Долг платежом красен
Шрифт:
Рассмотрев донесения моих разведчиков со всех сторон, я решил, что поездку лучше приурочить к какому-нибудь празднику. Во-первых, будет уважительная причина для посещения, потому что здесь, как и в нашем мире, в такие дни принято наносить визиты родственникам и знакомым. Во-вторых, дядя во время отдыха, судя по полученным сведениям, становится особо дурным, поэтому запланированный для него урок должен получиться на славу.
Посещение родственников я наметил на праздник урожая. В это время года чаще всего стояла сухая, и в меру прохладная погода, и что самое главное, дядя с друзьями, слугами и девушками для развлечений уезжал на целых три недели, а иногда и на месяц, на так называемую
Наличие отсутствия дяди на момент нашего присутствия в замке было решающим фактором в выборе времени посещения родственничков. Приехать мы намеревались к самому празднику урожая, дядя к этому времени уже дня три как должен был убраться. При таком раскладе у нас было от двух до трех недель, чтобы спокойно, без вконец обнаглевшего мужа нашей любимой тети изучить обстановку, слуг, замок, взаимоотношения между всеми в нем…
Вытащить свое семейство в гости на этот раз оказалось делом тяжелым. Сестры боялись дяди, братья утверждали, что неприлично ехать без приглашения, а папан просто не хотел никуда ехать. Привык наш папусик за последние годы ничего не делать и ни с кем не общаться, медитатор наш дорогой.
Тем не менее в намеченный мною день мы подъезжали к усадьбе родственников. Их замок выглядел намного круче и ухоженнее нашего. Хорошо вышколенная охрана встретила нас у ворот. Пока все с восхищением рассматривали окружающий ландшафт, мне пришлось вести переговоры.
— Передайте баронессе Оливии Гарнэлл, что с визитом пожаловали ее ближайшие родственники — муж ее сестры, граф Сорейн Гросарро, с детьми, — высунувшись из кареты, капризным голосом протянул я.
Начальник стражи, появившийся почти сразу, как мы подъехали, застыл в нерешительности. Судя по всему, здесь гости приезжали только к барону. Но мы были родственниками, и просто прогнать нас он боялся. Мало ли как хозяин это воспримет, а крайним в любом случае будет он.
Нельзя было давать охраннику время на раздумья. В таких случаях всегда следует брать инициативу в свои руки.
— Ты что, плохо слышишь? Я пожалуюсь на твое поведение дяде! Как он распустил слуг! Вы только посмотрите, нас до сих пор держат у ворот! Безобра-зи-е-э! Да ка-ак ты смеешь!!! — взвыл я, стараясь более натурально изобразить истерику. Сестрам от этого чуть плохо не сделалось.
Начальник, побледнев, подал сигнал открывать ворота и послал слугу с докладом к баронессе. Когда карета подъехала к главному входу и мы начали выходить, в дверях показалась тетя Оливия, младшая сестра моей мамы. Выглядела тетя нездоровой и гораздо старше своих тридцати трех лет, хотя была все еще красивой.
Вместе с ней встречать нас вышли девочка лет пятнадцати, предположительно, ее дочь, и привлекательная девушка лет восемнадцати. Нирана шепнула мне, что это, вероятно, дочь барона от первого брака, Тинэя. На лицах всех троих крупными буквами просвечивала невероятная смесь радости и страха. Решив и здесь не пускать ситуацию на самотек, я резво бросился к встречающим с радостными воплями:
— Тетушка! Сестрицы! Как я рада вас видеть! С праздником вас! Мы привезли вам подарки, а этот негодяй на воротах долго не открывал нам. Как ваше здоровье? Лори, Нирана, выходите скорее из кареты! Папа, не забудь захватить сундучок с подарками! Вы только посмотрите на нашего Ирвина, как он вырос, настоящий жених! — не давая никому вставить ни слова, я потащил
После моего последнего высказывания почему-то и Ирвин, и Тинэя немного покраснели и засмущались. Странно даже. Хотя, если присмотреться, из них вышла бы неплохая пара. Хм… А почему бы и нет? Надо будет над этим поработать.
— Папа, Ирвин, предложите дамам руку. Рэм, подхвати Лори и Нирану, а то попадают на лестнице, — продолжал я командовать.
— А как же ты? — засмеялся Рэм, подхватывая сестричек.
— Я что, хромая, что ли? И так дойду, — весело отозвался я.
Дружною толпою со смехом и шутками мы завалились в зал. Тетя распорядилась накрывать стол, а нас усадила на диванах. Как я обратил внимание, Ирвин сел поближе к Тинэе, а папуля — к тете. Все же она очень похожа на свою старшую сестру и нашу маму. Папаша нежно любил умершую, потому и неудивительно, что тетя Оливия, похожая на нее, притягивала его внимание. Вот бы карачун лохматый к дяде наведался, можно было бы и папика осчастливить, и Ирвина без проблем пристроить. Поместье Гарнэллов богатое, на всех хватило бы… Гм… Поживем — увидим… Сейчас главное — не дать этим двум парам остаться наедине, чтоб дядя не смог предъявить претензий ни жене, ни дочке.
Пока накрывали стол к обеду, я начал доставать подарки.
— Папа, вручи, пожалуйста, тете Оливии подарок от нас, — запихнув ему в руки пакеты для тети, я начал доставать подарки для Тинэи и передавать их Ирвину для вручения. Рэму я поручил преподносить подарок Нинэе, тетиной родной дочери. Когда я обернулся к отцу, тот так и держал подарок на вытянутых руках и не отрываясь пялился на тетю Оливию, глупо улыбаясь. От чего тетя с раскрасневшимся лицом и растерянной улыбкой, жутко стесняясь от неприкрытого и непривычного внимания, не знала куда себя деть. Пришлось срочно разруливать ситуацию. Подскочив к отцу и выхватив из его рук пакеты, я начал их открывать и при этом болтал, не замолкая:
— Тетушка, примите от нас всех подарок. Мы очень надеемся, что он вам понравится. Вот посмотрите, какая прекрасная шляпка для лета. Последний писк моды. Вам должно безумно идти. Давайте прямо сейчас и примерим, — тарахтел я, пытаясь напялить кружевную шляпку на тетю.
С третьей попытки мне это удалось. Правда при этом слегка разлохматилась ее строгая прическа и отвалилась одна кружевная розочка, но так даже лучше оказалось.
— А это — кружевная накидка к шляпке и такие же перчатки. — И я сразу начал натягивать на руки тети перчатки и набрасывать накидку.
Непонятно почему, но накидка все время пыталась перекособочиться, а перчатки наделись не на те руки. Пришлось все переодевать сначала. К моменту полного облачения тетушка сидела красная как рак, а братья и сестры шумно фыркали за моей спиной, не в силах сдерживать смех. Я грозно развернулся в сторону сестер:
— А теперь мы будем вручать и примеривать подарок Тинэе.
Та вскрикнула испуганно и, округлив глаза, начала краснеть. Тут уж засмеялись все, даже тетушка. Я решительно направился к ней. Ирвин попробовал вступиться за Тинэю, но я предложил ему заткнуться:
— Когда женщина действует, мужчине лучше не мелькать перед глазами, — и под смех своих сестричек начал доставать из пакетов подарки.
Заколку в виде букетика цветов прикрепил Тинэе к волосам, правда, она почему-то скривилась. На шею повязал шарфик и, заставив ее встать, надел на нее прозрачную, съемную с воланами юбку. Еле уговорил ее покрутиться перед нами, чтобы мы могли рассмотреть наряд со всех сторон. Подарок смотрелся на ней просто замечательно, и сестрички заахали в восхищении. У Ирвина, глядевшего на Тинэю, глазки загорелись и даже рот открылся.