Долго и счастливо
Шрифт:
Камилла быстрым шагом двинулась в сторону конюшен. Зная, как Доринда любит животных и обожает Джерома, старшего конюха, она была почти уверена, что найдет девочку там.
Мармеладка приветствовала ее появление на конюшне дружелюбным ржанием. Камилла улыбнулась, подошла к стойлу и протянула руку, чтобы погладить ее бархатную морду.
– Не сегодня, девочка, – с сожалением сказала Камилла, после своего возвращения в Уэсткотт-Парк взявшая за правило каждый день после обеда ездить верхом. Не вина Мармеладки, что под ее седлом в тот день оказалась колючка, и Камилла решила, что один досадный эпизод не должен помешать ей выучиться верховой езде. Конюх Джером помогал ей, даже несколько раз сопровождал во время прогулок. Шарлотта с Джередом тоже предлагали свои услуги. У нее врожденная грация и чувство равновесия, так говорили ей все, и она каждый день делает успехи. Скоро она приобретет достаточно навыков, чтобы попробовать сесть на более резвую лошадь.
Камилла застала Джерома за починкой седла. Он заверил ее, что мисс Доринда сегодня ни разу не заходила на конюшню.
– Что-нибудь случилось, мисс? – Он поднял лохматую голову и взглянул на нее из-под тяжелых черных бровей.
– Нет-нет, Джером, – ответила Камилла несколько рассеянно. Где еще могла быть Доринда?
Она вышла из конюшни в глубокой задумчивости. Внезапно она вспомнила, что Доринда в первый день их знакомства рассказывала ей что-то насчет Пиратской бухты, любимого своего убежища.
Камилла повернулась и пошла мимо лабиринта, через розарий, к участку, покрытому кустарником, который описывала Доринда. Раздвинув ветки, она действительно обнаружила едва заметную тропку, ныряющую вниз по некрутому склону. Направившись по ней, Камилла вскоре оказалась на небольшой полянке. Там сидела Доринда, держа на коленях блокнот для рисования. Рядом в густой траве прыгала Щекотка, а на небольшом валуне сидела кукла Агнес. Доринда, сморщив от усердия личико, сосредоточенно рисовала Агнес.
– О, привет. Как вы меня нашли? – Она весело улыбнулась, когда Камилла приблизилась к ней.
– Я пошла по твоему следу из хлебных крошек.
– Но я не бросала… ох, вы меня разыгрываете, – с понимающим видом кивнула Доринда. – Если присядете, я вас тоже нарисую, – великодушно предложила она.
Камилла покачала головой.
– А ты знаешь, что мисс Бригэм и Шарлотта уже давно тебя ищут? Ты пропустила время своих уроков.
– Ох! – Доринда казалась искренне огорченной. – Я забыла, – призналась она. – Хорошо, что Филипа нет дома.
– Он все равно об этом узнает, если не поторопишься обратно в дом и не скажешь Дарджессу или миссис Уайет, что ждешь мисс Бригэм в детской.
Доринда нахмурилась.
– А потом, – ласково посоветовала Камилла, – было бы очень хорошо, если бы ты сама села за уроки. Тогда мисс Бригэм будет так довольна тобой, что закроет глаза на многие твои проказы.
– Меня просто тошнит от учебников, – проворчала Доринда и надула было губки, но, поймав твердый взгляд Камиллы, добавила, грациозно пожав плечами: – Ну ладно. Надо так надо.
Камилла рассмеялась.
– Вы идете вместе со мной?
Камилла оглядела восхитительную полянку и, вспомнив, что это было одно из любимых мест Маргариты, почувствовала желание побыть здесь некоторое время.
– Беги, Доринда, я тебя догоню через несколько минут.
Она помогла девочке собрать блокнот, карандаши, Агнес и Щекотку и смотрела, как та стала взбираться вверх по тропинке. Потом нашла небольшую лужайку под гигантским дубом и села, расправив вокруг себя юбки.
Стояла тишина, прерываемая случайным криком птицы и шелестом листвы, когда по ней пробегал легкий порыв ветра. Где-то вдалеке слышалось тихое журчание ручья. Камилла прислонилась к стволу и устремила взгляд сквозь корявые ветви к небу. Несколько деревьев окружало поляну, все они были старые, с узловатыми широкими сучьями. Под одним из них она заметила какой-то белый предмет. Это оказалась белая льняная салфетка с вышитым на ней гербом семьи графа Уэсткотта. К ткани прилипли крошки имбирного пряника.
Доринда. Очевидно, она стащила или выпросила пряники у кухарки и съела их тайком в своем укрытии в Пиратской бухте. Улыбнувшись, Камилла сложила салфетку в аккуратный прямоугольник и засунула в карман платья. Неожиданно взгляд ее упал на вырезанные на стволе дерева буквы.
Камилла нагнулась поближе. Это были буквы М и А. Маргарита и… кто? Алистер? Она улыбнулась. Неужели юная, жизнерадостная Маргарита питала тайное чувство к другу своего старшего брата? Повинуясь смутной догадке, Камилла осмотрела стоявшие рядом деревья. На одном из них она обнаружила вырезанный контур сердца. Внутри него были другие инициалы – М и М.
Брат Алистера, Максвелл?
Она покачала головой. Очевидно, Маргарита разрывалась между двумя братьями. Интересно, подумала Камилла, догадывался ли Филип, Джеймс или один из Кирби об увлечении девушки?
Вероятно, она никогда не узнает ответа. Даже коснуться в разговоре Маргариты было настолько болезненным, что лучше и не упоминать ее имени. Возможно, когда пройдет больше времени, Филип сможет оглянуться назад и вспомнить, какое счастье было иметь такую красивую, полную жизни сестру, сможет дорожить счастливыми воспоминаниями, а не горевать, оплакивая ее смерть.
Камилла провела рукой по грубо вырезанным буквам. И только тут заметила небольшое зияющее отверстие в стволе дерева.
По спине Камиллы пробежал холодок. Пиратская бухта. У нее было такое чувство, что она сейчас найдет клад. Когда она уже готова была сунуть руку в отверстие, ей пришло в голову, что, конечно же, и Маргарита, и Джеймс, и Джеред, и, вероятно, Филип тоже, все играли здесь в дни своего детства, и любой из них мог вырезать этот тайник и хранить в нем всевозможные сокровища. Например, дохлых крыс, пауков или жуков, подумала она, задохнувшись от отвращения, но любопытство победило, и она пошарила рукой внутри.
Ее пальцы сомкнулись на чем-то, на ощупь похожем на книгу, плотно втиснутую в отверстие.
Камилла вытащила ее и обнаружила, что это не обычная книга, а дневник. Когда-то изящный, томик в красном кожаном переплете теперь от времени имел изрядно потрепанный вид. Она осторожно раскрыла его и увидела крупные, летящие строчки:
«Этот дневник является исключительной собственностью леди Маргариты Одли – и никому, кроме леди Маргариты, не позволено его читать!»
Маргарита. Она представила себе хорошенькую живую девочку, сидящую на траве и пишущую эти слова. Камилла вздохнула. Она должна отдать это Филипу. Ему будет больно видеть эту личную вещь, некогда принадлежавшую Маргарите, но иначе она не могла поступить. Не имела права.