Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе.(сборник)

Дойл Артур Конан

– Вот видите! – произнес Ателни Джонс, появляясь на стремянке. – Факты – вещь упрямая. Это вам не теория. Как я и думал, на чердаке есть слуховое окно, через которое можно попасть на крышу. Моя гипотеза оказывается правильной. Кстати, окно открыто.

– Это я открыл его, – признался Холмс. – Вот как. Значит, вы тоже его заметили? – мне показалось, что он немного разочарован. – Ну, ладно, неважно, кто его обнаружил, главное, что подозреваемый смог скрыться. Инспектор! – позвал он.

– Слушаюсь, сэр, – послышался голос полицейского.

– Попросите мистера Шолто войти.

Когда последний вошел в комнату, детектив строго посмотрел на него и произнес:

– Мой долг предупредить вас, мистер Шолто – все, что вы скажете, может быть использовано против вас. Именем королевы я арестовываю вас по подозрению в убийстве вашего брата.

Бедняга Шолто беспомощно всплеснул

руками.

– Ага! Ну что я вам говорил?! Господи, так все и случилось! – он попеременно оглядывал нас с Холмсом.

– Не волнуйтесь, мистер Шолто, – успокоил его Шерлок. – Мне кажется, я смогу вам помочь. Не пройдет и суток, как с вас снимут обвинение.

– Не обещайте слишком многого, мистер теоретик, – рявкнул детектив. – Это дело может оказаться для вас намного сложнее, чем вы предполагаете.

– И я не только сниму с вас все обвинения, – невозмутимо продолжал Шерлок, – но и сообщу имя, а также опишу внешность одного из тех, кто вчера вечером был в этой комнате. Полагаю, имя его Джонатан Смолл. Это грубый человек, малообразованный, невысокого роста и очень подвижный. Правой ноги у него нет, вместо нее у него деревянный костыль, немного истертый с внутренней стороны. Подошва левого ботинка сделана из толстой кожи с металлической полоской на пятке. Джонатан Смолл – человек средних лет, с загорелым лицом. До недавнего времени он находился в заключении. Полагаю, что все сказанное может оказаться вам полезным. Да, и кроме того, кожа на ладонях его в нескольких местах содрана. Теперь что касается его помощника…

– О, так у него был еще и помощник? – язвительно спросил Ателни Джонс. Однако по пристальному, настороженному взгляду детектива я сразу понял, что за его насмешливым тоном скрывается больше, чем любопытство – профессиональный интерес.

– Да, и весьма занятная личность, – невозмутимо продолжал Шерлок, поворачиваясь к Джонсу. – Полагаю, что довольно скоро мы вам покажем обоих преступников. Мне хотелось бы переброситься с вами парой слов, Уотсон.

Мы вышли в коридор и остановились у начала лестницы.

– Вам не кажется, что столь неожиданный поворот событий отвлек нас от истинной цели нашего путешествия? – спросил он.

– Я сам только что об этом подумывал, – ответил я. – С нашей стороны очень невежливо заставлять мисс Морстан находиться в этом бедламе.

– Совершенно верно. Отвезите ее домой. Она живет у миссис Сесил Форрестер, это не так далеко. Я останусь здесь и буду ждать вашего возвращения. Если вы, конечно, намерены возвращаться сюда. Вы не очень устали? – Холмс вопросительно посмотрел на меня.

– Я непременно вернусь. Мне все равно не удастся заснуть. Уж очень интересное дело разворачивается. Я нередко видел изнаночную сторону жизни, но, признаюсь вам, столь необычные события, которые происходят здесь, буквально выбили меня из колеи. Очень интересно, как вы будете распутывать это преступление. Кроме того, может быть, вам понадобится моя помощь.

– Совершенно верно. Я едва ли обойдусь без вашего участия, – ответил Холмс. – Мы будем вести расследование отдельно от Джонса. Пусть он продолжает тыкать пальцем в небо в надежде найти там необходимые ему улики, мы же займемся чем-нибудь более конструктивным. После того, как вы доставите мисс Морстан домой, поезжайте на Панчен-лейн дом номер три. Это в Ламбете, у самой воды. В третьем доме направо живет чучельник, фамилия его Шерман. Разбудите его и скажите, что я прислал вас с просьбой одолжить Тоби. Возьмите его и сразу же возвращайтесь.

– Тоби – это, наверное, собака?

– Да. Очень интересный метис, нюх у него просто поразительный. Уверяю вас, что в некоторых случаях этот песик может с успехом заменить сотню лондонских полицейских.

– Хорошо, я привезу его, – пообещал я. – Теперь час ночи. Я полагаю, что к трем мне удастся приехать.

– А я тем временем попытаюсь выяснить что-нибудь интересное у миссис Бернстоун и у слуги-индуса, который, как говорил мистер Тадеуш Шолто, спит на чердаке. Затем я присоединюсь к великому детективу мистеру Джонсу, поучусь у него, послушаю его топорные шуточки. Wir sind gewohnt das die Mensch verhohen was sie nicht verstehen. («Мы привыкли к тому, что люди издеваются над всем, чего они не понимают»). Гете как всегда немногословен и мудр.

Глава 7

Эпизод с бочкой

Я отправился с мисс Морстан в кэбе, на котором приехали полицейские. Помимо всех прочих достоинств есть в женщине одно ангельское качество, – в минуты тревоги она сохраняет потрясающее самообладание, если рядом с ней находится существо, нуждающееся в защите. И чем обостреннее в женщине чувство сострадания, тем сильнее это качество. Там, дома, находясь рядом с насмерть перепуганной экономкой, мисс Морстан как могла успокаивала ее, сохраняя, несмотря на тягостную обстановку, полное спокойствие. Здесь же, в кэбе, она едва не потеряла сознание от пережитого, а когда немного успокоилась, то, прижавшись ко мне, зарыдала. Такова была ее реакция на происшедшие события. Потом она неоднократно говорила мне, что я в тот момент показался ей холодным и отчужденным. Но разве могла она догадываться о том, что в действительности творилось в моей душе? Ей и в голову не приходило, какого невыносимого, страшного душевного напряжения стоила мне эта «холодность». Любовь и желание защитить мисс Морстан рвались из моей груди. Еще там, в саду, когда мы стояли, взявшись за руки, я чувствовал, как небезразлична мне эта девушка. Я прекрасно понимал, что за несколько часов узнал ее душу, понял ее хрупкую и нежную натуру, увидел ее смелый характер – на что порой уходит несколько лет знакомства. Однако, сжав в кулак всю свою волю, я сдерживал сейчас рвавшиеся наружу чувства. Да, беспомощная и жалкая, она пребывала в таком состоянии, когда требуется и участие, и сочувствие со стороны. Сердце мое клокотало от и сознания собственно бессилия и невозможности успокоить ее. Почему? Да по двум причинам. Во-первых, начни я ее успокаивать, я бы неминуемо заговорил и о своей любви, а в такой момент это выглядело бы кощунственно. Она могла бы подумать, что я просто пользуюсь ее беззащитностью. Нет, навязываться к ней со своей любовью я не собирался. Вторая же причина была и того хуже. В течение нескольких часов мисс Морстан из нуждающейся гувернантки превратилась в богатейшую девушку. Ну как, скажите, она могла отреагировать на признание человека, только что проведавшего о ее богатстве и с которым ее связывает лишь день знакомства? Ну, естественно, она бы подумала, что перед ней – хлюст и прохиндей, искатель богатой невесты. Нет, я не желал, чтобы она думала обо мне подобным образом. Я молча сидел и, признаться, с ненавистью думал о свалившихся на мисс Морстан сокровищах Агры, которые непреодолимой стеной встали между нами.

К дому миссис Сесил Форрестер мы подъехали в два часа. Слуги давным-давно ушли спать, бодрствовала только одна хозяйка. Ее так заинтересовало полученное мисс Морстан странное письмо, что она решила терпеливо ждать возвращения гувернантки. Она сама открыла нам дверь. Миссис Форрестер, хрупкая женщина средних лет, произвела на меня благоприятное впечатление. Она нежно, по-матерински обняла мисс Морстан и ласково заговорила с ней, чему я был очень рад. Было видно, что она считает девушку не прислугой, а своим добрым уважаемым другом. Мисс Морстан представила меня миссис Форрестер, которая высказала настоятельную просьбу поведать ей о наших необычайных приключениях. Я отказался, объяснив ей, что должен выполнить еще одно весьма важное поручение, и пообещав непременно навестить их и рассказать о том, как идет наше расследование. Отъезжая, я обернулся, и в свете лампы, на фоне полуоткрытой двери, увидел две прижавшиеся друг к другу хрупкие фигурки, за ними – маленькую и уютную прихожую, висящий на стене барометр и сверкающие металлические стойки перил. Как приятно мне было это мимолетное прикосновение умиротворяющего тепла и уюта простого английского дома во мраке и дикости событий, зловещую паутину которых нам предстояло распутать.

И чем больше я думал о нем, тем мрачнее и непонятнее оно мне представлялось. Под грохот колес мчащегося кэба я снова и снова вспоминал происшедшие события, пытаясь выстроить из них логическую цепь. Некоторые звенья ее нашли свое место. Теперь мы знали и о кончине капитана Морстана, и о том, кто присылал жемчужины. Был известен также автор объявления и письма. Однако все это не только не прояснило дело, но наоборот, затуманило, придало ему еще более трагический оттенок. По мере того, как раскрывались одни детали, всплывали новые, еще более странные и необъяснимые: индийские сокровища, а также найденный среди бумаг капитана Морстана план, таинственное убийство мистера Шолто. Кстати, почему смерть его последовала сразу за тем, как он обнаружил драгоценности? И откуда в его комнате появился каменный топор? А почему убийца для достижения своей цели избрал столь экзотический способ? Следы ребенка в комнате и на чердаке… Неужели убийца – ребенок? Кроме того, слова на обрывке бумаги совпадают со словами на плане, принадлежавшему капитану Морстану. Короче говоря, я настолько запутался в лабиринте имеющихся фактов, что решил не ломать себе понапрасну голову. И еще я очень беспокоился, справится ли Холмс с этим делом – требующая раскрытия головоломка кого угодно могла повергнуть в отчаяние.