Долина костей
Шрифт:
Первый свободный день временно отстраненный от исполнения обязанностей Паз проводил с Лорной Уайз, тоже взявшей выходной, которая созвонилась с ним с утра пораньше, а потом отключила свой телефон. Он удивился раннему звонку, но подъехал без промедления, и теперь они сидели на ее маленькой террасе под манговым деревом и попивали чай на манер старых друзей, хотя отнюдь таковыми не являлись, но нечто уже подспудно выстраивалось между ними.
Она спросила, не возникло ли у него проблем, и он объяснил, что произошедшее называется «чистым выстрелом».
– «Чистый выстрел», что это за выражение? – поинтересовалась Лорна.
– Противоположность «грязному».
– А такое случается?
– В Майами? Чаще, чем следовало бы. Сейчас у нас проходит судебный процесс над группой детективов, организовавших что-то вроде «эскадрона смерти» для отстрела плохих парней. Кстати, как ты себя чувствуешь?
Он заметил вокруг ее глаз морщинки, как будто она вот-вот заплачет.
– Ну, я чуток не в себе. До сих пор у меня на глазах никого не убивали. Честно говоря, я вообще покойников не видела, не считая мамы. – Она сделала долгий, глубокий вдох. – А ты, наверное, видел.
– Многократно. – Он помолчал и хитро улыбнулся. – Что ты предпочтешь услышать: что к этому невозможно привыкнуть или что спустя некоторое время это перестает волновать?
– А как на самом деле?
– А правда, как на самом деле? Понимаешь, все зависит от состояния и вида трупа. Одно дело, когда видишь трехлетнего ребенка, провалявшегося неделю в картонной коробке в августовскую жару, а другое – свеженького гангстера, которому пуля угодила в ухо.
– А как насчет убийства? В этом случае что от чего зависит?
– Тут у меня, честно сказать, опыт маловат. Я убил всего двоих, включая твоего парня.
– Другой, кажется, был убийца-вуду?
– Ага, он самый, – произнес Паз тоном, который закрыл эту тему, как крышку люка подводной лодки.
– Вот что нам не мешало бы обсудить, – заявил он, отпив еще чаю, – без протокола, неофициально. Я заметил, ты прибрала ту тетрадку, которую уронил твой парень. Тетрадку Эммилу.
– Пожалуйста, перестань называть его моим парнем, словно у меня с ним было свидание.
– Извини. С юридической точки зрения твой поступок нарушил целостность обстановки на месте преступления.
– Неужели? Странно, но мне показалось, что ты ничего не сказал об этом своим коллегам. А ведь с юридической точки зрения это не что иное, как сокрытие факта нарушения целостности обстановки на месте преступления, и даже, страшно сказать, соучастие в таковом нарушении.
Паз изогнул брови на манер Граучо. [12]
– Да, мы с тобой парочка закоренелых преступников, тюряга по нам плачет. А ты собираешься дать мне прочесть этот опус?
12
Граучо Маркс – актер с очень выразительным лицом; один из трех братьев Маркс знаменитого американского комедийного трио 30-х годов.
Она поставила на стол свой холодный чай и отошла, сопровождаемая оценивающим взглядом Паза. Его самого несколько смущало, что он, при всей начитанности и воспитании, в первую очередь оценивал женщину по заднице, каковая у Лорны Уайз была просто потрясающей, хотя она, похоже, понятия не имела, как ее должным образом преподнести. На самом деле ему еще не встречалась женщина, настолько не умевшая подать себя, хотя ее тело не портила даже отнюдь не сексуальная одежда: гэповские бермуды цвета хаки и светло-голубая,
– Что такое? – спросила она, обратив наконец внимание на его взгляд. – Никак у меня желток на блузке?
– Нет, – ответил он и жестом указал на тетрадь. – Ты не против, если я ее сейчас почитаю?
– Отнюдь. У меня полно домашних дел, так что читай и можешь не торопиться.
Он так и поступил, разрываясь между естественным для копа стремлением выудить откуда угодно как можно больше улик и сугубо личным нежеланием иметь какое-либо дело с чем бы то ни было, относящимся к Эммилу Дидерофф, включая ее сочинения. А уж если деваться некуда, то он предпочел бы прочесть настоящее признание, перечень преступных деяний с указанием обстоятельств их совершения, а не какую-то подборку интимных подробностей, с которыми впору обращаться не к нему, а к личному духовнику. Паз чувствовал себя почти так же, как в комнате для допросов, когда она, а точнее, нечто, действующее через нее, заглянуло в его сознание. Ощущение было отвратительным, но он заставил себя прочесть все до последней строчки и лишь после этого откинулся назад и закрыл глаза. Абсолютно очевидно, что на него накатывало безумие, причем дошло до того, что это оказывает воздействие на его работу. Взять хоть расползающееся по телу тошнотворное ощущение, сопутствовавшее чтению тетради: то ли он и вправду сходит с ума, то ли тут есть что-то еще…
Его мысли сбивались и перескакивали, как при проигрывании поцарапанной пластинки. Он сходит с ума или здесь что-то другое… Что?
Когда он снова открыл глаза, Лорна сидела напротив него в теплой ароматной тени мангового дерева.
– Ну и как оно тебе?
Паз моргнул и сел прямо.
– Э, да ты спал, – сказала она. – Неужели так скучно?
– Нет, я просто размышлял, – возразил он, потирая лицо.
– Никто, никогда, ни за что не признается, что заснул, если только не находился в постели. Интересно, почему так?
– Ты психолог, Лорна. Вот ты и объясни.
Она, однако, проигнорировала это предложение и, указав на тетрадь, спросила:
– Пришел к каким-нибудь выводам?
Паз не без усилия вернулся в свою полицейскую ипостась.
– Пока нет, но мне не терпится услышать обо всем остальном. Скажи, на данном этапе можно надеяться на полноценный допрос?
– Полноценный допрос психически неустойчивой подозреваемой? Нет, пока все должно идти, как идет. Как только на нее оказывают давление с целью выведать что-то, находящееся за пределами повествования, она становится крайне враждебной. А один раз, стоило мне поднажать, у нее случился припадок.
– А по-моему, она с нами играет. Морочит головы. Ты не обратила внимания на то, что в этой ее исповеди как бы два слоя: признания вульгарной девчонки и мысли образованной женщины, взирающей на все как бы со стороны и не без иронии. А ко всему прочему добавляются религиозные бредни, приправленные цитатами из святого Августина. Это решительно ни на что не похоже, а уж меньше всего на признание.
– Согласна, но ведь ты имеешь дело с не полностью адекватной личностью. Мы все согласились с тем, что у нее серьезное психическое расстройство.