Дом Цепей
Шрифт:
«Прости, Котиллион. Надеюсь, ты не возлагал особых надежд…»
Он снова ударился о камень, его протащило вдоль скалы, а потом течение подняло его и вдруг куда-то выплюнуло.
Он молотил руками и ногами, цеплялся ногтями на недвижную воду. В голове бился бешеный пульс. Потеря ориентации, паника охватили его подобно лесному пожару. Он еще раз протянул руки…
Правая рука вырвалась в холодный воздух.
Еще миг — и на поверхности оказалась голова.
Ледяной, кусачий воздух полился в легкие сладко, как мед. Света не было, хриплое
Резак позвал Апсалар. Ответа не было.
Тело быстро немело. Выбрав направление наугад, он пошел.
И тут же ударился о каменную стену, заросшую влажными склизкими лишайниками. Сверху на ощупь была лишь отвесная скала. Он пошел вдоль на слабеющих ногах. Душу охватывала опасная леность. Он заставлял себя идти, ощущая, как испаряется воля.
А потом протянутая ладонь скользнула в выемку. На уступ. Резак ухватился за край камня обеими руками. Ноги, онемевшие от холода, не слушались и тянули его вниз. Он стонал, пытаясь вылезти из воды, но не мог. Пальцы чертили бороздки в слизи. Он медленно падал.
Руки стальным захватом взяли его за плечи, за мокрую ткань куртки. Он ощутил, как возносится над водой. Потом его положили на утес.
Резак лежал неподвижно и рыдал. Его сотрясали судороги.
Через некоторое время послышался тихий треск, идущий вроде бы со всех сторон. Воздух стал теплее, появилось слабое свечение.
Дарудж перекатился набок. Он ожидал увидеть Апсалар.
Но над ним стоял мужчина, старик, необычайно высокий; длинные белые волосы и борода растрепаны, кожа черная как эбеновое дерево, а глаза оттенка темного янтаря — вот единственный источник света, вдруг потрясено понял Резак.
Вокруг них водоросли высыхали, съеживались, ибо от незнакомца исходила волна жара.
Край утеса был всего в паре шагов — единственная губа скользкого камня между вертикальными стенами.
К ногам Резака возвращалась чувствительность, одежда дымилась от жары. Он с трудом сел. — Благодарю, сэр, — сказал он по-малазански.
— Твое суденышко замусорило воду, — ответил старик. — Полагаю, ты захочешь подобрать кое-что из остатков крушения.
Резак изогнулся, чтобы поглядеть на воду, но не смог ничего различить. — У меня была спутница…
— Ты прибыл один. Вероятно, спутница утонула. Одно течение доставляет жертвы сюда. Остальные — лишь в смерть. На острове есть только одно место высадки, и ты его не нашел. Конечно, в последнее время трупов мало, учитывая, как мы отдалились от обитаемых земель. И торговли нет.
Он говорил отрывисто, словно давно не практиковался, и двигался скованно.
Утонула? Скорее выбралась на берег. «Не для Апсалар позорный конец, который почти настиг меня. И все же… Он не бессмертна, мир так же жестоко равнодушен к ней, как и к любому». Он на время отогнал эти мысли.
— Силы вернулись?
Резак поднял взор. — Как вы нашли меня?
Пожатие плечами. — Это моя задача. А теперь, если можешь идти, пора уходить.
Дарудж неловко
— А меня можешь звать Даристом. Нельзя медлить. Само наше присутствие здесь угрожает пробуждением.
Дряхлый Тисте Анди встал лицом к каменной стене. По мановению руки открылась дверь, за которой виднелась лестница наверх. — То, что пережило крушение вашего судна, ожидает наверху, Резак. Идем.
Дарудж пошел за стариком. — Пробуждение? Кто может пробудиться?
Дарист не отвечал.
Ступени были стертыми и скользкими, разными по высоте. Казалось, они никогда не кончатся. Холодная вода украла силы Резака, шаги его всё замедлялись. Снова и снова Дарист останавливался подождать его, но ничего не говорил. Лицо Анди было замкнутым.
Наконец они вышли на ровную площадку; вдоль стены шел ряд колонн из грубо отесанных кедровых стволов. Туманный и сырой воздух наполнил аромат свежей древесины. Вокруг никого не было видно. — Дарист, — спросил Резак, пока они шли по ровному месту, — мы еще под уровнем земли?
— Да, но выше пока не поднимемся. Остров в осаде.
— Что? Кто такие? А Трон?
Дарист замер и резко повернулся, глаза засветились ярче. — Неосторожно заданный вопрос. Что привело тебя, человек, на Плавучий Авалю?
Резак колебался. Нынешних правителей Тени и Тисте Анди отнюдь не соединяет давняя любовь. Котиллион не намекал на новые контакты с Детьми Тьмы. Они ведь размещены здесь именно для того, чтобы истинный Трон Тени оставался не занятым. — Меня послал один маг… ученый, штудии которого доказали, что остров и то, что на нем, попали в опасность. Он желал узнать сущность угрозы.
Дарист чуть помедлил, прежде чем ответить. Лицо оставалось непроницаемым. — И как зовут твоего ученого?
— Э… Барук. Вы его знаете? Он живет в Даруджистане…
— Находящееся вне острова меня не касается, — отрезал Тисте Анди.
«Вот почему, старик, вы попали в беду. Котиллион был прав». — Тисте Эдур вернулись, так? Чтобы заявить права на Трон Тени. Но Аномандер Рейк оставил вас здесь, обнадеженный…
— Он еще жив, правильно? Если возлюбленный сын Матери Тьмы недоволен тем, как мы исполняли задание, мог бы придти и сказать самолично. Тебя не маг людской расы сюда заслал, верно? Ты склоняешься перед Носителем Драгнипура? Значит, он обновил притязания на кровь Анди? Отрекся от крови Драконов?
— Я не могу знать…
— Он ныне выглядит старцем — еще дряхлее, нежели я? А, вижу правду по твоему лицу. Он не таков. Что же, можешь идти и сказать ему…
— Погодите! Я не служу Рейку! Да, я видел его и не так давно, и он выглядел молодым и здоровым. Но я не склонялся перед ним — видит Худ, он тогда был слишком занят! Слишком занят, сражаясь с демоном, чтобы общаться со мной! Наши пути пересеклись случайно. Не знаю, о чем вы говорите, Дарист. Простите. Я не в том положении, чтобы искать его и передавать любые ваши послания.