Долг чести
Шрифт:
Вот так лежа изучал аэродром. Время семь вечера. Я прикинул, что устроить одновременно диверсию с уничтожением аэродрома и угон самолета не то чтобы невозможно, а архисложно, все может сорваться от любой случайности. Проще все сделать в два этапа. Сначала угнать самолет, спрятав где-то поблизости, а следующей ночью уже устроить диверсию. Причем, чтобы не насторожить охрану и командование на аэродроме, нужно угнать самолет так, чтобы местные посчитали, что тот штатно поднялся в воздух со своим летчиком и пропал, а что с ним произошло дальше, неизвестно. Может, двигатель отказал? То есть нужно угонять тот самолет, что готовят к вылету, незаметно проникнуть на борт и ликвидировать летчика.
Я это к
Спустившись с холма, я забрал ослика, пообещав ему перед расставанием прирезать, если продолжит упрямиться, и направился в город. Рынок уже не работал, опоздал, поэтому зашел в местную харчевню. Черт ее знает, как она называется, но для меня харчевня. Есть в харчевне я не стал, пополнил запасы продовольствия, на два дня точно хватит. Купил еще горячую стопку лепешек, десять штук, взял вареного мяса с гарниром, была картошка, прямо вместе с глиняным кувшином и забрал. И фруктов полмешочка, свежих нет, еще не созрели, так что сухофрукты. Тут еще копченую конскую колбасу продавали, взял два круга, ну и меда банку.
Вот так вернувшись к окраине, я направился прочь от города, рядом с которым и расположился британский военный аэродром. Мне нужно найти место для отстойника угнанного самолета, поверхность земли должна быть ровной, хорошее укрытие, самолет не меньше суток будет стоять. Надо, чтобы его не нашли, пока я диверсию устраиваю.
Отойдя от города, устроившись неподалеку от дороги, расстелив коврик, я достал горшочек с мясом и картошкой и, пока теплое, хорошо поел, с лепешкой, одной хватило. Потом чай из фляжки попил. Пока ел, прислушался к шуму с аэродрома, а там уже давно все проснулись, приступили к боевой работе, тяжелые бомбардировщики поднялись в воздух и, нагоняя клин, улетели. Причем мне показалось, что полк был разделен на две группы. Одна в сторону Крыма пошла, а вторая – куда-то в сторону Грузии, где передовая сейчас.
Я же, поев, собрался и приступил к поискам. Полночи искал, потом устроился спать, а когда рассвело, продолжил, и ведь нашел отличное место. Правда, рядом с дорогой, всего в полукилометре, но я уверен, что здесь как раз искать и не подумают. С воздуха найти самолет можно будет, укрытия тут нет, но у британцев повсеместно используются маскировочные сети, вот скатаю одну такую и с собой заберу.
Вещи я спрятал на месте будущей стоянки самолета и на ослике, погоняя его, «поскакал» к аэродрому. Надеюсь до наступления темноты успеть, дальше буду действовать. Тянуть я не хотел. На полпути продал ослика двум парням, похожим на бедуинов, у них три верблюда было. Если отдать просто так, меня не поймут, так что после долгой торговли ослик был продан за десять лир, и до города я доехал на попутной машине. До заката еще три часа, с машиной я выиграл изрядно времени, так что решил вздремнуть на крыше какого-то сарая, чтобы набраться сил.
Проникнуть на территорию аэродрома оказалось не просто, а очень просто. Что важно, сейчас, угоняя самолет, я должен провести все чисто, значит, на аэродроме никого нельзя убивать, иначе следующей ночью будет сложно работать, охрана настороже окажется, это сейчас они изрядно расслаблены. Так что темнота – наше все.
В течение двух часов я изучал предоставленную авиационную линейку, которую планировал угнать. Народу на аэродроме хватало, этой ночью бомбардировщики не работали, и даже сейчас шла профилактика механизмов, а у шести бомбардировщиков шла замена двигателей. К сожалению, угнать нужный самолет было сложно, тот, что мне приглянулся, «Шторьх», находился в режиме консервации. Их тут шесть стояло под маскировочными сетями, все на хранении, пока не используются, видимо, нет нужды. В резерве пока.
Однако мне повезло найти два тюка неиспользуемых маскировочных сетей песчаного оттенка. Обнаружил их в кузове пикапа. Тот без двигателя стоял, в ремонте находился. Не долгосрочном, судя по деталям и инструментам рядом. Видимо, двигатель на переборку или профилактику увезли. Пикап действительно выглядел потасканным, явно изрядно побегал.
Уже полночь была, когда раздался шум мотора, хотя на аэродроме постоянно шумели, включилась подсветка полосы, и на посадку пошел одномоторный самолет. Знакомый аппарат. «Сесна-170». Никаких тактических номеров самолет не нес, только бортовой номер. Значит, машина частная. Да и окрашена в бело-синий цвет. Самолет в конце полосы развернулся носом в сторону разгонной полосы, борт покинули пассажир и летчик, а к самолету подъехал топливозаправщик. Это могло означать только одно: гости задерживаться не планируют и скоро улетят. Кстати, и пассажир, и летчик были в строгих костюмах, похожи на бизнесменов или банкиров. Что им здесь надо? То, что это американцы, я уже понял по внешнему виду. Сам я сбегал к пикапу, загрузился масксетями, килограммов двадцать – и ведь несу, вот как в силах подрос.
Топливозаправщик укатил, у самолета никого, полосу давно выключили, так что у машины было темно. Открыв кабину, принюхался, пахло спиртным и немного перегаром. Внутри никого, ну, молодцы, они в полете еще и употребляют, между передних сидений в держателе я обнаружил бутылку виски. Оба тюка масксети я закинул на диван сзади и сам там устроился, приготовив нож и пистолет.
Принюхавшись, я задумался. Я не чувствую своего запаха, привык, но уверен, что он есть и от меня, и от одежды. Эти двое могут учуять. Нужно чем-то перебить. Подумав, я достал и открыл бутылку с виски, пролил немного, запах резко усилился. Бутылку я положил на пол, как будто та не удержалась в держателе при посадке и выпала, а неплотно прикрученная крышка отлетела.
Что я помню по этой машине? Дальность как у «Аиста», девятьсот пятьдесят километров, но кушает авиационный бензин, придется побегать, чтобы найти топливо. Не страшно, были бы деньги, и все будет. Сам самолет одномоторный, с верхним расположением крыла, четырехместный, плюс груз в сто килограммов. Скорость максимальная – двести сорок, крейсерская – двести. Бак на сто шестьдесят литров. Потолок – четыре с половиной тысячи метров. Первые экземпляры покинули завод в тысяча девятьсот сорок восьмом.
Откуда я это все так хорошо знаю? У моего младшего сына и у средней дочки были такие самолеты. Они оба пилоты. Дочке я подарил на день рождения, сын сам заказал. На этих машинах я налетал больше ста часов, поэтому знаю самолет хорошо.
Между сидений планшетка лежала. Подтянув к себе, стараясь не светить сильно фонариком, переключив его на синий фильтр, прикрывшись полой халата, я изучил полетный маршрут. Так они из Афин прилетели? Из Греции? Понятно. Дальности им вполне хватало, но с полными баками. А пилот тут опытный, хоть и бизнесмен, и в темноте сориентировался. А может, с земли навели, тут неподалеку у англичан локатор стоял, я разговор техников о нем слышал, мол, профилактику скоро ему будут проводить, пять дней без «глаз» будут.