Долгая дорога. Зов Вора
Шрифт:
Гости все прибывали, и мне ничего не оставалось, кроме того, как с интересом их рассматривать. Кроме творческой элиты города, представители которой собирались в группы и вели оживленные творческие дискуссии, а так же проявляли неподдельный интерес к предстоящей презентации коллекции, на вечере присутствовали и те, кто от искусства был далек, но любил красивые вещи и возможно хотел получить в свое распоряжение какой-нибудь шедевр от модного художника. Были и те, кого Алиса пригласила чисто из коммерческих соображений: дяди и тети с большими деньгами, которых можно раскрутить на благотворительность. Они прогуливались по парку с таким видом, словно им тут все принадлежало, а если и не принадлежало, то они могли купить это в любой момент, просто вытряхнув «мелочь» из кармана.
Говоря про Алису нельзя не упомянуть ее коммерческую хватку. Деловая деваха со связями, ей доставляло огромное удовольствие организовывать торжественные и развлекательные мероприятия. Будучи
В свое время Алиса пыталась использовать меня для привлечения интереса к какой-то встрече. Для этого планировалось создание красочного календаря для заслуженных деятелей искусства, причем я, по ее задумке, должна была фотографироваться, в чем мать родила для этого самого календаря. Естественно мысль о том, что на мои прелести будет любоваться кучка престарелых литераторов, пришлась мне не по душе, и я с чистой совестью отказалась, не стесняясь в выражениях. Алиса восприняла это как личное оскорбление, в результате получилась очень некрасивая двусмысленная ситуация, выход из которой был найден с трудом. После этого отношения между нами стали очень прохладные.
Среди толпы я заметила Лешку Минского и поспешно отвернулась. Мы с ним познакомились на одной из выставок, куда меня притащила Виктория. Конечно мне он сразу понравился- красивый, высокий, сильный; естественно я его охмурила и некоторое время мы встречались. Потом выяснилось, что Алексей действительно сдвинут на искусстве и говорить о чем-нибудь другом просто не умеет, поэтому мне пришлось тихонько ретироваться со словами: «Милый, ты слишком для меня хорош, я мешаю твоему творческому развитию». Иронии в этом высказывании он, конечно же, не заметил и поэтому периодически названивал и торжественно сообщал, что не так уж я безнадежна, и он готов пожертвовать несколько бесценных часов, украденных у творческого процесса, на меня. После каждого такого звонка мы с Викой долго ржали, поражаясь мужскому тщеславию.
Пока я предавалась воспоминаниям о времени, потраченном на Минского, на меня налетел ураган. Эллина Шунина.
– Привет, Котенок,- проворковала она, целуя меня в щеку
– Привет, Лисенок,- ответила я на приветствие, - как я рада тебя видеть!
– И я тебя рада видеть. Боже мой, какой на тебе платье! Отлично выглядишь.
– Спасибо, моя дорогая! Ты тоже как всегда великолепна!
С Линкой мы были заклятыми подругами. При встрече улыбались и расточали мед, изображая вечную любовь и преданность, а за спиной иначе как «стерва» и «с*ка» друг друга не называли. В чем причина таких отношений? Конечно в мужчинах. Линка была стройной красавицей с прекрасными огненными волосами, огромными ярко-зелеными глазами, обещающими рай и блаженство, призывной грациозной походкой, и шикарной грудью. Мужики за ней пачками ходили… только не в тех случаях, когда появлялась я. Тогда бедные самцы метались из стороны в сторону пытаясь выбрать одну из красавиц, и чаще всего делились примерно пополам. Половина доставалась Ольге Лавровой, половина Эллине Шуниной. И конечно не одной из нас это не нравилось, каждая привыкла быть единовластной хозяйкой мужского внимания, а появление в поле зрения достойной конкурентки заставляло сильно напрягаться. Мы даже вели свой счет по мужикам, уведенным друг у друга. Пока было 3:3. Последняя «схватка» происходила как раз из-за Минского, и победила я. По обоюдному негласному соглашению было решено, что наше совместное присутствие на одних и тех же мероприятиях в одних и тех же компаниях крайне не желательно и этого стоит избегать. Иногда у нас это получалось, а иногда, вот как сегодня, нет.
У нее была одна отличительная особенность. Она была дурой, в прямом смысле ее слова. И это не моя злобная оценка конкурентки, а всеобщее мнение. Говорить о чем-нибудь кроме туфель, сумок, шмоток, ну и, конечно же, мужиков она просто не считала нужным. Все анекдоты про блондинок подходили к ней на сто процентов, не смотря на то, что обладала роскошной огненно-рыжей шевелюрой. Лина мечтала удачно выйти замуж, поэтому с завидным упорством искала себе богатых кавалеров, за что постоянно получала "щелбаны" от жизни, но никогда не унывала, и после каждой неудачи с еще большим рвением принималась за поиски сказочного принца. Кстати Лина не отказалась сниматься для Алисиного календаря.
– Я и не знала, что ты сегодня придешь,- промурлыкала она.
– Да я и сама не знала до сегодняшнего дня, в последний момент Вика попросила ее подменить.
– Все понятно, приятно повеселиться
– И тебе тоже, куколка ты моя.
Лина еще раз чмокнула меня в щеку и растворилась в толпе все прибывающих гостей. Как только "подруга" исчезла из поля зрения, я убрала с лица радостную улыбку и пробурчала себе под нос: «Коза драная».
В 8 часов появился Ястребинский в сопровождении Алисы, они торжественно прошли на площадку со стендами, став центром всеобщего внимания.
– Дорогие друзья,- начала Алиса, голос у нее был приятный и звонкий, как раз подходил для того, чтобы толкать речи восторженной толпе,- я безумно рада, что все мы тут собралась, чтобы насладится созерцанием прекрасных творений одного из самых талантливых художников нашего города…бла...бла...бла
Дальше я, находящаяся далеко от площадки, слушать не стала, и, подхватив с подноса, проходящего мимо официанта, бокал с шампанским, неторопливо побрела вглубь парка. Напиток оказался чудесным, и я с удовольствием осушила бокал до дна. Итак, что мы имеем? Вечеринка, где мне совсем не интересно, знакомых, кроме любимой Линки и не менее любимого Алексея здесь не присутствовало, настроение на троечку. Что ж еще делать, кроме как глушить шампусик в гордом одиночестве? Конечно, стоит захотеть и можно подцепить какого-нибудь весьма обеспеченного кавалера, и даже побороться за него с Линой, но почему-то ничего подобного не хотелось. Накатила какая-то меланхолия, и было только одно желание: побыть одной… ну и может быть напиться. Я нашла уединенную скамейку, стряхнула с нее первые опавшие желто-зеленые листы, присела, достала из сумочки сигареты и с удовольствием закурила. Конечно, это действие не очень подходило тренеру по фитнесу с элегантной прической, в дорогом мерцающем зеленом платье с белоснежным болеро и шикарных туфлях, но мне было наплевать. Дурная привычка не хотела отступать, не смотря на то, что я периодически пыталась оказать ей сопротивление (впрочем, это самое сопротивление всегда было весьма посредственным и непродолжительным).
Каждую осень на меня накатывала грусть-тоска. Почему грустила в тот день? Неизвестно. Скорее всего от одиночества. Лучшая подруга укатила на романтический вечер со своим парнем, у них все замечательно. Он ее любит, она вроде бы тоже…вроде бы…может быть…ну, по крайней мере, искра в отношениях точно была. А я сижу на уединенной лавочке, подальше от толпы, и нет никого, с кем бы хоть в кино можно было сходить. От этого было грустно. Что толку в красоте, если характер паршивый и в душе нет места для других? Да еще и курю, и матом как сапожник ругаюсь, и ворую... Мда, мечта, а не женщина.
То ли шампанское подействовало, то ли сигарета успокоила, но грустить быстро надоело, на смену пришло желание развеяться, поэтому я бодро поднялась со скамейки и направилась к народу, по дороге прихватила еще бокальчик игристого напитка и выпила его еще на полпути до площадки. Раз уж пришла на вечеринку, организованную в честь выставки, то, наверное, все-таки стоит эту самую выставку посмотреть.
В абстрактных картинах преобладали сиренево-розовые тона, хотя были и исключения. Я побродила между рядов, подолгу задерживаясь возле каждого произведения и пытаясь разгадать, что же хотел сказать автор в том или ином случае. Лично я в одной картине, названной «Звездным водопадом» увидела писающего мальчика, а вместо «изумрудной кошки» кучку свеженького дерьма. В общем-то, коллекция была не плоха, кое-что из картин можно даже повесить в гостиной (конечно, не считая «Изумрудной кошки»), и насколько я могла судить, прислушиваясь к разговорам окружающих, они тоже остались довольны. Я даже подумала, а не украсть ли что-нибудь отсюда, но отмахнулась от этой мысли, решив, что шкурка выделки не стоит. Некоторые произведения уже хвастались наклейкой на раме «продано», а возле других скопился спорящий народ, пытающийся решить, кто первый сюда пришел и кому это сокровище достанется. Алиса быстро оценила ситуацию и решила организовать аукцион, и общественность поддержала эту идею одобрительным гулом. Хотя, наверняка, аукцион был запланирован с самого начала, просто Алиса ждала удобного момента. Откуда-то появилась стойка с молоточком, на картины быстренько приклеили номера, из ресторана принесли стулья, аукцион начался и дядечки - толстосумы принялись щеголять, кто кого переплюнет. Тут дело было даже не в картинах, а в самом принципе. Народ победнее занялся своими делами: кто-то пошел танцевать, кто-то на фуршет. До салюта оставалось менее часа, гости уже изрядно поднабрались шампанским, так что становилось все веселее и веселее.