Долг
Шрифт:
— Можно мне тебя обнять? — этот робкий и тихий вопрос, казалось, не принадлежал заносчивому и кровожадному типу.
Кажется, ночью, когда никто не видит, Лорин выпускает свою человечность, которую держит внутри за семью печатями. Этому Лорину я не могла отказать. И, наверное, уже никогда и не смогу.
Я ничего не сказала, просто пару раз кивнула. Кровать за мной почти сразу же завибрировала, и я почувствовала, как к спине прислонилось нечто большое и тёплое. Его рука скользнула поверх моей, и он действительно меня обнял. Сначала просто положил руку, а потом начал постепенно сжимать… Так было лучше. Я успевала привыкать и как-то адаптироваться, иначе, кроме моей паники,
Утро было… слегка напряжённым. С кровати я никуда уйти не могла, поэтому когда проснулась и обнаружила себя впритык лежащей рядом с полуобнажённым мужчиной, то стала как-то задумываться над своей адекватностью. Я ведь не пила. Вообще. Какая пчела меня ужалила?! Но верьте, мне было страшно не за вчерашнее, а за сегодняшнее. Как мы будем смотреть друг на друга? Что будем говорить?
Откатиться от Лорина на другой конец кровати оказалось трудным решением, но выполнимым. Поэтому я и начала дремать на своей половине кровати, да только зря. Лорин то ли проснулся, то ли ещё спал, но итог был один: он вновь лежит впритык ко мне, причём ещё и всем телом на меня навалился. «Замечательно, — сарказм так и пёр из меня. — Ночью целовалась-обнималась, теперь терпи, голуба».
Терпела я минут десять. Оказывается, Лорин — крайне горячий ликан, и лежать под ним сравнительно походу в баню.
— Ло… Лорин? — я начала осторожненько хлопать его рукой по спине. — Слезь с меня, пожалуйста…
Он что-то промычал и… зарылся своим лицом мне куда-то в шею. Я сначала шокировано не двигалась, потом мне вновь стало жарко, и я зашевелилась. С больной ногой акробатические движения даются крайне плохо, поэтому остановилась на пощипывании.
— Что ты делаешь? — даже не поднимая головы, спросил он, и его слова потонули в моих волосах.
— Пытаюсь тебя разбудить, — не стала я утаивать.
— Зачем?
— Ты меня придавил, и мне очень жарко, — высказала я суть проблемы.
Он лежал молча, наверное, с минуту. Я уже подумала, что он вновь заснул, но нет.
— Хочешь, я открою окно? — это предложение было странным.
— Зачем? — теперь я недоумевала.
— Чтобы тебе не было жарко.
Этот разговор заходил в тупик. Я с утра плохо соображала. Зачем открывать окно, если можно просто встать с меня?! Боже, если он будет открывать окно, то он уже встанет с меня! Либо у Лорина туго с логикой с утра, либо туплю я.
— А ты сделаешься легче? — зашла я с другой стороны.
Опять минута обдумывания. И ведь он даже не шевелится. Тяжеловато…
— Наверное, нет, — и всё.
И он продолжает лежать!
— Лорин, мне в туалет нужно.
Отчасти это было правдой. В туалет реально нужно, но это можно было бы отложить на потом, если бы не тяжесть горячей печки!
Нога, кстати, ныла. Неприятно тянуло место под коленкой. Боюсь смотреть. Глянуть надо, но пока я слишком слаба и вида собственной крови могу не вытерпеть. А оно мне надо? Лучше пусть немного подзаживёт, тогда уже и займусь исследованием.
— Ты же вроде ничего не пила на ночь.
Блондин видимо решил бороться до конца. Конечно, живая подушка такая редкость!
— Лорин, мне правда тяжело, слезь, пожалуйста, — попросила я в очередной
Нехотя и как-то медленно Лорин-таки скатился с меня, и я смогла вздохнуть полной грудью.
На самом деле быть больной оказалось… приятно. Нет, я серьёзно. Мне все помогают, кормят меня, поят, пытаются как-то развлечь… К такому и привыкнуть можно! Лорин даже… ну, не сильно изменился, но стал более обходительным, что ли? И, разумеется, ночные выкрутасы не остались незамеченными. Лорин при каждом удобном случае косился на меня так, будто я должна была что-то сделать. То ли самоисцелиться, то ли томиться от неземной любви к этому палачу. На самом деле он мне нравился. Если скажу, что он не в моём вкусе, то солгу. Почти. Мне нравятся более… как бы это сказать… человечные. И менее жестокие, и кровожадные. Но Мелинда была права: он ведь единственный мужчина в поле моего зрения, и видимо им будет ещё не один год, поэтому я на него заглядываюсь уже… потому что конкуренции ноль. Нет-нет, не в том смысле, что я готова заглядываться на любое существо сильнее женщины, нет. Просто… ну, как-то так вышло, что Лорин с самого начала показал своё лицо, и я начала об этом думать, хотя раньше вечно витала в облаках и мечтала о путешествиях, хотела разбойничать, чтобы помогать обездоленным… а о «сердечном соратнике» мысли даже не заходили. Зачем он? Мне и так неплохо. Правильно ведь? От мужчин одни хлопоты, вечно что-то делят и ссорятся. Вон, Лорин тому явный пример.
В обед пришёл Морик с Туром. Они почти сразу же увидели полулежащую меня на диване с книгой в руках и попёрлись… проявлять «дружелюбие».
— Я знал! — захохотал Морик своим басистым голосом. — Ты же внутри, как кремень! О, я так рад, что ты живая!
Меня по очереди обняли, обругали за желание «свалить от них ко всем чертям», справились о моём здоровье и засели на кухне. Лорин всё время молча стоял за их спинами и смотрел на меня. Зачем? А кто его знает? Может, до сих пор подозревает меня в чём-то? Скорее всего.
— Обстановка нехорошая, Лорин, — заговорил Морик. — Тардус после вчерашнего «представления» из дома не выходил, но ходят слухи, что он в ярости и жаждет отмщения.
Я не хотела их слушать, но мне было некуда деваться. Находясь в гостиной, прекрасно слышала их переговоры из кухни. Тардус? Знакомое имя. Не один ли он из старейшин?
— Слухи на то и слухи, чтобы ходить, — фыркнул альфа. — Но его лёгкое затворничество понятно, я его сына прирезал, как свинью на площади. Дай ему время погоревать.
Я даже глаза от книги подняла. Нет, ну как же цинично! Да, они предатели! Да, спалили наш дом! Да, меня ранили, но ты же их уже убил! Зачем так плохо о них отзываться? Что это изменит? Мы все и так в Аду сгорим, зачем же ухудшать бедственное положение?
— А я слышал, что Тардус совсем недавно навещал нашего Бюрта, — подал голос Тур. — Интересно, что именно после этого его сын затесался в ряды смертников.
О, как.
— Думаешь, он сам отдал ему своего сына? — Лорин казался ничуть не удивлённым. — Сомневаюсь, тут что-то другое.
Вот тут я была с Лорином согласна. Своего сына да в лапы того прощелыги?!
— Другое? Может, старейшины замешаны в этом? — голос Морика был серьёзным.
— Доказательств нет, свидетелей тоже, поэтому знать наверняка мы не можем, — подытожил Лорин. — Будем держать уши востро.
Он иронизирует или?..
— Кстати, на какое число назначен суд?
Суд? Какой суд?
— Через две недели состоится первое заседание.
— А за это время Бюрт всеми способами попытается тебя убрать, чтобы судиться не с кем было, — тут же заворчал Морик. — Может быть, тебе стоит уехать из города?