подожди, вечером разбор полётов будет, — грозно пообещал Арман.
Аби погрустнел.
— Думать надо, не маленький уже, — продолжил Арман. — Вот сожрали бы тебя, и что тогда? Кому твои семь минут нужны, балбес. — Потрепал нахохлившегося пацана по волосам. На секунду прижал к груди, отпустил. В глазах блеснула слеза.
— Хватит, одного уже схоронил.
Аби засопел, шмыгнул носом и протёр рукавом лицо.
Выгнав «Комбат» на улицу, я не заметил ожидаемого хаоса, все как обычно, только людей мирно гуляющих нет. По дорогам разъезжают УАЗики с вооружёнными людьми. По улицам снуют бойцы, зачищая город от остатков просочившихся тварей. Мы направились к западной стене, там сегодня ночью было самое пекло, теперь же работы по расчистке и поиску уцелевших мутантов хватало всем. Чем ближе подъезжали, тем больше было заметно следов недавнего боя. Пятна крови тут и там, несколько поваленных и проломленных заборов, вогнутые внутрь массивные железные ворота, разбитые окна, гильзы повсюду. Ближе к стене стали попадаться и трупы заражённых, люди на улице не валялись. Если и были погибшие, а в такой мясорубке наверняка были, то их уже куда-то убрали. У самой стены было сплошное месиво из переломанных тел, крови и внутренностей. Люди, перемазанные с ног до головы кровью, копошились в этом фарше. Чистили споровые мешки, грузили останки в транспорт, вывозили. Смрад стоял ужасный. Выйдя из машины, Аби заметно позеленел, но его не вырвало, сдержался. Мой желудок тоже выдержал, хотя, цвет лица явно был не лучше. Морально я готовился к подобным картинам, но, увидев воочию, ужаснулся от масштабов смерти. Арман вообще никак не отреагировал, видно, прошёл в этом мире через многое.
— Пойдём, нам туда, — сказал он, бодро чавкая ботинками и указывая на дверь в стене.
Железные нервы…
В помещении было изрядно накурено, посреди комнаты стоял большой стол, вокруг которого в данный момент, склонившись, стояло шесть человек, что-то сосредоточенно обсуждая, тыкая пальцами в какую-то карту. Мне знакомы были только Седой и Прапор.
— А я тебе говорю, что проще новый ров выкопать, а это дерьмо зарыть, к чертям собачим! — Хлопнув ладонью о стол, говорил на повышенном тоне невысокий худощавый мужик, лет пятидесяти. — Ты хоть помнишь, какая там глубина была?! Это не реально! Седой, ну, хоть ты ему скажи!
Седой сидел на стуле ровно, будто кол проглотивший, торс перетянут бинтами, понятно, ребра сломаны, лицо пересекал свежий рубец, покрывшийся коркой. Волосы, засохшие в крови, торчат как у нарисованного ёжика иголки.
— Крот прав, я тоже смысла в вывозе не вижу. Пока орда прёт, соваться за стену вообще самоубийство.
— А как же хабар? Там столько…
— Ты знаешь, сколько ещё будет длиться миграция? — перебил Седой здорового, бородатого мужика с большим животом. — Пойди-ка, глянь за стену, им конца не видно. Всё серое, сплошь до горизонта. Ты, вообще, в своём уме, Манчестер? Какой на хер, хабар.
— Я же о стабе пекусь. Ты только прикинь, сколько под стенами бабла сейчас валяется, у нас даже в банке на данный момент меньше! — Не сдавался здоровяк. — Оно всё гнить скоро начнёт, жара. Хорошо, дождёмся мы ухода орды, дальше что? Кто туда полезет, в тухлятину? Это тебе не одного тухляка вскрыть, там шестиметровый ров, заполненный телами, по трупам прошли до стены и точно также, по трупам, забрались наверх.
— Манчестер, семнадцать метров, ты слышишь меня, семнадцать метров высота трупной горы, разбросанная взрывами по округе. Ты понимаешь масштабы?
— В каждом лотерейщике минимум два спорана, даже, если там половина лотерейщиков и ни одного крупняка, а крупной дичи хватает, сам видел, это получается, — здоровяк прищурил один глаз, глядя в потолок и шевеля губами, на лице отразилась усиленная работа мозга, — да, ну, на х…й! Я сам туда полезу!
— Вот, — Седой указал рукой на Манчестера, — самый главный ?хомяк? всего Стикса! Прошу любить и жаловать. А вы чего там молча топчитесь у дверей? — Это уже к нам. — Давайте, присоединяйтесь. Пока Леший в отрубе, ты его заменишь, — ткнул он пальцем в подошедшего Армана. — Знакомьтесь: Док, — Седой указал на меня.
— Это он поднял тревогу. Кстати, а где тебя черти всю ночь таскали?
— На полу, коврик у кровати изображал, синий, — нашёлся я с ответом.
— Ты видел, что за стеной творится? — спросил меня Седой.
— Нет ещё. Но уже представляю.
— Ошибаешься. Такое представить невозможно. Сходи, посмотри, не пожалеешь. Они прут и прут, и наше счастье, что атака прекратилась. Массой задавили бы. Кстати, почему атака прекратилась, кто-нибудь может объяснить этот феномен? У кого какие мысли?