Долететь и вернуться
Шрифт:
— Це-е-е-ел!!! — Удача расправила ему плечи. — Если тут что-нибудь и сломается, то в самую последнюю очередь. Стены рухнут, реактор взорвется, а в воронке будет стоять А-отсек, целый и невредимый…
«Накаркает ведь…» — подумал Сергей. Он готов был дать голову на отсечение, что еще несколько минут назад, когда они ползли по коридору, с трудом протискиваясь между потолком и полом, такой уверенности в прочности анабиозного отсека у капитана не было. Все они готовы были найти тут примерно то же самое, что и в других местах, — покореженные стены, разбитое оборудование, хаос и разрушение. Глядя на дверь, Мартин откровенно сказал:
— Я не думал, что
Сказано это было так, что никому и в голову не пришло усомниться в правдивости этих слов. Он потрогал пальцем трещину, расколовшую стену в полуметре от пульта блока восстановления функций. Мак-Кафли сдержанно улыбнулся:
— А все же повезло. Пожалуй, это то самое слово. Хорошим людям должно везти.
Словно возражение на эту фразу, откуда-то потянуло гарью и легкой химической вонью. Сергей покосился на капитанскую трубку, но ничего не сказал. Трубка была для Мак-Кафли предметом ритуальным. Все видели, что капитан время от времени выколачивает ее обо что попало, но никто на борту не видел ее дымящейся. Хотя в таком потоке перемен, что нынче обрушились на корабль, измениться могло все, что угодно, — и коридор, и трубка. Время от времени Сергей и Мартин спорили на что-нибудь, курит капитан всерьез или так… балуется, но прямых улик не было, и разрешить это недоразумение им никак не удавалось. Мартин принюхался:
— Капитан, ваша трубка…
— Что?
— Что-то горит…
— Пускай горит!
Мак-Кафли весело оглядел изжеванный катастрофой коридор и сказал, словно подводил итог неприятностям:
— Что ж, раз потерь в живой силе у нас нет, то все остальное — не в счет!
Личным ключом он отомкнул дверцу блока восстановления, намереваясь дать команду на пробуждение спящих. Сергей увидел, что улыбка на его лице жила еще какую-то долю секунды, а потом угасла. В нарушение всякой субординации он отодвинул капитана и открыл дверцу пошире, чтобы разглядеть то, что стерло улыбку с капитанских губ.
Пульт блока был безжизненно черен. Большой палец капитан держал на кнопке «Проверка», но вместо того, чтобы откликнуться на это деловитым перемигиванием ламп, пульт отозвался только треском электрических разрядов.
Они молча переглянулись. Им не нужны были слова, чтобы сказать друг другу что-то такое, что чувствовал один и не чувствовали другие. Теперь каждый из них видел, что жизнь имела смысл и цену. Цену девяти человеческих жизней, доверенных испорченной автоматике «Новгорода». Разбудить спящих можно было только с помощью блока восстановления функций, но именно это они не могли сделать. Не было смысла плакать по этому поводу или сокрушенно бить себя в грудь. Нужно было искать выход из положения.
— Нда-а-а-а, — сказал Мартин. — Все-таки нам повезло ровно настолько; насколько я и рассчитывал…
— Лучше так, чем иначе, — рассудительно отозвался Сергей. — Все-таки они живы…
Они стояли, молча глядя на обуглившуюся панель. Понимание того, с чем они столкнулись, постепенно входило в их головы. За этой панелью был единственный шанс всем тем, кто спал сейчас за стальной дверью, но все сводилось к тривиальному заколдованному кругу. Чтобы связаться с Землей, нужно было починить аппаратуру на складе, а чтобы сделать это, нужно починить блок восстановления функций. Сделать это могли только спящие механики из ремонтной группы. Так что капитан на их слова не отозвался. Сжав зубами трубку, он сверлил взглядом коробку блока, словно хотел увидеть, что же творится у того внутри. Все тут было в диковину даже для капитана, что
— В схему бы к нему слазить, — неожиданно сказал Мартин, — в нутро, так сказать…
— Ты же не специалист, — сказал капитан. — Что ты там поймешь?
— Может, что и пойму, — ответил Мартин. — Разрешите? Или жалко?
Мак-Кафли задумался, поглядывая то на блок, то на Мартина.
— Пусть попробует, — поддержал коллегу Сергей. — Он, конечно, не электронщик, но все же не без определенных способностей…
Мак-Кафли дернул плечом. Мартин был хорошим штурманом, и поэтому капитан закрывал глаза на некоторые его странности. Конечно, у всякого человека должна быть отдушина, в которой он спасается от обыденности мира. Он и сам был не без греха, отдавая все свободное время коллекции древних механически, замков, но у Мартина эта отдушина была более чем странной — парапсихология.
— Пустяки все это. Вся его парапсихология в нашей ситуации не стоит хорошего паяльника. Тут специалист нужен.
— И все же…
Хотя в голосе Мартина не было ни просьбы, ни настойчивости, капитан, соглашаясь, пожал плечами. Он отключил блок, чтобы, упаси господи, не произошло ничего более скверного, и кивнул:
— Давай. Попытайся.
Мартин осторожно коснулся крышки. Огонь еще жил в ней и обжигал пальцы. Одного касания ему хватило, чтобы понять, что он увидит, сняв ее. Медленно-медленно он отвел в сторону часть пультовой панели, и тотчас же оттуда повалились тлеющими янтарными огоньками кубики электронных блоков.
Клубы повалили гуще, люди закашлялись, а когда дым перестал разъедать глаза, они увидели у себя под ногами осколки того, что еще несколько часов назад было блоком восстановления функции А-отсека легкого исследовательского крейсера «Новгород».
— Вы правы, капитан, тут действительно нужен специалист, — сказал Мартин. Куча мусора под его ногами напоминала маленький Везувий, то ли готовившийся к извержению, то ли уже закончивший плеваться раскаленной лавой.
— Ага, — добавил Сергей. — Ассенизатор, например.
Он ковырнул кучу ногой. Оттуда, словно из костра, выстрелило длинной оранжевой искрой.
Разумные средства были исчерпаны. Неразумные — отвергнуты. Ни слова не говоря, капитан развернулся и, улегшись на пол, пополз сквозь сплющенный коридор. Дорога повела их назад, в рубку. Неисправность блока Мак-Кафли расценивал как предзнаменование бедствий, ожидающих их в недалеком будущем. И как в воду глядел. Неудачи на этом не кончились. По кольцевому коридору они начали обход корабля, определяя по ходу размеры повреждений. И хотя после неприятностей в д-отсеке все казалось мелким, все же увиденное не радовало.
В оранжереях — полная разруха. Огуречная плантация — гордость «новгородцев» — выглядела так, будто местные жители, въехав туда на двух вездеходах, в отсутствие хозяев ожесточенно плясали сиртаки. Со стен свисали зеленые ошметки, запах сводил скулы.
Помещение, где стоял главный вычислитель, стало вдвое меньше, а сам вычислитель сплавился в компактную керамическую пирамиду. Отрада капитана Мак-Кафли — коллекция древних замков, которую он собирал уже лет двадцать и таскал за собой по всей Вселенной, разлетелась так, что он даже не стал их разыскивать, опасаясь не то чтоб их не найти, а наткнуться на обломки. Кают правого борта они попросту не нашли. Вместо них в стене обнаружились пролом и целая куча обгоревших бревен…