Дом корней и руин
Шрифт:
Соленые острова. Камилла. Ящик с посылкой. Я разложила платье на покрывале дымчато-серого цвета, чтобы оно немного отлежалось, и прошла в гостиную, где стоял деревянный ящик. Но вместо аккуратных печатных букв Камиллы на дощечках красовался размашистый почерк Аннали, и я немного опешила. Надо чем-нибудь вскрыть эту коробку. Возможно, где-то в ящиках стола найдется нож для писем, который можно было бы использовать в качестве рычага, но сейчас не было времени искать его.
Я провела кончиками пальцев по бархатной лежанке, гадая, что в этот момент делает Камилла. Нашла ли она записку, которую я наспех нацарапала для нее? Смогут
Я прикрыла глаза и попыталась окунуться в мягкий уют нового интерьера. Кровать выглядела чрезвычайно заманчиво, и я только сейчас по-настоящему ощутила, как устала за прошедшую неделю. Очень хотелось поспать и отдохнуть. Я вовсе не хотела спускаться в мятом платье и быть официально представленной в таком виде Жерару Лорану, двадцать восьмому герцогу Блема.
Ровный ритм стрелки часов на камине, отсчитывающей секунды до ужина, начинал раздражать. Вздохнув, я вернулась к чемоданам и начала искать набор туалетных принадлежностей, который успела закинуть в последний момент.
Я справлюсь. Я смогу привести себя в надлежащий вид – нет, даже в идеальный – и спуститься вниз, чтобы ослеплять, очаровывать и быть именно такой, какой меня представляют Лораны, – талантливой и знающей толк в светской жизни портретисткой, которая приехала специально для того, чтобы запечатлеть на холсте их сына. Я стану гордостью своей семьи. Камилла еще пожалеет о своих словах и поймет, что могла и должна была с самого начала доверять мне.
Правда, чтобы сделать хоть что-нибудь, для начала нужно стереть с пальцев все следы угольного карандаша.
«Дорогая Верити!
Надеюсь, у тебя все хорошо и ты вовсю осваиваешься на новом месте, в Блеме. Признаюсь, меня очень удивила весть о твоем внезапном путешествии. Впрочем, не только меня… Камилла была настолько удивлена, что не поленилась добраться до Гесперуса, чтобы поделиться со мной этой новостью. На самом деле… она рассказала мне обо всем – о чем вы говорили в ночь накануне твоего отъезда…
Я не хочу писать на бумаге то, что могло бы… как-либо… скомпрометировать… но, послушай, мне правда ужасно жаль, что ты узнала обо всем именно таким образом. Я всегда хотела рассказать тебе – ты же знаешь, я ненавижу что-то скрывать. Но ты ведь знаешь Камиллу. Пожалуй, лучше, чем кто-либо из нас. Только представь себе ее состояние, когда она узнала о твоем отъезде! Обещаю, я постараюсь немного замять это дело. Уверена, это просто небольшая размолвка между сестрами, которые нежно любят друг друга, что бы они сейчас ни чувствовали…
В общем, неважно, как это все началось, но я очень рада, что ты наконец отправилась в свое первое настоящее путешествие по континенту. Надеюсь, тебе нравится в новой обстановке и ты уже начала заполнять альбомы набросками и идеями. Не сомневаюсь, портрет сына герцога Лорана выйдет замечательным. Ты всегда обладала способностью видеть истинную суть людей, которых изображаешь, и запечатлевать на холсте их внутренний свет.
Если вдруг заскучаешь по дому, отправляю тебе коробку свечей. Знаю, как ты их любишь. Не уверена, что сможешь найти что-то похожее в Блеме, поэтому на всякий случай отправляю побольше, чтобы хватило до конца поездки… Не забывай зажигать их и постарайся не скучать слишком сильно…
Я тебя очень люблю.
Аннали».
9
Лакея все не было. Я нервно вышагивала перед камином, то и дело поглядывая на маленькие часы. Было уже почти восемь, а, по словам Дофины, семья садилась ужинать именно в это время. Куда же он запропастился?
Тревога нарастала, сердце билось все сильнее. Я никогда никуда не опаздывала и, конечно же, не хотела произвести на лорда Лорана плохое впечатление. Дофина с самого начала сделала вид, будто мы давние подруги, но я не сомневалась, что лорд Лоран будет общаться со мной исключительно как заказчик с мастером.
Я уже примерно представляла его силуэт, пронзительный взгляд, постоянно оценивающий меня и мою работу, внушительный крючковатый нос. Одно его слово могло благословить или разрушить мою карьеру. Я знала – по крайней мере, надеялась, – что мой талант способен удовлетворить даже самый взыскательный вкус. Но если я не понравлюсь ему как человек…
Досадливо фыркнув, я сменила направление движения и выглянула в коридор. Никого. Длинный-длинный коридор и полная тишина. «Это не такой уж большой особняк, – подумала я, постучав пальцами по дверному проему. – Наверное, мне не составит труда найти обеденный зал».
Тикающие часы словно специально торопили меня, и я вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь. Может, я встречу лакея по пути вниз. А может, увижу Дофину, когда она будет идти из своего флигеля. Она заметит меня и сразу все поймет. Мы пойдем в зал под руку, и мне не придется слоняться по первому этажу одной. Увлекшись размышлениями, я не особо следила за дорогой, просто шла по коридору, пока не увидела лестницу. Только…
Я остановилась и оглянулась. Кажется, что-то не так. На первый взгляд это был тот же самый коридор. Темное дерево, светлые стены, искусная резьба, но все как будто немножко другое. Я снова оглянулась. Теперь коридор показался мне слишком длинным. Я не считала двери, когда мы проходили здесь в первый раз, но сейчас их как будто было в два или даже три раза больше.
– Не может быть, – пробормотала я и пошла обратно, туда, где, как мне казалось, находилась моя комната.
Может, где-то в коридоре было ответвление? Поворот, который я не заметила? Точно нет. Я узнала свою комнату по рельефу с ветками глицинии и задумчиво дотронулась до одного из цветков.
– Это просто смешно, – сказала я себе, помотав головой. – Теперь точно опоздаю.
Я снова пошла по коридору, считая каждую дверь, каждую пару свечей. Три, пять, девять – слишком много, слишком много… Я подошла к одному из окон и вгляделась в темноту, тщетно пытаясь рассмотреть что-то сквозь блики свечей, отражавшиеся в стеклах. На мгновение я потеряла равновесие и покачнулась, но успела прижаться к стене и ухватиться за занавеску.
Мне стало не по себе, и от неуверенности ноги едва слушались.
– Вот вы где! – с облегчением воскликнул кто-то.
Ко мне подошел немолодой мужчина – белокожий, высокий, подтянутый, с угловатой фигурой. Когда-то он был блондином, но теперь на висках проступила серебристая седина; волосы были напомажены и зачесаны назад. На нем был костюм сливочного цвета из дорогой шерсти, и от одного его вида у меня свело пальцы на ногах: если лакеи Лоранов носят такую одежду, то я в своем простом шелковом платье, наверное, выгляжу как бедная родственница.