Долина костей
Шрифт:
Он обнимает мать, целует ее в щеку.
– Мама, угощение, как всегда, выше всех похвал.
– Жду тебя завтра к завтраку.
– Не могу, мама. Завтра у меня дневное дежурство… Кстати о работе, ты сведешь меня с Игнасио или нет?
– Приходи на бембе завтра вечером, – говорит миссис Паз. – Там и посмотрим.
– Мама, пожалуйста…
– Я серьезно, Яго. Я должна посоветоваться на сей счет с ориша, и ты обязательно должен быть там.
Они говорят не просто
– Приводи и ее.
С этими словами она отплывает, чтобы поприветствовать кого-то из завсегдатаев.
Паз, оставшись с Лорной наедине, рассказывает ей о том, как связан Уилсон и сантерия, кто такой Игнасио Хоффман, какое отношение он имеет к этому делу и что такое иле. А также почему в данном вопросе матушка диктует ему свои условия: просто все остальные нити обрезаны, и Хоффман, если с ним удастся связаться, последнее звено, фактически единственный человек, который может знать, зачем кому-то вроде Джека Уилсона могло понадобиться убивать суданца, занимающегося нефтяным бизнесом.
– А почему твоя мама хочет, чтобы я пришла?
– Почему моя мама хочет того или этого? Я уже и не пытаюсь разобраться. Но это может быть интересно – путешествие в мир сумасшедших суеверий, в который я, похоже, тебя затягиваю.
– Это вроде вуду, верно?
– Не совсем. Моя мать, да будет тебе известно, мастерица по части сантерии.
– А что она делает?
– Она получает помощь от духов, – говорит Паз, – и становится одержимой santos, когда они спускаются на землю.
Наступает изумленная пауза.
– Ты веришь в это?
Паз пожимает плечами.
– Ну, не то чтобы безоговорочно, просто мне доводилось видеть диковинные вещи.
Лорна улавливает его недовольство и оставляет эту тему.
Когда они подъезжают к дому Лорны, Паз спрашивает, заехать ли ему за ней вечером.
– На вечеринку вуду? Почему бы и нет? Я в игре. А будущее там будут предсказывать?
– Может быть. Я сам ни разу там не был, так что знаю не больше тебя.
– Да ну? Стало быть, мы утратим невинность вместе.
– Ага. Ладно, я заеду около восьми. Надеюсь, с тобой все будет хорошо.
– Джимми, со мной уже все хорошо. Может, зайдешь?
– Не могу, мне нужно вернуться и кое-чем заняться.
– Жаль, – говорит она и, наклонившись, целует его. Паз готовится к обычному прощальному поцелую, но не тут-то было. Она обхватывает ладонями его лицо, припадает открытым ртом к его губам и втягивает себе в рот его язык. Задрав юбку, она крепко прижимается к нему, и ее жаркая промежность трется об его ногу.
Чуть погодя он чувствует себя обязанным отстраниться и посмотреть на нее. Ее зрачки становятся неестественно огромными, почти поглотив голубое окружение.
– Боже мой, Лорна, – говорит Паз, слегка прокашлявшись, – дай передохнуть. Мне нужно
Следует атака его шеи маленькими укусами.
– Кончай, Лорна, – настаивает он и, в конце концов, чувствуя себя по-дурацки, решительно отодвигает ее в сторону и всматривается ей в лицо.
Не знай Паз, что она совершенно трезва, он счел бы ее вдребезги пьяной. Лорна сползает на пассажирское место, протяжно вздыхает, потом открывает дверцу машины и медленно направляется по дорожке к дому странной, неуверенной походкой. Паз чувствует, что не стоило бы оставлять ее в таком состоянии, но ему действительно нужно возвращаться в управление.
– Я тебе позвоню! – громко кричит он вдогонку, но она не откликается.
Войдя в отдел, Паз тут же увидел на своем письменном столе конверт, обычный, восемь на одиннадцать, манильской бумаги. Без адреса и какой-либо маркировки. Он вскрыл его, позволив содержимому выскользнуть на стол.
– Кто-нибудь видел, откуда он здесь взялся?
Четверо детективов, находившихся в помещении, подняли головы, но никто не ответил.
– Никто не заметил, как это попало на мой стол?
И снова молчание.
– Черт побери, это служебное помещение, сюда вход по долбаным пропускам! – воскликнул Паз. – Тот, кто принес эту хреновину, должен был иметь право доступа.
Ответом ему были пустые взгляды, только детектив по имени О'Конноли подал голос:
– А что это, Джимми? Детское порно?
Паз раздраженно уставился на коллег, но наткнулся лишь на враждебные взгляды да противные ухмылки.
Он схватил конверт и, выскочив из отдела, направился к кабинету майора Олифанта. Не обращая внимания на пропищавшую что-то протестующе секретаршу, он без стука вошел внутрь, заработав раздраженный взгляд начальника, который разговаривал по телефону.
– Спасибо, Артуро, – сказал майор. – Извини, но у меня тут дело, давай я тебе перезвоню.
Он повесил трубку, но взгляд его остался сердитым. Паз бросил перед майором на стол два глянцевых квадрата, восемь на десять. Тот внимательно рассмотрел их, инстинктивно держа за края.
– Что это за женщина? – спросил Олифант.
– Лорна Уайз, психолог, она работает с Эммилу Дидерофф. Некто зашел сюда и положил снимки на мой письменный стол, то есть либо он имеет пропуск, который ему не положен, либо это дело рук одного из наших ребят. Такого быть не должно.
– Согласен, – тоскливо отозвался Олифант, разглядывая фотографии.
На одной была изображена Лорна Уайз, а на другой спящий Паз, лежавший на спине. И на голове каждого из них тонким маркером было аккуратно нанесено перекрестье.
– Снято хорошей камерой, с дальнего расстояния. Скорее всего, с лодки. Ты возил ее на пляж?
– Ну да. Мы с ней в близких отношениях.
Олифант молчал, не отрывая взгляда от снимков.
– Что мы предпримем по этому поводу, сэр? – спросил Паз.
Ответа не последовало.