Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Иной раз диву даешься, когда критик берет под свою защиту и старается преподнести читателям как лучший эталон современной литературы неоспоримо слабую вещь. Пора, однако бы, знать, что в наш век не так-то легко обмануть читателя — просвещенного и взыскательного.

Когда в статье, кроме мнимой доброты самого критика, нет ни мысли, ни страсти, ни азарта полемиста, одним словом — божьей искры, она не способна увлечь и захватить читателя, а разве что только лишний раз потешить самолюбие какого-нибудь легковерного и наивного автора. Пусть критик уверяет нас, проявляет редкостное искусство «логических» доказательств, его потуги будут напрасны, доводы неубедительны, а читатель останется равнодушным и глухим к его словам.

Когда о той или иной книге возникают у критика и читателя два полярных, исключающих одно другое мнения, пусть будет сказано не в обиду критикам —

писатель предпочитает ориентироваться на мнение читателя. Пусть поймут меня правильно — я отнюдь не хочу противопоставить двух главных ценителей художественного произведения.

Каким бы широким умом, образованием, профессиональными навыками ни был наделен критик, все равно окончательное слово всегда остается за народом — высшим ценителем искусства. Следует сказать, что в литературе временами бывают свои переоценки или недооценки. Мнение же народа, как правило, безошибочно.

Из всего сказанного не следует, однако, делать вывод, что профессиональная критика в загоне и не пользуется авторитетом. Наоборот, я, как один из многих писателей, никогда не умалял и не умаляю благотворного значения критики для творчества писателя. Быть может, иной раз мы так строго судим критику потому, что слишком хорошо понимаем, насколько серьезна ее роль в формировании и развитии всей литературы.

Во всяком случае, я не разделяю обывательского мнения, бытующего в нашей среде. По мнению обывателя, который постоянно ищет острых ощущений, писатель — не писатель, критик — не критик, а нечто вроде враждующих между собой родов, этаких Капулетти и Монтекки. Но по своему простодушию и наивности обыватель склонен к преувеличениям.

В самом же деле все обстоит далеко не так. Каждому должно быть понятно, сколь необходима обоюдная поддержка и помощь писателю и критику. Писатель ищет в критике н, к счастью своему, нередко находит умного, объективного в суждениях толкователя своего произведения. Писатель ищет помощи у критика, особенно когда ему становится трудно. Скажем, вдруг писатель застрял на каком-то проклятом месте своей новой вещи. Хоть убей, но работа не идет дальше. И опустошенная душа писателя как ограбленный дом — она пуста, нет ни желания, ни стремления продолжать работу. Именно в это время, когда средь бела дня он вроде бы потерял самого себя и ищет, хочет найти себя, свое место в этой тоскливой пустоте, тогда-то писатель непременно обращается к критике. В критике, как в зеркале, он хочет видеть самого себя, свои ошибки и просчеты, свое место В жизни. Одним словом, ищет свою творческую сущность. Писатель в литературном критике хочет видеть не просто ценителя, как иногда у нас говорят, а с тайной надеждой в душе обращается к критику, видя в нем сострадателя своей вещи. И здесь-то должна быть соблюдена мера объективности, чтобы сострадание и сопереживание не толкали на излишнюю чувствительность, наоборот, способствовали пробуждению в критике самого мудрого и справедливого чувства. Оставаясь на незыблемом постаменте справедливости, критик со своей стороны также должен требовать от писателя правдивости, мужества и умения смотреть правде в глаза, хотя бы она несла с собой немалое страдание автору. Лишь только тогда каждая новая статья критика будет, несомненно, полезной. Такая статья — не только единственно правильное прочтение произведения, она, кроме всего, обогащает вкус читателя. Однако, оглядываясь назад, мы видим, что в истории нашей литературы было время, когда критика сдавала свои позиции.

Еще свежи в нашей памяти огульные охаивания талантливых произведений и приклеивания автору всевозможных ярлыков. К счастью, теперь все позади. Мы давно уже живем под лозунгом творческой солидарности литературных сил. И не напрасны наши усилия. Наблюдается тенденция лояльности, диктуемая чисто рациональными соображениями во что бы то ни стало создать творческую обстановку честности и чистоты в отношениях между писателями. В этом направлении работает и критика. Но в этом хорошем деле я вижу какие-то явные промахи. Проявление лояльности идет, как мне кажется, за счет потери в значительной степени честности в отношениях. Я не скажу, что совсем не «удается» нам честность в литературной критике, она вроде бы тоже «получается», но нередко это выглядит так, как принято говорить в иной среде: «Честность — понятие растяжимое».

Древнее понятие — честность имеет точное и единственное значение. Но человеческая корысть всегда норовит внести что-то свое в это понятие. Особенно если кто-нибудь из нас, литераторов, ищет для себя какую-то выгоду, он непременно старается чуть-чуть, хотя бы в малой толике видоизменить это понятие в свою пользу. Честность и чистоту в литературе ни в коем случае нельзя понимать как известную проповедь — непротивление злу насилием. Честность, скорее, — здоровый дух в здоровом теле.

Одним словом, взаимоотношения литераторов должны строиться на принципиальных позициях.

Либерализм убивает мысль. Проявление малейшего признака либерализма в критике порождает в свою очередь разноликих угодников. Как правило, критики-угодники дезориентируют общественное мнение. Творчество требует творческой обстановки, требовательности, честности и чистоты в отношениях; принципиальности, честности, острой проблематичности мыслей, публицистической взволнованности, радости за удачи, боли за поражение родной литературы и, наконец, большой страстности истинного ценителя произведения искусства — все это обязательные качества для настоящего критика.

Плохо, когда в ценителе изящного преобладает излишняя чувствительность и жалостливость. Надо любить произведение. А у нас зачастую получается наоборот: сперва любят творца, потом уже через свою любовь судят о его творении. В таких случаях, конечно, ползет по страницам рецензий, статей, эссе личное отношение, а отсюда и снисхождение. В таких статьях, как правило, не видно критика, облика его, нет и в помине требований, предъявляемых произведениям, но зато есть налицо его любовь к автору.

Мы тоже за то, чтобы критик любил писателя, умел понимать причины его . слабостей, умел опекать и оберегать его от ложного пути, но и за/ то, чтобы, когда дело коснется разбора произведений, критик принимал облик строгого судьи, объективного, независимого. Точнее говоря, умел бы любить и ценить писателя, как любит и ценит друг друга, предъявляя к нему самые строгие требования, ко всем произведениям без исключения, то есть применяя «требовательную любовь», чего в свое время настойчиво добивался от критиков Луначарский.

Итак, за требовательную любовь в критике!

ПОЕДИНОК ИЛИ СОТРУДНИЧЕСТВО?

Как бы мы ни клеймили и ни ругали на все лады подстрочник, мы все в глубине души понимаем, что благодаря ему, презренному, все-таки доходит все лучшее в национальных литературах до всесоюзного читателя. Какими бы сомнительными ни были его достоинства, все же для переводчика, не знающего языка оригинала, он иногда является единственным источником связи с оригиналом. А если подстрочник сравнительно с переводом беден, неряшлив, дурен собой, то в том нет вины изготовителей подстрочников, вина лежит на нас, авторах, вина в том, что мы равнодушны, что самоотверженный труд переводчиков-подстрочникистов не поощряется ни морально, ни материально. Прояви мы хоть малую чуткость и понимание, заинтересуй людей, я уверен, мы не только подняли бы качество подстрочного перевода, но и помогли бы выявлению талантливых переводчиков. Могу сослаться на свою работу с Герольдом Бельгером. Когда судьба свела нас с ним, он был аспирантом, заканчивал диссертацию. Свободно владея казахским языком, он с молодым жаром предался переводческим страстям. С тех пор мы неразлучны, работаем бок о бок. Сейчас он обладает немалым опытом и искусен в переводческом деле. Некоторые рассказы, повести и романы Абиша Кекильбаева, Оразбека Сарсенбаева, Дукенбая Досжанова и других Г. Бельгер перевел самостоятельно. Он является сопереводчиком многих казахских произведений, в том числе моего нового романа «Долг». А начал он с того, что делал подстрочники, за которые издательство платило ему по двадцать рублей за лист, а я считал, что он заслуживал уже тогда получать столько же, сколько выплачивают обычно у нас за художественный перевод с русского языка на казахский.

Должен сказать, что подстрочники Бельгер а уже тогда отличались от того, что среди переводчиков с оттенком брезгливости именуется «глиной». Мне известна природа подобных поделок, у которых нет и не бывает ничего общего с творчеством. Ершов в своей статье «Только арифметика», опубликованной в «Литературной газете», пишет о них: «На десятках страниц подстрочного перевода не угадывался даже смысл происходящего». Да, я понимаю: это типичнейший пример законченной халтуры, той самой «глины». Только непонятно, почему Ершов берется переводить по подстрочнику, в котором, не говоря уже о стилевых особенностях, на десятках страниц даже не угадывается, о чем вообще идет речь? В таком случае, как быть с высказыванием великого Добролюбова, считавшего, что для перевода мало сохранить смысл и соблюсти правильность и чистоту языка, для него нужна жизнь, которой проникнут подлинник?

Поделиться:
Популярные книги

Пустоцвет

Зика Натаэль
Любовные романы:
современные любовные романы
7.73
рейтинг книги
Пустоцвет

Комбинация

Ланцов Михаил Алексеевич
2. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Комбинация

Адмирал южных морей

Каменистый Артем
4. Девятый
Фантастика:
фэнтези
8.96
рейтинг книги
Адмирал южных морей

Совок 5

Агарев Вадим
5. Совок
Фантастика:
детективная фантастика
попаданцы
альтернативная история
6.20
рейтинг книги
Совок 5

Внешняя Зона

Жгулёв Пётр Николаевич
8. Real-Rpg
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Внешняя Зона

Титан империи 3

Артемов Александр Александрович
3. Титан Империи
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Титан империи 3

Великий князь

Кулаков Алексей Иванович
2. Рюрикова кровь
Фантастика:
альтернативная история
8.47
рейтинг книги
Великий князь

Ледяное проклятье

Михайлов Дем Алексеевич
4. Изгой
Фантастика:
фэнтези
9.20
рейтинг книги
Ледяное проклятье

Бремя империи

Афанасьев Александр
Бремя империи - 1.
Фантастика:
альтернативная история
9.34
рейтинг книги
Бремя империи

Генерал Скала и сиротка

Суббота Светлана
1. Генерал Скала и Лидия
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.40
рейтинг книги
Генерал Скала и сиротка

Ты не мой Boy 2

Рам Янка
6. Самбисты
Любовные романы:
современные любовные романы
короткие любовные романы
5.00
рейтинг книги
Ты не мой Boy 2

Романов. Том 1 и Том 2

Кощеев Владимир
1. Романов
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
альтернативная история
5.25
рейтинг книги
Романов. Том 1 и Том 2

Убивать чтобы жить 6

Бор Жорж
6. УЧЖ
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Убивать чтобы жить 6

Законы Рода. Том 4

Flow Ascold
4. Граф Берестьев
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 4