Дом малых теней

Нэвилл Адам

Они накачали ее наркотиками, чтобы забрать из ее жизни, из мира. Платье на манекене было ее новой кожей, новой личностью. Они переделывали ее, чтобы она стала такой же.

Прекрати!

У тебя простуда, вирус. Новые места, новые бактерии.

Вот и все.

Стресс только усугубил ситуацию. Вот и все. 

Вот и все!

За пределами комнаты она снова не смогла найти выключатели на стенах между дверями в

длинный коридор. В устье коридора у лестничной клетки был один — она уверена в этом, но днем ранее ориентировалась на окно с видом нa сад в конце прохода. Окно теперь не помогало, поэтому только свечение двери ее спальни и экрана телефона вело Кэтрин сквозь густой мрак, переполнявший изнутри Красный Дом. Что-тоздесь изменилось с приходом ночи — она заметила раньше.

В доме стало холоднее, будто все его окна ныне были распахнуты навстречу стылым ветрам. Она чувствовала запах сырых деревянных плит и драпировки, ощущала пряный дух черной плесени в размягчившейся от влаги штукатурке. Гниение сада будто просочилось и сюда, внутрь. Даже незримый пол казался сырым под ее голыми пятками. Все так сильно изменилось, что жалкий ореол зеленоватого света, шедший от экрана ее телефона, не давал уверенности в том, что Красный Дом остался таким, каким она его запомнила, - один раз Кэтрин даже подошла вплотную к стене и стала придирчиво ее разглядывать, пытаясь понять, красная она или нет.

Когда она добрела до ванной, внутри оказалось как в холодильнике. Рьяно подавшись вперед, будто ее жизнь зависела от этой стылой, рождающей боль в зубах воды, Кэтрин наклонилась, чтобы отпить из хлынувшей из крана над раковиной струи.

За стеной трубы задрожали.

Чувствуя себя слишком неважно для того, чтобы заботиться о производимом шуме, она вышла из ванной, оставив дверь открытой. Не закрывала она и дверь в спальню - так, чтобы хотя бы часть света падала в проход меж двух освещенных комнат. Так хотя бы было меньше риска споткнуться в темноте и растянуться в полный рост на полу.

И как старухи только выдерживали все это — мрак, сырость? Возможно, такая среда для них стала естественной, как для парочки вымахавших в человеческий рост мокриц. Ну а что, если подумать, неправильного - люди лишь букашки-мокрицы. звезды — просто сгустки вечно горящего мусора, ждущие часа энтропии… Если подумать, в этом всем нет никакого смысла,

Так, хватит!

К тому времени, как она достигла лестничной площадки, дверь внизу щелкнула, открылась, а затем закрылась. На короткое время внизу полнился тусклый, но такой успокоительный свет. Кэтрин умолкла, прислушиваясь. Вторая дверь где-то в глубине огромного здания открывалась медленнее.

Мод.

Хотела бы она успокоиться мыслью о том, что домоправительница вполне может встать в этот час, но даже если так — чем Мод поможет ей? Очередной порцией отравы?

Так, все-таки здесь живут старухи. Наверняка с больными суставами — Мод хромала, Эдит раскатывала в инвалидном кресле. Где-то в доме у них должно быть нормальное современное обезболивающее. И, прежде чем поехать домой, Кэтрин нужно запастись им в достаточном количестве. Когда блуждаешь в старых темных домах, всегда нужна какая-то цель, и она сделала это своей целью, и теперь с твердым намерением спускалась по первому пролету лестницы. Если понадобится, она обыщет все ванные

комнаты и кухонные шкафы.

По дороге на первый этаж Кэтрин ухватилась за перила. От одного только признака движения впереди у нее перехватило дыхание и закружилась голова.

Там, за перилами, какой-то тонкий луч света отражался от полированного дерева залы. Свет шел из смежного общего коридора, где были мастерские и комната Мод.

На первом этаже царил мрак, но на несколько футов вперед Кэтрин вполне могла видеть благодаря экрану телефона. По меньшей мере, удавалось видеть на шаг вперед себя. До самого верха второй лестницы ей на глаза не попадалось ничего, кроме латунных дверных ручек, слабо поблескивающих в телефонном сиянии, — ничего подозрительного.

А потом что-то зашевелилось позади нее.

Резко обернувшись, она увидела маленькую тень в пятне размытого света. Шуршание ткани сопровождало это перемещение. Инстинкт твердил Кэтрин, что заявлять сейчас о своем присутствии — плохая идея.

Что-то шарахнулось следом за первой фигурой — видимо, еще одна такая же, где-то у самого пола. Какое-то маленькое животное.

Кошки? Да ну нет.

Кэтрин прижала руки ко рту. Красный Дом по ночам, похоже, кишел крысами. Разве не их она слышала прошлой ночью? Так они мстили за ущерб, нанесенный их крысиному роду-племени Мэйсоном. А она тут сейчас стоит и понапрасну пугается.

Экран телефона мигнул. Так он делал всегда, ради сохранения батареи, если она долго держала подсветку включенной. И, как раз перед тем как он вспыхнул с прежней силой, она услышала отчетливые шажки откуда-то снизу. Кто-то поднимался по лестнице следом за ней.

Крутанувшись на месте, как юла, Кэтрин потеряла равновесие и села прямо на одну из ступенек, свободной рукой отчаянно хватаясь за воздух вместо перил. Прежде чем телефон выскользнул у нее из руки, экран осветил силуэт маленькой головы и две руки по обе его стороны, протянутые ей навстречу.

Как ЭТО успело подобраться ко мне так близко?

Хныкая, она бросилась вслед за телефоном. Схватив его, она в страхе выставила руку с ним перед собой, ожидая атаки откуда угодно. Ряд деревянных ступеней, рельсы подъемника вдоль перил — больше ничего не было и быть не могло. Кэтрин подняла руку повыше — ее собственная тень выросла и распласталась по пустой лестнице.

Разум, странным образом опьяненный гнетущей темнотой, мог нарисовать ее глазам все что угодно. Но, сколько Кэтрин себе об этом не напоминала, ей трудно было прогнать мимолетный образ — маленькая голова существа, пытливо наблюдающего за ней из темноты.

Она тихо возвратилась с лестницы. До нее донесся слабый запах улицы, принесенный будто бы на чьей-то одежде. Глянув за перила, Кэтрин, как и ожидалось, никого и ничего не услышала. Грызуны ведь боятся людей, так? Подняв телефон над головой, подобно некоему светочу, внушающему единственную надежду на спасение, она прошла вниз.

Застыв посреди коридора, она поискала глазами лестницу. Хоть глаз выколи — крутом мрак. Ей вдруг представилась какая-то страшная птица, появляющаяся из этой первозданной темноты, не имеющей ни конца ни края, и рывком уносящая ее куда-то ввысь, ввысь и ввысь… незнамо куда. Когда этот жуткий образ растаял, на смену ему пришел другой — черная огромная рука, ныряющая в коридор, сжимающая ее до хруста костей и утаскивающая во тьму.