Доктор болен
Шрифт:
— СТО ОНИ ДЕЛАЮТ? — рявкнул Гарри Стоун и ткнул вилкой в стену.
— Могут они делать что? — сказала их мать. — Из-за войны жестокой ни образования не имеют они. Мало спикают на языке английском. В Лондоне во время ночное с отзывчивым девушек телом имеется работа для. Деньги шиллинги порой единственные тяжелым трудом мне приносят они.
— Силлинги, — скорбно сказал Гарри Стоун. — Силлинги на свет, на газ, которые ты спускаес на дзин. — Однако он принялся шариться в поисках бритвы, схватил с полки жестяную кружку с холодной водой, потом приказал Эдвину подойти к газовой горелке. Бритье было проделано тщательно, хотя и агенту и пациенту пришлось горбиться над горевшими язычками газа. Милый домашний вечер: две немки-проститутки в постели, их мать зубом цыкает, Лео Стоуна слышно в уборной, Ниггер
Глава 23
Из пяти шиллингов у Эдвина остался теперь один четырехпенсовик. Трем мужчинам и псу с одним четырехпенсовиком на всех надо было добраться до кинотеатра на другом конце Лондона. Стало быть, приходилось идти, но казалось, что времени много, сигарет у Эдвина полно. Решили потратить четырехпенсовик на нехитрое угощение для Ниггера. Немножко поспорили, потаращились в окна дешевых мясницких, в конце концов купили костей с ошметками мяса. Ниггер к ним прикасаться не пожелал. Гарри Стоун, суровый лицом, вернул мяснику кости с уничижительными замечаниями насчет их качества, получил назад четырехпенсовик, после чего купил старую рыбью голову у как раз закрывавшегося рыботорговца. Ниггер с ней забавлялся почти всю дорогу.
Восход луны был прекрасен. Шагая на восток, говорили о многих вещах. Законные способы делать деньги: небольшая сигаретная фабрика на подобранных бычках; ночные туры с экскурсоводом для американских туристов; ставка Лео на жеребца; продажа на радиоантенны старых матрасных пружин; домашнее изготовление картофельных чипсов; крем для лица из конского сала; обучение Ниггера трюкам; хиромантия; возвращение Лео на сцену; продажа пыли в качестве нюхательного порошка; продажа идей крупным фирмам (холодильник с задней дверцей, двухголовые спички ради экономии дерева, машинка для щекотки, подача горячей воды в унитазы); депортация Ренаты, после чего две ее дочки работают только на Стоунов; суповой шестипенсовый бар без ограничения хлеба; продажа туристам в Вестминстере миниатюрных значков (по полдайма) с изображением «Золотой лани» [93] в конвертах по девять пенсов; уличное пение под видом слепых и хромых соответственно; знакомство на Кингс-Кросс с одинокими девушками и их отправка на промысел; дорогие ароматические пузырьки, наполненные «Суар де Сток-на-Тренте»; Эдвин в роли голодающего в интермедиях; лечение от курения (негорящие сигареты); торговля телом Лео для извращенцев; добрый честный труд. Старый Лондон: ворота Сити от западного Лада до восточного Олда [94] ; Финсбери Филдс, Сент-Олав; Темз-стрит и флитский ров; газовые фонари и угорь в желе; Джек Потрошитель; Суини Тодд [95] ; принцы в Тауэре; [96] трудно выкрасть королевские регалии. Классические убийства; старый плут джентльмен; путешествия для расширения кругозора. Ниггер, танцуя, все гнал перед собой рыбью голову, счастливый, как луна в небе.
93
«Золотая лань» — судно, на котором Фрэнсис Дрейк отправился в 1577 г. в кругосветное плавание.
94
Лад, Олд — обиходное название старых районов Лондона, Ладгейта и Олдвича.
95
Суини Тодд — в английском фольклоре безумный цирюльник, убивавший своих клиентов.
96
Убитые в лондонском Тауэре, предположительно по приказу их дяди, Ричарда III, малолетний король Эдуард V и его младший брат Ричард, герцог Йоркский.
Именно Ниггер, хоть и не по своей вине, накликал беду, едва не угробив весь вечер. К моменту происшествия
— Ну-ка, — сказал Гарри Стоун своим компаньонам, — потисе тут. Нисего не говорите, нисего не делайте. Проблем нам не надо, токо не сегодня.
Эдвин с интересом взглянул на слонявшуюся группу юнцов с обезьяньими лбами, с лицами восковых масок ужасов, одетых и причесанных на самый что ни на есть цивилизованный по контрасту манер. Пиджаки длинные, как британское лето, штаны почти эпохи Второй империи, обувь на высоченных многослойных подметках. Драматически взбитые волосы не балансирует поэтический галстук; галстук вместо этого рудиментарный — простая веревочка. Этот коллективный дендизм, думал Эдвин, — безумный синтез бунтарства и конформизма.
— Консяйте на них пялиться, — предупредил Гарри Стоун. — Они с нами с тремя не задумываясь разделаются. — Тут радостно прыгавший Ниггер проплясал с рыбьей головой в зубах слишком близко, и один юнец его пнул. Ниггер, хоть и не задетый, взвизгнул от страха и от неожиданности, бросил рыбью голову и побежал. — Распроклятая, — громко сказал Гарри Стоун, — грязная пакость, поганая, зутко трусливая. Пинать, будь я проклят, нессястного беззасситного пса.
Лео Стоун тем временем, обеспокоенный испугом пса, помчался за ним с криком:
— Ниггер, Ниггер!
К несчастью, в тот самый момент трем настоящим вест-индским неграм довелось выйти из дома, битком набитого изгоями, увидеть белого мужчину, стоявшего посреди мостовой, услышать, как он выкрикивает ничем не заслуженное оскорбление:
— Ниггер! Иди сюда, глупый ублюдок!
Эдвин видел, как три негра — красивые мужчины в дождевиках, в мягких фетровых шляпах — направились к Лео Стоуну. Они уже пресытились белым презрением, усвоили, что невосприимчивость лишь распаляет его. К ним присоединились двое других представителей той же расы из другого дома, чей слух уловил крики Лео. Тем временем семеро неотесанных денди медленней и далеко не так грациозно готовились ликвидировать Гарри Стоуна.
— И, — сказал Гарри Стоун, — на меня наеззать тосьно так зе трусливо. Согласен на любого из вас, однако не на всю, понимаес, проклятую кусю. — Действия это не возымело: отживший кодекс, закон справедливости. Искренне шокированный Лео Стоун виновато объяснял: он просто звал пса, вот и все, названного Ниггером в связи с окрасом. Объяснение было принято совсем благосклонно.
— Слушайте, — сказал Лео Стоун, — я докажу, что правду сказал. Еще раз позову. Вон он, видите? — И в отчаянии снова бешено прокричал ненавистное слово. Но Ниггер не реагировал, смахивая на глупую уличную дворняжку с поджатым хвостом; славный пес, только умом не слишком блистает.
Растерянный Эдвин переводил взгляд с одной компании на другую. Близнецы сходились, соответственные преследователи за ними. Может быть, уроженцы Вест-Индии с белыми лоботрясами находились в шатком перемирии. А теперь очутились лицом к лицу, фактически не готовые к битве, и вдруг с удивлением оглянулись на сдержанный профессорский голос Эдвина:
— Это ведь очевидно бессмысленно, правда? Произошла просто пара недоразумений, и все. Предлагаю всем согласиться забыть о случившемся. — Гарри и Лео Стоуны обменялись кивками, Лео мигом рванул; белые вместе с черными обнаружили, что собрались убить, покалечить и прочее одного и того же субъекта. Неужели уверенность в его существование в двойном экземпляре за одну секунду до начала речи вон того другого мужчины — коллективный бред?
— Тосьно, — громко и устрашающе весело провозгласил Гарри Стоун, — просто проклятая куся распроклятых трусов. Поодиноське не нравится, собрались таки вместе теперь расправиться с бедным проклятым зидом. Давайте, — пригласил он. — Серный с белым ради такого дела. — Белые лоботрясы выхватили велосипедную цепь, быстрый негр — нож. И через полсекунды схватились друг с другом. — Хоросо, — сказал Эдвину Гарри Стоун. — Пускай их. — Они побежали, оставив позади шум битвы, потом Ниггер вдруг вновь осмелел, громко лая. Свою четырехпенсовую рыбью голову он потерял, но, наверно, уже позабыл.