Дом непредсказуемого счастья

Соболева Лариса Павловна

– Я?!! – взвизгнула сестра Ивана.

– Вы, вы, – махнул рукой Алик. – Я потом объясню, как вы прокололись. Вы, Марья, тоже были на подозрении, мотив-то у вас есть.

– Но мы не стали делать обыски у вас, – продолжил Басин, обращаясь к Юле и Ивану. – Тот, кто готовится к преступлению, хорошо продумывает детали и избавляется от улик. Мы решили пойти другим путем: подсунуть вам Алика, нашего аналитика. Вместе с оперативниками он устроил для вас спектакль с нападением. Влада, конечно, попалась вам случайно, видимо, так распорядился некто там… – Константин указал пальцем

на потолок, имея в виду Бога. – Это оказалось и нам на руку, вы все собрались вместе. Разумеется, для нас полной неожиданностью стал Иван Николаевич. Живой и невредимый. Но остальных, к сожалению, не вернуть. Короче, эта история оказалась простой. Юля, вы обвиняетесь в убийстве трех человек, а также в покушении на убийство мужа, а также в покушении на убийство Влады и…

Басин сделал паузу, глядя на девушку с сочувствием. Вместо него продолжил Алик:

– Влада, нам очень жаль, но Мила не доехала до больницы, она умерла по дороге.

У девушки глаза наполнились слезами, она едва вымолвила:

– А как же… мне же говорили, что Мила в реанимации…

Две слезы скатились по щекам, за ними еще две, они означали, что Влада приняла ужасную новость, но боль… боль теперь долго будет мучить ее, ведь косвенно она виновата в смерти подруги. И это та правда, с которой трудно свыкнуться.

– Тебе отвечали по нашему сценарию, – сказал Алик. – Извини, Влада, так было нужно.

Юле надели наручники! Это был шок для всей компании. Когда ее уводили, она оглянулась и бросила Алику с Басиным:

– Дерьмовые вы следователи.

Ее увели. А свидетели ареста сидели пришибленные, не поднимали голов. Басин, собирая бумаги со стола в одну папку, сказал:

– Граждане, вы свободны.

Все как по команде встали и замерли, не решаясь двинуться к выходу. Пришлось Басину повторить:

– Свободны, свободны.

Толпа уныло пошла к выходу, а Михаил остался, он смотрел в упор на Алика, смотрел недружелюбно, желваки играли на его скулах, наконец созрел высказаться:

– Повторяю: с Юлькой я бы пошел в разведку, а с этими… – указал Миша кивком головы на толпу у двери, – с этими никогда! И с тобой не пошел бы.

Беспардонно растолкав народ, он ушел. Уже в коридоре Иван толкнул Щелокова и прошипел ему в лицо:

– Сделай что-нибудь!

– Что? Что я могу сделать?

– Откуда я знаю! Залог внесем, подписку…

– Какая подписка! Тут тьма трупов! Я фонарею…

– Блин, ты адвокат, я тебе бабки плачу…

– Я увольняюсь, – огрызнулся Щелоков, прибавив шаг. – Ваша семейка опасна для жизни. Счастливо оставаться, Ваня!

– Вот гнида…

К нему пристроилась Марья, она держалась за грудь ладонью, вид у нее был – за малым не упала в обморок. Но это всего лишь вид, на самом деле Марья отличная актриса, самодеятельная, но убедительная.

– Боже мой, какой кошмар, – лепетала она тихо. – Как стыдно…

– Заткнись! – рявкнул брат. – Как вы меня все достали!

И он чуть ли не бегом ринулся по коридору.

* * *

Влада вернулась к себе домой пока без вещей. Целый день она убирала, отмывала засохшую кровь и плакала,

плакала… Здесь же и заночевала, оставаться в одном доме с Иваном не могла. Но и в квартире ей было не по себе. Влада не раздевалась, не гасила свет, да и сон ее был некрепкий, какой-то мучительный, с кошмарами вперемежку. Юля… живая Мила… Витька сволочь… Алик… Все в ее коротких снах перебывали. Но надо привыкать жить в этой квартире, к счастью (если уместно говорить о счастье), квартирная хозяйка находится далеко-далеко и ничего не знает о событиях, стало быть, до приезда не выгонит.

На следующий день ближе к полудню Влада поехала за вещами. Стоял солнечный день, сухие тротуары отсвечивали солнце, отчего глаза слепли и слезились. Вот такая странность: не вода, серый асфальт, а отражал солнце. На газонах таяли грязноватые снежные комья, в воздухе пахло весной, а до нее еще далеко. Да и прогноз вчера был неутешительный – ветер, мороз, возможно, снег. Ну, как и положено зимой. Это жизнь. Прекрасная, разнообразная жизнь, в которой не нашлось места Миле. Навернулись слезы уже не от солнца, а от тоски, Влада шла по переулку, всхлипывая…

У Ивана был гость – Урбас Павел Давыдович, Влада попятилась:

– Я помешала, да? Но мне только собраться… я приехала за вещами.

– Собирайся, – разрешил Иван.

Поздоровавшись с Урбасом, она поднялась на второй этаж, но дверь оставила открытой – очень хотелось послушать, о чем они толкуют.

– Я продам дом срочно, значит, дешевле, – говорил Иван. – И верну вам долг. Слово даю.

– Дом? Не жалко бросать такую роскошь?

– Жалко. Но проблем много. Я собираюсь пригласить адвокатов из Москвы, это дорогое удовольствие, к тому же не знаю, сколько это все продлится. Потом нужно ехать за бугор, улаживать дела с инвесторами – это тоже недешево. Куплю что-нибудь поменьше и ближе к окраине. Дети привыкли к простору, квартира им не подойдет. А когда все наладится, построю новый дом, лучше этого.

– А сколько вы хотите получить за ваш особняк? – поинтересовался Урбас.

– Ну, хотя бы двадцать.

– Минус два, которые вы мне должны. Я подумаю.

– Да? – обрадовался Иван. – Это было бы здорово!

– Скажите, Иван Николаевич, вы не верите, что ваша жена вас заказала?

Иван смутился, опустил глаза в пол, заложил руки в карманы брюк. Когда человек не отвечает сразу, значит, он сомневается. И точно, интонация Ивана не была уверенной:

– Как вам сказать… Мне трудно в это поверить, скорее, не верю. Мне кажется, чего-то не хватило в доказательствах Басина.

– Мне тоже так показалось, – подхватил Урбас. – Если ваша жена не виновна… эти два парня совершают преступление по отношению к ней.

– Я найму частного детектива, в конце концов, я больше всех заинтересован в правде, ведь это меня пытались убить. Так вы купите мой особняк? Покупайте, недвижимость – хорошее вложение.

– Хорошее, – согласился Урбас. – Но когда она дешевая, а дорогой объект продать крайне сложно.

Влада вышла со своей сумкой, с которой пришла сюда. И не смогла уйти без последнего слова, но сказала его Урбасу: