Долгая полночь

Скумбриев Вадим

– Быть может, всё же расскажешь мне, кто ты такой на самом деле? – спросила она, глядя на проплывающие мимо деревья. Лес не становился реже, никаких деревень здесь и в помине не было, лишь один старый хутор однажды показался вдали, да так и исчез в лесном море. – Кто я, ты знаешь.

– Я шут, рыцарь и палач, дурак, убийца, – спокойно ответил Берт. – О которой из моих масок ты хочешь чтобы я рассказал?

– Обо всех, – потребовала колдунья.

Берт рассмеялся.

– Нет, милая фея, выбирай одну. И подумай, прежде чем назвать ответ.

Она уже знала о его маске дурака, когда он лишал жизни по приказу Жана тех, кого не мог убить сам Солнечный рыцарь. Ночью Берт рассказал о том, как он не сумел стать шутом. Кто же остался?

– Расскажи мне про палача, – сказала Жанна. Она забыла, что связана, забыла, что этот человек убил Эвена – сейчас она хотела лишь узнать правду о нем.

И Берт заговорил.

Жил однажды при дворе английского короля юноша по имени Ламберт Клиффорд, и не было у него почти ничего, окромя меча, доспехов, коня да небольшого поместья, что осталось после отца. Не желал он ни славы, ни богатства, а только смотрел в горы да мечтал – и его сторонились, почитая чудаком. Дед сэра Ламберта погиб в боях с шотландцами, отец выступил против короля, попал в плен и был повешен. Вот и остался один Ламберт. Служил он сквайром то у одного, то у другого рыцаря, и везде оказывался не к месту и не ко времени. И долго бы ещё влачил такое существование, если бы не Французская волчица – королева Изабелла.

Англией тогда правил Эдуард II, и ни для кого не была секретом его любовь к молодому Хьюгу ле Диспенсеру, а Изабелла оставалась вдовой при живом супруге. Да только не такова была Волчица, чтобы сдаваться. Сбежала она с любовником, а вернулась уже во главе армии. Тут и настал конец страданиям.

Посадила Изабелла бывшего мужа в тюрьму, а после, решившись, и казнить велела. Да только Эдуард умирать просто так не хотел, вот и заключил договор с одним из могущественных духов, а тот пообещал: если кто ранит королевское тело, такую же рану получит и сам. Взамен, правда, сам король тоже не мог никого ни убить, ни ударить, да только в тюрьме ему этого и не надо было. А Французская волчица дала знать прямо – короля надо убить. Иного она не потерпит.

Задумались палачи. Призвал сэр Джон Мальтраверс корвуса, рассказал ему, как хотел в детстве убить отца – ведь за тайну надо платить другой тайной. Корвус же поведал: да, так и есть, но договор касается только ран на теле. Снаружи. Если же убить короля так, чтобы не осталось никаких следов, убийца останется безнаказанным.

– А как же яд? – спросил тогда Мальтраверс.

Про яд, сказал ему корвус, король тоже подумал. Ведь если человека отравят, тело его почернеет, скрючится, а значит, убийце не жить. Хитёр был Эдуард, от всего защитился, да только Волчица плевать на то хотела. Отдала она приказ, а вы уж сами думайте, как его исполнить.

Ну, снова задумались королевские палачи, и тут сэр Томас Гурней, известный придумщик, нашёл решение. Вырезал он бычий рог, словно бы для питья, изготовил толстый железный прут, который сунул в жаровню. Схватили палачи Эдуарда, уложили на стол, а сэр Томас воткнул рог ему в зад – и как полагали, так и вышло. Обожглись немного, но остались живы.

Правда, ненадолго.

Сын короля, тоже Эдуард, как в возраст вошёл, всё больше и больше замечал, как ненавистны ему эти люди. Вот и приказал схватить любовника матери, палачей, да и всех остальных, кто в заговоре участвовал. Мать сослал в монастырь, не желая проливать родную кровь, а вот дворян не пощадил. Но слишком уж хорошо все помнили про горящие палаческие зады, и никто не рискнул поднять руку на заговорщиков, боясь той же участи. Разозлился тогда Эдуард, встал с трона и сказал, мол, раз все вы так трусливы, казнит их вот этот сквайр! – и показал на Ламберта Клиффорда.

А тот стоял ни жив ни мёртв – только что думал о прекрасных корриган, что расчёсывают волосы лунными ночами близ ручьёв, и вот вдруг заставляют его быть палачом. По счастью, ничего не знал он про всю эту историю с задницами и согласился, ведь сам король приказал. Ну, тут же махнул ему Эдуард на стоявшего во дворе дестриэ и велел привязать изменника к хвосту, что Ламберт и исполнил. И взлетел в седло, а потом поехал в Тайберн.

И ничего с ним не случилось.

А потом ещё долгих семь лет был теперь уже сэр Ламберт Отважный личным палачом короля Эдуарда, и не боялся ни стали, ни колдовства...

– А дальше? – возмутилась Жанна, когда Берт умолк.

– А дальше сэр Ламберт Отважный умер, – сказал рыцарь. – Ушёл он как-то к горным ручьям и не вернулся. До сих пор, наверное, при дворе думают, что его корриган под воду утащили. В чем-то их правда и есть. Но не вся правда!

– Так значит, сэр Ламберт – это не ты?

– Я был им. Возможно. А может, и нет.

Жанна выругалась про себя. Берт просто поиздевался над ней, поведав дурацкую сказку об эсквайре и горящих задницах, а о нем самом она не узнала ничего.

Нет, подумала она, кое-что всё же узнала. Если история правдива и он действительно сэр Ламберт Клиффорд, то становится понятно, зачем ему королевское прощение. Чтобы оправдать то, где он шатался столько лет.

Дар Изгоняющей, преподнесённый королю, позволит ему это.

– У меня нехорошее предчувствие, – сказала колдунья, вглядываясь в чащу. Что-то действительно неприятно ворочалось внутри, предвещая беду – хотя чего ей бояться, если она уже в плену? – Скажи-ка, что ты будешь делать, если встретишь опасного духа?

– Не только у таких, как ты, есть оружие против гостей с той стороны, милая фея, – ответил Берт. – Да ты и сама ведь знаешь это. Есть на моём мече и серебро, и я могу сразиться с любым призраком, если то потребуется. Но потребуется ли?

– Будь уверен.

– Только если ты призовёшь кого-нибудь, а сделать это я тебе не дам.

Жанна подумала, что здесь он ошибается, но ничего не сказала.

– И я бы, – продолжал рыцарь, – вместо вопросов о духах лучше посмотрел бы назад.

– Мне трудно это сделать, – Жанна и впрямь не могла повернуться – ведь тогда она упёрлась бы носом в грудь Берта.

Берт остановился и натянул поводья.

Они как раз въехали на высокий зелёный холм из тех, под которыми, как считается в Англии, живут эльфы. Отсюда открывался прекрасный вид – и Жанна увидела далеко-далеко на дороге одинокого всадника в сверкающем доспехе.

– Быть может, он нас уже заметил, – сказал Берт. – Быть может, нет. Я не обладаю твоим чутьём, фея, но знаю только одного человека, который будет в одиночку преследовать нас.

– Солнечный рыцарь... – протянула Жанна.

– Дальше будет развилка. Мы свернём на одну дорогу и попросим Дердаэль, чтобы он поехал по другой.