Долг
Шрифт:
— Твою же мать… — выругался мужчина и, схватив мою неудавшуюся ищейку, дёрнул в сторону и тыльной стороны ладони тут же коснулось Это.
Зажмурилась. Терпи. Пусть так, пусть делает всё, что хочет, только не насилует. Только бы не тронул меня, а остальное это уже… мелочи.
Пришлось Это трогать. Что-то горячее, большое, гладкое и вытянутое. Как только мои руки коснулись его естества, Лорин даже не стал сдерживаться. Начал мычать. Закрыл даже глаза. Приятно, видимо, сволочи. Сцепив зубы, уверенно сжала руку и выбила из мужчины новый стон.
— Сильнее, — прошептал
— Не… не буду, — ответила я, силясь угомонить свои слёзы.
И тут он начал шевелиться. Я не сразу поняла, но его медленные поступательные движения бёдрами я опознала правильно. Его половой орган начал выскальзывать из рук и попросту тереться о пальцы. Причём с каждым мгновением он ускорялся.
Про Лорина говорить нужно отдельно. Одна его рука лежала у меня на груди, а вторая держала меня сзади за шею. Целовать он меня не мог, поскольку вместо этого он оглушал меня своими стонами. Я вздрагивала, но глаза открывать боялась. Иногда он нежно касался своими губами моего лба или виска и даже казалось, что не он пять минут назад собирался меня лишить невинности.
Весь процесс длился, по моему мнению, слишком долго. Наверное, минут десять, но за это время моя ладонь успела онеметь от постоянного трения. Тяжесть тела ликана тоже давала о себе знать, болели рёбра и спина. Про ногу молчу. Она ныла, буквально как я пару минут назад. Сейчас слёзы высохли, и страх унялся. Осталось лишь омерзение и обида. Как он так мог? Не прощу никогда!
Вскоре яркие стоны превратились в сдержанное мычание. Лорин начал кусаться. Причём больно. То за губу ухватит, то за шею, то за щёку. Я вздрагивала и в основном отворачивалась от него. Он, казалось бы, этого не замечал. Руками гладил меня и волосы с лица убирал. Был противоречив. А я… мечтала его… ну, не убить, а скорее лишить того, чем этот мерзавец мне угрожал. Проблем бы стало в разы меньше. Точнее, их бы не стало вовсе.
— Сильнее… — захрипел он вдруг. — Сожми…
Я всё поняла и сжала руку сильнее. Половой орган стал входить всё туже, хотя силу Лорин никуда не дел… Не ожидала я, что Лорин меня грызанёт так сильно. Прямо за щёку! Из глаз брызнули слёзы просто от резкой боли! Я вскрикнула и дёрнулась, а Лорин неожиданно замер и как-то задрожал весь. Ощутила, как что-то горячее потекло по ладони. Кровь? Он там себе всё до дыр стёр, что ли?! Господи, да он больной! Но после этого он замер и… обмяк. Просто стёк на меня, уронил голову на мою и затих. Его влажный лоб лежал как раз на укушенной щеке, а тяжёлое дыхание вновь грело шею.
Шевелиться я боялась. Вдруг это затишье перед бурей? Сейчас отдохнёт, и опять что-нибудь начнётся. А как же противно мне было. Я Его трогала. Рукой. Именно той, которой ем. Фу, не думай… о чём угодно, только не об этом. Нужно подумать о… лесе. Живом и чистом.
При каждом его вдохе грудь сдавливало, поэтому пришлось подстроиться. Вдруг он приподнял голову, и его губы коснулись моего подбородка. Не может этого быть!
— Хватит, пожалуйста, — еле слышно прошептала я, отворачивая голову.
Ещё одного раза я не выдержу. Это же моральное падение. Хотя
— Да я и не сделал ничего, — вдруг каким-то слишком уж обыденным голосом заговорил Лорин. — Просто… сорвался.
Сдержаться не удалось. Затравленно покосилась на него и поджала губы. Козёл! Он ещё и отрицает!
— Знаешь, что? — процедила я сквозь зубы. — Я тебе этого никогда не прощу.
Он меня чмокнул в губы, и я мотнула головой. Ненавижу!
— Ты была великолепна, — усмехнулся он, прикусывая свою нижнюю губу и разглядывая моё лицо. — О… извини за это. Скоро заживёт.
Он ещё и чмокнул в больную щёку. Ну, говнюк… Меня аж затрясло от негодования. Извини?! Могла бы — так бы тебя отделала, что тётя родная не узнала бы! Урод!
— Слезь с меня, — потребовала я.
— Как пожелаешь, — легко согласился он и медленно встал.
Застёгивал брюки он демонстративно. Медленно так. Я следила только за его лицом. А звон бляшки вынуждал мой глаз дёргаться. Убью. Вот прямо сейчас!
— Руку можешь не мыть, — улыбнулся он мне сально.
Это было выше меня. Я резко села, схватила подушку и со всей силы зарядила ею в мужчину. Я о последствиях не думала, мною движила жажда мести. И… ликан вновь удивил меня. Подушкой я в него попала, прямо в плечо. Но он лишь усмехнулся и направился прочь из гостиной.
— Ненавижу тебя! — крикнула я ему в след. — Ты — мерзавец! Слышишь меня?!
Он ничего не ответил, просто услышала звук закрываемой двери. Он в спальню ушёл?! И всё?! Ну… зарычав от бессилия, ударила спинку дивана.
В ванной долго и упорно мыла руки с мылом. Что это было? Не кровь, как я по началу подумала. Что-то белое… фу, мерзость какая-то. Ещё и пятно на платье мне посадил. Идиот. Убью его когда-нибудь за такие выкрутасы! Я там чуть от страха не умерла! Он ведь реально мог… Не представляй!
Посмотрела на себя в зеркало. Глаза красные, нос тоже, а на левой щеке пятно. От зубов. Потрогала. Болит. Чёртов извращенец.
В спальню возвращаться даже не думала. Легла на диван и попыталась успокоиться. Ничего страшного, впредь я буду осторожна. Нужно что-то взять. Может быть… нож? А что? Он увидит и испугается! «Смешно», — подбодрила я сама себя. Увидит, отберёт, а потом ещё и накажет за попытки его убийства. А то, что он это заслужил — это мелочи! Ненавижу! Ни черта он не изменился, только поумнел. Зачем же ко мне грубо приставать? Можно усыпить бдительность, а потом напасть! Ну, гад… ну, погоди!
Пришла Кара и привела Кая. Пацан был… побит. Я сразу как-то про свои беды позабыла. Не сильно, просто царапины на лице и нос разбит. Кара выглядела… обычно. Она не переживала! Ни капельки!
— Кай?
Я вошла в кухню и удивлённо на него уставилась. Он взял кухонное полотенце и просто ткнул им себе в лицо.
— А? — отозвался он.
— Что случилось? — как-то потерянно задала я вопрос, продолжая торчать в проёме.
Кара подошла к плите и начала накладывать себе ужин. И всё?! Её ребёнка побили, а она!..