Долг. Мемуары министра войны
Шрифт:
Две недели спустя я, Райс и Хэдли встретились в Вашингтоне с генеральным секретарем НАТО Яапом де Хоопом Схеффером. Суть его позиции сводилась к знакомому тезису: «Я чувствую, что мы способны «сдерживать», но не можем «победить»» талибов. Он усомнился в необходимости дальнейшего присутствия НАТО в регионе, но потом смягчил свою формулировку – сказал, что требуется лучшая координация, более полная интеграция наших сил, лучшее обучение афганской армии, больше последовательности в публичных заявлениях руководителей НАТО и правительств стран – участниц блока по поводу войны. Генсек НАТО добавил, что необходим человек с реальным авторитетом, способный говорить с Карзаем от имени всех стран, участвующих в урегулировании в Афганистане, такой человек, который «сможет объяснить ему горькую правду». Мы согласились со всеми его предложениями, и Хэдли спросил, действительно ли нам нужны три высокопоставленных представителя в Кабуле – от НАТО, от ЕС и от ООН. Я намекнул, что все следует перепоручить НАТО, и Райс меня поддержала: «Оформите это де-юре или де-факто, но парень из НАТО должен быть главным».
В ходе своего второго визита в Афганистан, в начале июня 2007 года, я снова и снова возвращался мыслями к тому печальному факту, что стратегически мы в Афганистане сегодня более или
Сложности с цепочкой командования и различия в оценках происходящего в Афганистане были наглядно продемонстрированы на видеоконференции 13 сентября. Заместитель командира 82-й воздушно-десантной дивизии США, бригадный генерал Джо Вотел, заверил меня, что мы сохраняем инициативу в Восточном Афганистане, но ситуация постепенно ухудшается, талибы и их союзники все чаще организуют нападения террористов-смертников, похищают женщин, обезглавливают местных активистов и перемещают свои базы ближе к Кабулу. Генерал уточнил, что резко выросло число переходов через пакистанскую границу; что на востоке количество атак увеличилось на 75 процентов по сравнению с предыдущим годом; что разрозненные группы повстанцев мало-помалу объединяются в более крупные формирования. Генерал Макнейл усомнился в «жуткой картине», нарисованной Вотелом, и заявил: «Мы вовсе не катимся по наклонной, и талибы не берут верх. Мы уничтожаем их повсюду, добрались до многих их лидеров и в целом действуем вполне успешно. Думаю, мы в хорошей форме, если говорить о войне с талибами». Просто замечательно – подумалось мне; даже боевые командиры на местах не в состоянии сойтись во мнениях. Адмирал Фэллон добавил: «Я согласен с Дэном [Макнейлом] – наши перспективы в Афганистане отнюдь не такие мрачные, как хотелось бы кому-то верить».
Я прибыл в Кабул 4 декабря и вертолетом отправился в провинцию Хост на востоке Афганистана. 82-я воздушно-десантная дивизия проделала превосходную работу в этой провинции, эффективно противодействуя повстанцам; несмотря на общий рост насилия, было ясно, что, как и сказал Вотел, мы все еще сохраняем инициативу. Будучи в Хосте, я прилетел в некую деревушку, чтобы встретиться с группой провинциальных чиновников и племенных старейшин. Мы приземлились в поле недалеко от деревни, и вокруг, куда ни взгляни, не было ни единого пятнышка зелени – все бурое, почти неживое. Как нередко бывало при посещении столь отдаленных мест в Афганистане, я снова спросил себя: «С какой стати люди вообще сражаются за эти Богом забытые края?» Чиновники и старейшины собрались под навесом без стен; к счастью, кто-то позаботился принести стулья, так что на землю садиться не пришлось. Я не мог не восхититься – про себя, конечно – импозантностью бород: многие седые и с рыжими прожилками хны. Передо мной словно разворачивалась сцена из восемнадцатого века – но тут один из старцев сказал, что прочел в Интернете мою недавнюю лекцию в университете штата Канзас относительно «мягкой силы» [61] . Очень своевременное напоминание о том, что традиционные обычаи и деревенское платье не обязательно равнозначны технологической отсталости (урок, который следовало усвоить всем, кто сражался против талибов). Я покидал Хост под впечатлением эффективного сотрудничества между воинскими подразделениями и гражданскими экспертами из Государственного департамента, Агентства международного развития и министерства сельского хозяйства. Вот уж действительно всеобъемлющая борьба с врагом! Военные операции прекрасно сочетались с деятельностью по восстановлению хозяйства, причем афганцы естественно и полностью интегрированы в процесс. Хост той поры был своего рода моделью: там сотрудничали свободномыслящие и опытные американские военачальники, достаточное число гражданских специалистов США, местное население и компетентный губернатор-афганец.
61
«Мягкая сила» – в политике способность добиваться желаемого на основе добровольного участия и привлекательности идей, а не принуждением. Концепцию «мягкой силы» сформулировал в 1990 г. американский политолог Дж. Най. Примером «мягкой силы» является распространение и принятие культурных ценностей (музыка, кино, другие формы искусства).
Беседы в Кабуле с боевыми командирами из разных регионов Афганистана настраивали на оптимистический лад. Все утверждали, что ситуация в целом «не хуже», чем раньше, «просто другая». Командир из южного региона доложил, что его части «выпало провести год гораздо лучше, чем обещали СМИ, и лучше, чем думают в европейских столицах». Командир из западного региона тоже рассуждал о «хорошей форме», командир из северного уверял, что «мятежников нет и в помине – организованная преступность и племенные распри представляют собой намного большую угрозу безопасности». Командир из восточного региона заверил, что «борьба с повстанцами продолжается и прогресс налицо». Каждый при этом упоминал, что рост насилия – благодаря более агрессивным действиям сил коалиции по преследованию талибов – почему-то воспринимается в Вашингтоне как признак наших неудач. И каждый командир хотел иметь в своем распоряжении больше войск, а Макнейл сказал, что ему не хватает минимум четырех батальонов и определенного числа инструкторов.
Затем я встретился в частном порядке с Карзаем. Я сказал, что, вероятно, он достаточно наслушался поучений
62
Северный альянс (иначе Объединенный исламский фронт спасения Афганистана) – союз афганских полевых командиров, сложившийся в начале 1990-х гг. До 1996 г., когда Кабул захватили талибы, Северный альянс контролировал значительную часть территории страны. На данный момент альянсу подконтрольны северные регионы Афганистана, где проживают в основном этнические узбеки и таджики. До своей гибели в 2001 г. главой альянса был Ахмад Шах Масуд, правитель таджикского «Масудистана».
По возвращении я доложил президенту Бушу, что значительный прогресс в Афганистане очевиден, но все происходит слишком медленно. Региональные командиры преимущественно оптимистичны, однако их оптимизм опровергается дружными просьбами прислать подкрепление либо снаряжение, восполнить военный потенциал, который не смогло обеспечить НАТО. Я сказал, что нужно готовиться и далее вкладывать существенные средства и силы в обучение и вооружение афганских подразделений безопасности, особенно в армию, и соответственно необходимо больше инструкторов и наставников – увы, именно здесь НАТО нас катастрофически подводит. Я резюмировал: НАТО не знает, как вести антипартизанскую войну; наставники и команды по взаимодействию с местным населением понятия не имеют, чем занимаются; немногочисленное присутствие талибов на севере в настоящее время используется племенными вождями как повод воссоздать ополчение; на западе лучше бы заменить итальянцев на кого-то еще, а на юге полный бардак. Практические рекомендации таковы: там, где ответственность лежит на нас и где Карзай назначил компетентных и честных руководителей, все в порядке; в остальных регионах ситуация не располагает к благодушию. Следует отказаться от европейского стремления к масштабному государственному строительству в пользу целенаправленной борьбы с повстанцами независимо от того, насколько это расстроит европейцев. Из опыта «Большой волны» в Ираке мы вынесли твердое убеждение: сначала обеспечиваешь людям безопасность, а уже потом берешься за прочее.
Прикидывая перспективы на 2008 год, я намеревался добиться на апрельском саммите НАТО одобрения нашей долгосрочной стратегии в Афганистане (иных вариантов попросту не было). Более года министры обороны стран, чьи войска подчинялись Региональному командованию «Юг» (РКЮ: США, Великобритания, Канада, Австралия, Дания, Нидерланды, Эстония и Румыния) проводили консультации по улучшению военного сотрудничества. Последняя встреча состоялась 13–14 декабря 2007 года в Эдинбурге. В ней впервые участвовали также и министры иностранных дел. Конди не прилетела, ее представлял заместитель по политическим вопросам Ник Бернс, с которым я познакомился во время работы в аппарате СНБ вместе с Конди при Буше-41.
Я предложил министрам разработать для альянса трех– или пятилетний стратегический план по всесторонней интеграции военных операций и программ гражданского развития. Я сказал, что такой план позволит определить цели за пределами ранее намеченного вывода войск в конце 2008 года и поможет примириться с реальностью: успех в Афганистане потребует времени. Пролог к этому плану должен четко изложить, зачем мы пришли в Афганистан и чего достигли на текущий момент, обрисовав тем самым рамки действий, которые до сих пор непонятны Европе, а также предоставив значимое политическое прикрытие и политические «боеприпасы» для европейских правительств. Я призвал наметить этапы и задачи, чтобы мы ясно видели, какого прогресса добились. Соединенные Штаты, сказал я, могут подготовить первоначальный проект и вынести его на обсуждение партнеров по РКЮ, затем в штаб-квартиру альянса и, наконец, на саммит НАТО в Бухаресте в апреле. Еще я предложил британцам составить аналогичный трех– или пятилетний план исключительно для юга, для провинций Гильменд, Урузган и Кандагар, и рассмотреть этот план на встрече в Канаде в конце января. Обе мои инициативы получили поддержку, а Ник Бернс и другие министры внесли ряд полезных дополнений. Должен отметить, что эти инициативы никогда бы не были даже озвучены без помощи и усилий моих гражданских и военных коллег в Пентагоне и Государственном департаменте. Именно благодаря им мы ступили на дорогу к внятной и эффективной афганской политике.
На Рождество 2007 года, будучи дома, я размышлял над тем, что вопреки всем проблемам мы получили от конгресса зеленый свет в Афганистане. Год напролет демократы в конгрессе трубили о провале в Ираке и пытались похоронить стратегию президента Буша; центральное место в их попытках занимало противопоставление иракской войны войне в Афганистане, которую они упорно поддерживали – отчасти, вероятно, чтобы продемонстрировать, что они пекутся о национальной безопасности. Ни разу на слушаниях в конгрессе на протяжении года я не слышал критики роли США или их действий в Афганистане. Наоборот, я постоянно слышал слова в поддержку войны как от демократов, так и от республиканцев, заодно с призывами к нашим союзникам направить дополнительные войска и снять ограничения по их боевому применению. Ирония в том, что к концу 2007 года война в Ираке разворачивалась намного лучше, зато ситуация в Афганистане непрерывно ухудшалась. Многие конгрессмены не осознавали этих реалий и отказывались их замечать. Словно поддавшись некоему гипнозу со стороны демократов, они в один голос говорили о необходимости ускорить вывод войск из Ирака, чтобы мы получили возможность направить подкрепления в Афганистан.