Долгая дорога в небо
Шрифт:
Правда, что-то мне подсказывает, что свою «неприятность» через несколько часов лучше будет убрать куда подальше. А то ведь могут ее мне же в задницу запихнуть. Терзают меня смутные подозрения, что обитатели Нью-Рино без должного почтения относятся к праву человека на целостность своего организма. Нет, я сам такой же, в общем-то, но испытать на своей шкуре это неуважение как-то не хочется. Так что надо будет собраться с силами и вести себя прилично, не смотря на усталость и то, что и сегодняшний, и вчерашний дни были весьма нервными.
Сегодня-то еще ладно – просто работа на пределе возможностей, как моих, так и техники. А вот вчера я за малым штаны не обгадил. Стать завтраком, обедом или ужином для здешних страхолюдных тварей – перспектива весьма хреновая.
Второй вариант значительно более трудоемкий и состоит в том, чтобы выкашивать траву в приличном радиусе от приманки. Ну чтобы никакая гадость (а особенно – крупная) не могла подобраться незамеченной. Правда, у метода в недостатках еще и меньшая надежность – ведь вараны блестяще умеют маскироваться на, казалось бы, ровном месте. Вот только что его как будто не было – а теперь он уже кого-нибудь доедает. Но шансы на своевременное обнаружение твари существенно возрастут, так что попробовать стоит. Это как-то более реально выглядит, чем копание на местных помойках в поисках пластиковых бутылок.
А еще надо будет заняться огневой подготовкой. Точнее – умением быстро вскидывать оружие и стрелять. Желательно со всем своим арсеналом, но как минимум – с карабином и имеющимся короткостволом. Первое – чтобы добавить себе шансов на выживание во всяких неожиданный ситуациях на охоте, а второе – просто на всякий случай. Потому что вещает мне моя паранойя, что весьма серьезные люди уже который месяц роют землю на три метра вглубь в поисках пропавших миллионов с того суденышка, которое я никогда в жизни не видел и на абордаж не брал. Правда, главная моя надежда на то, что эти ребята ничего не найдут. Потому что если дойдет дело до стрельбы с ними – спасти меня может только эмиграция в здешнюю Антарктиду. Которую мне предварительно придется открыть в срочном порядке. Так что соблюдаем конспирацию и не забываем заходить в лусонскую часовню – ставить свечки и просить высшие силы о наслании на данных персонажей тяжкой формы дибилизма. Не шибко по христиански, конечно, но какой из меня христианин-то? Я, если на чистоту, захожу в местный рассадник «опиума для народа» исключительно чтобы меньше от местных отличаться. Потому как в здешних диких местах все строго по песне: «Одинокий волк – это круто, но это так, сынок, тяжело. Ты владеешь миром как будто и не стоишь в нем ничего». Тут нужно становиться своим, которому при нужде руку помощи подадут. А с людьми другой культуры это очень непросто. Особенно учитывая, что живу я на отшибе и с местным населением общаюсь мало и исключительно по делу. А так – еще одна точка соприкосновения получается.
Ну да фиг с ними –с точками соприкосновения меня и простого филиппинского народа. Сейчас меня куда кольше волнует точка соприкосновения колес моего «Дефа» и посадочной полосы. А она не за горами. Слева уже довольно долго виднеется широкая водная гладь «большой реки», то бишь Рио-Гранде. Примерно через двадцать-тридцать минут справа должна появиться еще одна река – Мормонская, приток помянутой Рио-Гранде. И с этого момента лететь мне останется всего-ничего.
Правда, мне отчего-то не по себе стало. Хотя видимых причин для этого пока нет. Сильно промахнуться я просто не мог – ну не такой ориентир Рио-Гранде, чтобы ее с чем-то перепутать или проскочить, не заметив. Керосина тоже хватает, так что даже если меня и снесло назад – ничего страшного. Показания приборов тоже в норме. Вот и думай, то ли я с чего-то мнительный стал, то ли пятая точка вещает о грядущих неприятностях. Ладно, будет решать проблемы по мере их возникновения. Как-нибудь да разберемся. А если не разберемся – то мне уже ничего не нужно будет.
На этой оптимистичной ноте в размышлениях я брошенным с высоты восемнадцати тысяч футов зорким взглядом обнаружил реку Мормонскую. Как и ожидалось – с правой стороны. Ну негде ей больше быть так-то, раз у меня Рио-Гранде слева. Вот и хорошо, вот и замечательно. Командно-навигационный прибор, заранее выставленный на нужную частоту, уже ловит сигнал оборудования Нью-Рино. Значит, и до диспетчера уже докричаться можно.
– Нью-Рино-Контроль, Браво-Новембер-Дельта курсом 322, скорость 205, эшелон 180. Разрешите снижение?
– Новембер-Дельта, разрешаю снижение до эшелона 90 курсом 20.
– Принял курс 20 снижение до 90. Метео дайте.
– Нью-Рино-АТИС – сто сорок семь точка два [ATIS - automatic terminal information service – служба автоматической передачи информации в районе аэродрома]. – сухо отзывается мой собеседник.
Кучеряво живут граждане бандиты! А я олень безрогий. Вот наверняка же в местном «Джепсене» наличие АТИС в Нью-Рино указано. Внимательнее читать надо документацию и лучше к полетам готовиться! Ладно, отложим выговор с занесением в мозг до более благоприятного момента – сейчас работать надо. Ложусь на указанный курс и начинаю снижение, попутно настраиваясь на указанную частоту. Надо же, они еще и оперативно обновляют сводочки! Ну судя по индексу сообщения[каждая сводка АТИС имеет свой индекс в виде буквы латинского алфавита, повторяемый в начале и в конце]. И что там у нас интересного? Полоса чистая, сухая, эшелон перехода 50, ветра считай что нет, температура +32 градуса, давление 763… Все хорошо, но что такое «Кэвок» я не понял. Придется уточнять.
Оказавшись на предписанной высоте в девять тысяч футов, я вновь потревожил диспетчера:
– Нью-Рино-Контроль, Браво-Новембер-Дельта курсом 20 эшелон 90. Сообщение «Квебек» прослушал, сообщите видимость.
– Clouds And Visibility OK– отзывается дисп.
– Принято. Разрешите снижение до эшелона перехода.
– Снижайтесь.
Вот оно как... Вот ты какой, северный олень. В смысле – непонятный мне «кэвок». Ну будем знать. Век живи – век учись, как говориться. Ладно, аккуратно выравниваем самолет при достижении цифры «пять тысяч» на высотомере, выставляем указанное нам доброй наземной автоматикой давление и снова выходим на связь:
– Эшелон полсотни занял, прошу разркшкние на посадку.
– Новембер-Дельта, посадку разрешаю.
– Вас понял. Сообщите в Католический госпиталь о прибытия для них груза с Лусона.
– Вас уже ждут. Не отвлекайтесь.
Ух ты какой строгий! Серьезно человек к работе относится, ничего не скажешь. Может, не все здесь так уж и печально, как я думал. Диспетчер, на мой взгляд, вполне компетентный, здешних воздушных разгильдяев одергивает, дисциплину связи блюдет. Прямо душа радуется. А то встречаются в здешних пампасах деятели, способные во время полета поболтать с диспетчером или друг другом о свежих новостях, забив этим весь эфир. Лично меня это выводит из себя только так. Хочется отловить ушлепков и морды начистить.
Но морды будем чистить потом и в другом месте. Пока – садимся. КПП периодически зажигает стрелочки, указывая отклонение от траектории, я их оперативно ликвидирую. Ну как – оперативно. Настолько быстро, насколько получается.
– Новембер-Дельта, не дергай штурвал. Полоса длинная, попадать в обрез не обязательно – слышится голос в наушниках.
Да знаю я, что она у вас тут длинная. Поэтому основное внимание уделяю тому, чтобы выдержать скорость. Жесткая посадка мне не нужна совершенно. Основные стойки касаются полосы, передняя еще висит в воздухе, где я ее стараюсь удержать подольше. Не из выпендрежа, а чтобы реверс не включать и резину на ней сэкономить. Удается мне это делать секунд десять, потом «нога» касается бетона и самолет бежит вперед уже на трех точках, как ему и положено.