Доля слабых
Шрифт:
– Где они, мы не знаем. Возможно, и далеко. Но если все-таки близко, дожидаться орды нам не хочется.
– Мудрейший оглянулся на реку, подметил, что разгрузка почти завершилась, и добавил: - Сейчас вот закончим с высадкой, и сразу же на восток. Вы, случаем, не оттуда пришли?
– Вообще-то, мы пришли с севера. Но горный разлом и действительно находится на востоке, в дне пути отсюда.
– Чужак бросил взгляд на облепленный людьми и животными пляж, на растущие груды мешков и скарба, на выводимых на берег раненых...
– Хотя, вам до начала каньона и за неделю не доползти, - переменил свое мнение Альберт.
– Дней
– Хоть неделя, хоть две, а преодолеть этот путь нам придется. Хотели в восходных землях укрыться, но так даже лучше.
На этих словах Яр взял паузу. Теперь он видел решение. Оставалось только перебороть себя и задать судьбоносный вопрос. Но как же, Зарбаг побери, это страшно! Мудрейший внимательно всматривался в глаза чужака, стараясь заглянуть в саму душу. Тот в свою очередь, слегка склонив голову набок, точно так же оценивал Яра. Не решаясь прервать безмолвное противостояние, молчали и все вокруг. Наконец, так и не отыскав в глазах Альберта готовности отказать в еще не озвученной просьбе, Мудрейший заговорил:
– Я вижу, Альберт, что человек ты не злой. И вижу, что ты уже сам догадался о чем я хочу попросить.
– Не перебивая, чужак внимательно слушал, еле заметно кивая головой в знак согласия.
– Не обрекай свою совесть на муки. Разреши нам уйти в ваши земли. В Долине людям не выстоять. Мы в долгу не останемся.
С новым тяжелым знанием, что мир не заканчивается на Кругосветной стене, родичи давно уже свыклись. Своры чудовищ, пришедшие с юга, не давали и тени сомнений лечь на рассказ о загорье, поведанный Миной и подтвержденный Валаем. Но теперь, когда в одночасье границы привычного мира снова раздвинулись, Яр не ощутил каких-то пугающих чувств, а, наоборот, преисполнился потаенной надежды. Безысходность последнего времени разлетелась на части под наплывом забрезживших перспектив. Долина уже не казалась ловушкой, выбраться из которой никак не возможно. Печальная участь загнанных в угол зверей, нависшая над убегающим Племенем, сразу же передвинулась от неизбежной, всего лишь к возможной.
Задача укрыться на севере, покинув родную Долину, представилась Яру посильной, единственно верной и дающей возможность спасти своих родичей от скорой неминуемой гибели. Ведь он вел людей без конкретного плана, стараясь хотя бы отсрочить последнюю битву, которая грозила людскому Племени не просто разгромом и жертвами, а полным истреблением, концом всем и всему. Но, как известно, надежда умирает последней, и Яр продолжал уповать на чудо. Оно и случилось. Чужеземные воины явились как будто из сказки. Восседая на спинах послушных зверей, обвешанные чудесным оружием, отражая свет солнца блестящими твердыми шапками, пришельцы выглядели настолько внушительно, что создавалась непоколебимая уверенность - им по силам любые напасти.
Радужные светлые образы нахлынули на повеселевшего Яра, но стоило ему на мгновение вспомнить про орду: про гигантов, рогачей, чернюков, как раздувшиеся мечты сразу лопнули, словно перезрелая вишня. Нет... С тварями просто не будет и северным воинам. Да и к чему эти мысли? Вдруг пришельцы и не подумают их приглашать в свои земли? Кто знает, что на уме у этого улыбчивого Альберта?
Томления Яра и тех из старшин, кто расслышал важнейшую просьбу, продлились всего-ничего. Сын барона пригнулся к все тому же немолодому усатому воину, и они коротко перешептались друг с другом - видимо, этот усач занимал
– Хорошо. Мы готовы позволить вашему народу уйти вместе с нами за горы и даже предоставим вам земли во владениях Монков... Вы же знакомы с основами земледелия?
– и, дождавшись утвердительных возгласов, Альберт показал обратную сторону своей щедрости.
– Но лишь при условии, что все вы, под клятвой, признаете власть Императора, графа Ализии и, конечно же, барона Августа Монка. Присягнете на верность Империи и примете наши законы. То есть станете нашими, в том числе и моими, надежными подданными и полноправными гражданами Империи.
– На этом Альберт закончил излагать требования и замолчал, дожидаясь ответа.
Услышанное наполнило облегчением сердце Яра, но множество незнакомых слов, рассыпанных чужаком по выставленным условиям, охлаждали ликующий разум. Несмотря на неясности, он сумел уловить суть предложенной сделки. Родичам обещали новую жизнь и защиту, в обмен на то главное, чем Племя всегда дорожило и считало важнейшей из ценностей. Сейчас предстояло решить, готовы ли люди лишиться свободы. Подробности будущей жизни пока расплывались в тумане, но отчего-то Яр был уверен, что возможные притеснения воли окажутся не столь и страшны. Что бы ни ждало их на севере, все будет лучше, чем погибать в зубах зарбаговых тварей. И ладно бы речь шла о взрослых мужчинах-охотниках, но ведь нет - выжрут всех: и баб, и детишек. На это он пойти не готов.
Наскоро сравнив перспективы и все для себя решив, Мудрейший поднял глаза на Альберта. У Яра не было права делать подобный выбор за всех и потому, понимая, что скоро слова этого молодого мужчины станут законом и для него, и для всех остальных, кто согласится укрыться на севере, глава Племени вежливо начал:
– Уважаемый Альберт, я нисколько не сомневаюсь, что ваши законы справедливы, а Император, граф и барон такие же добрые люди, как ты, но не могли бы вы все отойти на сотню-другую шагов. Такие решения у нас подобает принимать всем народом.
Молодой баронет с пониманием отнесся к услышанному и, дав своим людям команду, первым направил коня прочь от русла реки. Дождавшись, когда чужаки удалятся на приличное расстояние, родичи загалдели на все голоса. Сколько людей - столько мнений, но в подавляющем большинстве старшины соглашались с предложенным. Против стоял лишь Морлан - он всегда отличался строптивым характером.
– Почему мы должны им поверить?
– вопрошал недовольный Орел, - Угодим в услужение к этим милым Альбертам и прочим! Наши дети и внуки потом нам того не простят! С каких пор мы стали такими трусами?
– Ты, Морлан, всем известный храбрец, - вклинился в речь знаменитого лучника вождь, - И в бою умереть не боишься. Но скажи мне, как смогут не простить тебя в чем-то внуки, если никогда не родятся на свет?
– Маргар излагал сейчас общее мнение, ибо родичи согласно кивали.
– Я-то тоже не молод, и готов помирать хоть сейчас, но детишкам пожить еще надо. Меня, конечно, пугают загадочные слова, типа 'Подданные', да только выбора у нас нет. Все мы видели силу орды...
Видя, что споры способны растянуться надолго, Яр поспешил оборвать разговоры: