Доказательство чести
Шрифт:
Копаев склонился к урне, стоявшей в кабинете Владимира Викторовича, и длинно сплюнул. Человек из мэрии так никогда не сделает. Но тот, кого усадила туда сильная организация, на такое способен. Потом Копаев развернулся и направился к выходу.
Марин не мог остаться оплеванным.
— Я вам очень скоро обязательно напомню об этом разговоре, Полторацкий.
— Правда? — Антон улыбнулся. — А я разве сказал вам о том, что собираюсь его забыть?
«Вот теперь у тебя шило в жопе надолго».
Он распахнул дверь и вышел в коридор. Закрывать ее за собой Копаев не собирался. Она так и осталась
Глава 4
Раз в месяц начальник областного ГУВД издает приказ. Тогда дно Исети, неглубокой в прибрежной зоне, начинает чесать рыбачий траулер со стальными кошками, разметанными в разные стороны. Иногда «спиннингистам» везет, и они выуживают крупные трофеи. В прошлом месяце, к примеру, со дна реки был поднят директор «Гамма-банка», а в конце апреля обнаружился лидер этнической организованной преступной группировки Хасим Гамиль-оглы.
Но больше клюет разная мелочь, шестерки из кланов Локомотива и Витальки Штуки. Иногда попадается барыга с рынка, обнявший рессору от КамАЗа, или залетный беспредельщик из Кемерова, ноги которого застряли в тазике с бетоном. Хоть обратно их выбрасывай. Чаще всего кошки вообще приходят пустыми.
Утром восьмого июля тринадцатого года началась очередная спецоперация по зачистке дна Исети. Сотрудники, занимающиеся этим малоприятным делом, уже имели немалый опыт. Они четко понимали, где отлов может принести результаты, а где этим делом заниматься бесполезно. Обычно успех был обеспечен, если катер ходил вдоль берегов, на которых явно просматривалась возможность подъезда транспортных средств. Это раз. Омуты — два. Места, где невозможен проход катера с кошками — три.
Бандиты тоже не дураки. За полицейской путиной они наблюдают не из праздного интереса. Им очень хорошо известно, где нужно сбрасывать груз, чтобы блюстители порядка нашли его через пять дней, через месяц или вовсе не обнаружили.
Однако на этот раз братва совершила ошибку. Бандиты, как и всегда, упустили из виду тот факт, что полицейские — тоже люди. Как у всех, в их настроении бывают спады и подъемы. Труп, сброшенный прошлой ночью среди непроходимых коряг, дотошные копы обнаружили через час после начала поисков. Вопреки надеждам братков на то, что именно этого покойничка не найдет никто и никогда.
Впервые в жизни сотрудники водной полиции, в простонародье — водомуты, проявили недюжинную смекалку и рвение в деле, кажущемся на первый взгляд бесперспективным. Возвращаясь к вопросу изменения настроения у стражей порядка, необходимо отметить, что у начальника областного ГУВД в то утро, по всей видимости, был спад. В противном случае на катере ни за что не появились бы водолазы.
За тем, как на борту катера двое крепких мужиков надевали ласты, наблюдал человек Локомотива по фамилии Ферапонтов и кличке Сорока. Он убрал от глаз окуляры бинокля и подобрал ноги на капот здоровенного джипа, припаркованного на опушке прибрежного леса.
— Это что, блин, такое?
— Чего там? — лениво приоткрыв глаза, поинтересовался его напарник, дремлющий внутри машины.
— На полицейском «Титанике» какие-то голые негры ласты на ноги натягивают, — брызнув от изумления слюной, возмутился Сорока. — Они что, оборзели уже до того, что самим в падлу в воду лезть?!
Заинтригованный Вова Грошев по кличке Подлиза вытянул из-за руля огромный живот, подошел к Сороке и вырвал у него бинокль. Он за секунду проанализировал обстановку, разочарованно вздохнул и ткнул бинокль в грудь подельника.
— Лох, — констатировал Подлиза, презрительно глядя в глаза собеседнику. — Это водолазы в комбинезонах. — Однако Вова насторожился, вернулся в машину и уточнил: — Наш где лежит?
— В ста метрах от катера. Короче, не там, куда эти тюлени сейчас спрыгнули.
Подлиза зевнул и успокоился. Локомотив, в очередной раз предупрежденный о рейде, велел им присутствовать на зачистке до самого ее окончания. Так было уже не раз. В прошлом месяце Яша тоже приказал своим людям сидеть на берегу и следить за тем, кого выудит полиция. Теперь было важно, чтобы в ближайшие несколько дней водомуты не обнаружили на дне дерзкого, похожего на хорька магометанина, командированного из столицы для запугивания екатеринбургских братков. За неделю мальчики Локомотива наделают в Новосибирске немало дел от его имени, так что москвичи не станут искать хорька в Исети. Пусть разбираются с новосибирскими. За эту неделю сомы и окуни сделают с мусульманином то, из-за чего потом невозможно будет определить не только национальность, но и пол бедняги.
— Вова, а Вова!.. — скороговоркой, за что и получил погоняло, протрещал Сорока. — Негры в комбинезонах жмура на борт поднимают!
Подлизе опять пришлось тащить из-за руля живот. Он снова прижал к глазам окуляры и на этот раз вынужден был согласиться с тем, что Сорока прав. Двое амбалов в блестящих от воды костюмах заталкивали на низкий борт человеческое тело. Сначала копы выволокли на палубу труп, потом — около двух метров веревки. Только вслед за этим они с трудом вытянули металлическую панцирную сетку от кровати.
— Не может быть, — не веря своим глазам, пробормотал Подлиза. — Как его туда занесло? Течением, что ли? Ну-ка, звони Яше!
Звонок раздался в половине девятого.
Пащенко дотянулся до телефона, отвел взгляд от настенных часов, прижал трубку к уху и заявил:
— Слушаю.
— Это я, Вадим Андреевич, — раздался голос старшего следователя по особо важным делам Меркулова. — Полиция чистку дна устроила и десять минут назад выловила свеженький труп.
— Что значит свеженький? — уточнил заместитель прокурора.
Следователь решил, будто начальник не до конца проснулся, и начал ему объяснять, что первичный осмотр указал на не более чем двухчасовое нахождение тела в воде. Однако тут Меркулов ошибался. Пащенко был готов к работе в тот самый момент, когда открывал глаза после сна. Расшатывая воображение подчиненного, говорившего банальные вещи, заставляя его повторяться или опускаться до разъяснений, он быстро просчитывал свои дальнейшие ходы. В те секунды, пока Меркулов терпеливо рассказывал о состоянии кожного покрова потерпевшего, его глазах, не тронутых рыбами, о еще сочащемся ножевом ранении под левой лопаткой, Пащенко уже знал, что сделает сразу после того, как следователь замолчит.