Дом горячих сердец
Шрифт:
Мой отец разворачивается лицом к Бронвен и рявкает что-то грубое на языке воронов, что, как мне кажется, означает: «И зачем, ради Святой Морриган, ты это сделала?»
— Ей надо было уехать.
— Ей надо было уехать? — повторяет Лоркан таким тоном, что воздух становится настолько твёрдым и прохладным, точно кусок льда.
Признаться честно, я удивлена. А я-то думала, что Лоркан был в курсе последнего пророчества Бронвен.
Он переводит на меня взгляд и смотрит так пристально, что моё сердце решает спрятаться за позвоночником.
—
Сейчас не время.
Сейчас не время.
— Вы только что…
Киан переводит взгляд с меня на Лоркана, его глаза становятся всё шире и шире.
— Моя племянница — твоя пара, Лор?
ГЛАВА 52
Если бы кто-то уронил булавку в «Adh’Thabhain», всё Небесное королевство услышало бы её звон. Настолько тихо стало вокруг.
Фибус, который ушёл за бар, когда мой отец ворвался в таверну, точно летучая мышь из преисподней, произносит одними губами: «Пара?» А, может быть, он говорит «мерда»? Оба эти слова подходят к данной ситуации.
Вздохнув, я бормочу Лору:
— Похоже, ворона выпустили из мешка.
Лор бросает на меня совсем невесёлый взгляд через плечо.
«Что ещё за пророчество, твою мать?»
И поскольку я трусиха, то перевожу стрелки на Бронвен. Вообще-то это её пророчество, так что пусть она и расскажет всем о нём.
— Пусть Бронвен тебя просветит.
— Говори, Бронвен! — приказ Лора заставляет мелкие волоски на моих руках встать дыбом.
— Я предвидела, что Фэллон надо вернуться в земли фейри, чтобы отнять жизнь у Данте Регио, — тон её голоса такой спокойный, словно она говорит о погоде. — И только тогда Люс вернётся к воронам.
За каменными оконными проёмами гремит гром, и молния разрезает чёрное небо.
— Только через мой труп, — рычит Лор.
«Хорошо, что ты не можешь умереть, Лор».
Он снова смотрит на меня через плечо своим испепеляющим взглядом, который на этот раз вызывает совсем другой эффект. Мне, может быть, и нравится, когда этот мужчина заведён, но мне не нравится, когда он зол.
— Ты в своём уме, Бронвен?
Мой отец так разъярён, что мог бы колоть дрова своей челюстью.
— Моя дочь не будет убивать этого долбаного короля фейри!
Когда они начинают кричать друг на друга на языке воронов, Фибус манит меня к себе согнутым пальцем. Я выскальзываю из-за стола и начинаю придвигаться к бару, к тому месту, напротив которого он стоит.
— Прости, что?
— Бронвен может видеть…
— Я говорю не о пророчестве, Фэл. Ты пара Лора? — шипит он, открыв большим пальцем бутылку Небесного вина
Я протягиваю руку и забираю себе бокал, а он наливает себе ещё один.
— Клянусь, я собиралась тебе рассказать, но я хотела сначала решить, нужна ли мне эта связь.
Он проливает вино мимо бокала.
— Хотела решить?
Коннор протягивает ему тряпку, но Фибус пребывает в таком шоке, что не замечает протянутую ему ткань, поэтому ворон бросает тряпку на пролитое вино и перемещается в конец барной стойки, чтобы нарезать сыр.
— Парная связь — это не какое-то модное веяние, Капелька. Это нечто сакральное. Я, может быть, не ворон, но даже я это знаю.
Я впиваюсь зубами в щёку.
— О, боги, ты пара Короля воронов, а значит, это делает тебя…
— Его другом, в чью голову он может проникнуть по своему желанию, — мои слова срываются с губ, точно стрелы безумных дикарей-фейри — быстро и беззвучно.
— … королевой.
— Для этого мне придётся выйти за него замуж, а я пока не готова. Я пока ни к чему не готова. Кроме того, чтобы поужинать в этой таверне с тобой, — я гляжу себе за спину, — и всеми этими разъярёнными людьми.
Фибус следит за моим взглядом.
— Я, конечно, люблю драму, но это слишком.
Он имеет в виду гнев моего отца, перемену настроения Лора или пророчество Бронвен? Не то, чтобы я забыла о пророчестве, но напоминание о том, что мне суждено прервать чью-то жизнь — жизнь того, кого я так хорошо знаю — заставляет моё нутро похолодеть. Но опять же этот человек — огромный и толстый лжец.
Я прижимаюсь спиной к каменной стене и делаю глоток вина.
— Ужин на вынос?
— Сейчас узнаю, не сможет ли Коннор что-нибудь для нас завернуть.
— Просто бери вино и…
«Даже не думай уходить», — приказ Лора заставляет меня подпрыгнуть.
Вино расплёскивается через край моего бокала и попадает на участок голой кожи в форме буквы V между чёрными краями выреза.
Глаза Лора лимонного цвета вспыхивают, когда он следит за дорожкой из алых капель, спускающейся вниз, но затем остывают, как только Бронвен говорит:
— Процесс уже запущен, Лор. Его нельзя остановить.
Он разворачивается к моей тёте и делает шаг в её сторону.
— Смотри, как я его остановлю, Бронвен.
Молнии разрезают почерневшее небо, которое стонет так же, как и пол под нашими ногами.
— Если ты убьёшь Данте, Морргот, ты приговоришь нас всех. И на этот раз не на пару веков или пару десятков лет, а навсегда.
Слёзы не падают из глаз Бронвен, но они блестят там, как только что сформированные рога на головах юных змеев.
— Он знает, как превратить тебя навечно в ворона.
Шипение раздаётся со всех сторон.
— Откуда он это знает, чёрт побери? — голос Лора звучит низко, но каким-то образом перекрывает ропот ужаса его народа.