Дом перелетных птиц
Шрифт:
– Не надо. – поморщился Адиль, не любивший готовые данные по очевидным причинам. – Если активизируются родезийцы, дай знать.
– Они не рискнут. Это Корпус.
– Ян, – Адиль устало посмотрел на своего ставленника. – Какой же ты наивный и простодушный. Они давно внедрены в Корпус, обрати внимание на своего адъютанта.
– Что?! И Вы говорите об этом мне только сейчас, командующий, – Ян укоризненно на него посмотрел.
– Корпус выполняет только оперативные задачи, в них входит и миротворческая деятельность. Твоя миссия: выполнять приказы Альянса Объединенных Наций, больше ничего. Политика тебя не касается. В Корпус может прийти каждый, кто пройдет отбор и согласится на полную смену личности. Идеальные условия для внедрения. Если ты помнишь, первыми Ястребами были преступники. Возможность восстановления в гражданских правах особенно привлекательна именно для них. Факт родезийской этнической принадлежности сам по себе ничего не значит, он тебе даже возможно верен, вряд ли они его активно задействуют, слишком ценная единица, – все-таки не удержался от нотации Адиль. Сейчас его безумно развлекало, что его тело выглядело настолько моложе, чем оболочка подчиненного. Обратной стороной медали стал факт, что весь корпус не стеснялся сплетничать, что, оказывается, их постоянно отсутствующий командующий – молокосос, в чем и таится причина таинственности вокруг его фигуры.
– Командующий, но наше братство.
– Ян, занимайся своими делами, – махнул на него рукой Адиль. – Прочел на досуге отчеты по Моро.
– Зачем Вам к ним лезть, командующий? Мы уже два раза их карали.
– Два!? – Адиль подобрался, понимая, что что-то пропустил.
– Тьяго и Ваша сестра с Люкой Моро, – Ян непонимающе посмотрел на вытянувшееся лицо своего командующего. – Вы что, не в курсе?
– Так, Валентин Моро – сын Белы, – Адиль едва сдержал желание поморщиться от упоминания запутанных родственных связей. С одной стороны он поверхностно все это знал, с другой стороны за него это всегда улаживала женская часть семьи.
– С чего Вы взяли? Он его внук. Он – сын Люки Моро и Аймат Дукай, Вашей сестры, простите. Бела неплохо сохранился для своего возраста, поэтому командующий исходил из неверных предпосылок, а сейчас старший Моро всех дурит своей псевдо-смертью.
– То громкое дело во время мятежа Стана… сколько лет прошло? – Адиль с трудом сумел скрыть собственный шок, что его младшая сестра была замужем за Моро, а он только что унижал их сына, своего племянника, что для их семьи было в порядке вещей, но все равно неприятно. Если по мнению Корпуса он должен был это знать, почему ему это ни о чем не говорило, но зато в памяти ярко всплывал момент вранского восстания? Очевидно, он должен был наблюдать за Гранд Принцессой, но она в его памяти осталась во Внутреннем дворце. Еще его доступ к архивам Альянса, судя по ответу Канцелярии на вчерашний запрос, стал еще меньше. Чувствовать себя идиотом ему совсем не нравилось.
– Восемь, – Ян вздохнул. – Корпус тогда был активно задействован, но Вы занимались непосредственно успокоением народа и карали зачинщиков в Васкесе, а мне отдали военных преступников Стана.
– Так это же все меняет, – Адиль встал из-за стола и подошел к окну, подключаясь к пауку. Запрос "Бела Моро" вывел логотип корпорации "Шляд" – раскрытую голубую ладонь – и его знаменитое интервью:
«У меня нет наследника, поэтому я завещаю все свое имущество государству».
Нет наследника, как это его нет? Еще тогда, лет семь назад, когда он впервые его читал, оно глубоко поразило его, хотя род деятельности приучил Четвертого Принца ко всему. О Валентине на тот момент он слышал только хорошее, даже его поступок с участием чемпионате Вранской системы не смог подпортить положительного впечатление от талантливого и трудолюбивого мальчика. Впечатление было испорчено немного позже, но сказать, что пацан порочен до глубины души нет, иногда излишне мягок… Неужели Валентин играет в ворота Белы? Тогда зачем ему нужно было реанимировать заводскую прошивку "Шляд" в "Волне"? Сын врагов народа, надо же… но из паука вымараны и Люка и Аймат, что тоже объяснимо: Бела спасал репутацию и Альянса в том числе. Опять вокруг Моро темные дела творятся, настоящее вранское вонючее болото. В глубине памяти мелькнула воспоминания о маленьком золотоволосом мальчике, которого он, кажется, учил писать и драться? Где и когда это было? – Адиль едва заметно поморщился, проклиная последствия мокрого подключения. Другая сутулая фигура стояла к нему спиной против солнца. По вранскому календарю очень давно.
– Ян, чем занимался Люка Моро, по какой статье пошел известный на весь Альянс композитор?
– Предательство родины, а подробностей дела я не помню…
– Ты же сказал, оно было громким. А он все-таки муж Гранд Принцессы, – подбодрил его Адиль, начиная отстукивать гимн Деве на запястье.
– Тогда люди пачками по этой статье шли, командующий! У меня не такая память, как у Вас.Тогда там что-то было связано с портом… – Адиль едва сдержал ругань при упоминании своей памяти.
– Каким?
– Командующий…
– Я тебе помогу: Стан. Там должны были построить новый канал и реконструировать старый порт, были выделены госинвестиции, в тендере победил строительный концерн "Шляд", за работами шел строгий надзор. Они проворовались и прервали цепь снабжения во время Мятежа, войска, в том числе и Корпуса, понесли тяжёлые потери во время отступления перед станцами. Также было доказано рабочими протоколами, что конвейер "Шляд" обеспечивал военные потребности станцев. Учитывая резню, которую станцы устроили на покинутой территории… Они казнили всех молодых мужчин и женщин как партизан. Смертную казнь заменили на пожизненное, но их все равно кто-то казнил, по-тихому, воспользовавшись общим хаосом, и приговором суда Альянса Объединенных Наций. Аймат и Диана Моро погибли в теракте в Золотом храме.
– Во время станского мятежа происходили еще более странные вещи, почему Вы вцепились в это дело? Странно, конечно, что у Моро не хватило влияния откосить, да и на хрена им было так много воровать и подставлять свою же армию. Люка Моро же привел вранский отряд, и мы его тут же арестовали, прямо на передовой. Отпустили, а потом его пристрелили на их же заводе в кабинете, куда он, как дурак, прорвался. Мне сложно судить со своей позиции, но фактом мы имели громкий и некрасивый скандал, унесший жизни пяти тысяч солдат и гражданских, в их числе пятерых Ястребов первого уровня.
– Этническая принадлежность Ястребов?
– Они все были вранцами. Командующий, почему Вы так смотрите?
– Ты же знаешь, как я отношусь к Стану, я помню это дело, – привычно соврал Адиль, ничего не помня об этом. После такой фрагментации личности в результате мокрого подключения, Адиль даже не имел представления, куда он копировал себя. Канцелярия Военного министерства отказала в предоставлении рапортов по всем миссиям. Теперь он чувствовал себя еще большим идиотом, чем сразу после пробуждения в своем теле: где-то в Родезии сейчас гомерически ржали родезийцы, довольные шуткой.
– Так же, как и премьер-министр, поэтому Корпус отнесся к расследованию очень тщательно, – ничего не заметил текущий командир Корпуса, как очень хотел верить Адиль.
– Интересная картина, – Адиль свернул проекцию и разговор, продолжив вычисления в Архитекторе разума. У него был миллион непрочитанных сообщений от “ослонцев”, но он трусливо откладывал момент выхода на связь. Количество сообщений намекало, что он опять не будет спать ночами, ужинать в полночь и вставать на заре. Мужчина оперся локтями на стол и прикрыл глаза, решив прокрастинировать до конца.
Фенкель замолчал: в такие моменты прерывать размышления командующего не рекомендовалось. Адиль поднял голову, плавно открыл глаза, опустил руки, пальцы правой руки начали отбивать бешеный ритм, через пару минут, он просто уставился в потолок, прекратив отбивать чечетку пальцами: командующий Корпуса Ястребов принял решение. Адиль неожиданно подумал, что, возможно, он не с Корпуса должен был начать восстановление себя любимого. Переигрывать стало уже поздно.
***
Лиан, столица Пусена, после реорганизации Врана Альянсом стал вторым городом после Фрайбурга во вранской системе. Мощные зеркала небоскребов отражали далекие платиновые пески вечной пустыни. Дюны окружали созданный человеком оазис на берегу моря, сливающиеся с океаном, отгораживающим от остального мира.