Дом со скрипом

Аксюта

В конце концов, Кайрен остановился и вперил в ребёнка грозный взгляд. Дитя продолжало таращиться. Игру в гляделки, тут же засекли смешливые девицы и притихли в ожидании развязки. Палец выпал из приоткрывшегося рта и малое, наконец, произнесло:

— Дядь, а де у тебя хвосьть?

И грянул смех.

Кто его знает, каких страшных историй про риманов этому дитяти понарассказывали или за какого сказочного персонажа оно его приняло — Кайрен только глаза закатил. А потом, когда смех чуть стих, пообещал поискать у себя хвост и может быть даже найти, если не объявится мамаша этого недоразумения и не уведёт его куда подальше.

Смех набрал новую силу, превратившись в хохот, когда из задних рядов выскочила молодка с пламенеющими щеками утащила своё детище в сторону ближайшего выхода из Холма. Впрочем, дитё вскорости вновь объявилось и, хотя близко больше не подходило и под ногами не мешалось, всё равно следило неотступно: ну как же, дядя обещал предъявить хвост, и этот момент нельзя было ни в коем случае упустить.

Впрочем, у противоположной стороны от опыта совместной работы тоже остались неоднозначные впечатления.

— Твой Кай, тот, который Рен, он же просто монстр какой-то, загонял нас всех!

Лило, в отместку за изматывающий труд под руководством Кайрена, который был дотошен как не знаю что, повадилась сокращать его имя именно так: «Кай, который Рен», но против ожидания он вовсе не обижался на такое извращение собственного имени, наоборот, снисходительно ухмылялся.

— Ничего-ничего, — не менее снисходительно улыбалась Лисса. Правильно, ей-то не приходилось вкалывать под руководством тирана и деспота, — зато сделаете всё как надо и, может быть что-то из этой затеи и выйдет.

— Было бы неплохо, — Лило спрятала в подмышки натруженные руки, так с них быстрее сходила усталость. — Холму очень бы не помешал новый источник дохода.

К вечеру, когда уходил свет и Лисса начинала отмывать кисти и рассовывать по коробочкам карандаши (а они не рассовывались, всё равно умудрялись расползтись по всему дому) возвращался Кайрен с полевых работ и обязательно заворачивал к Дому со Скрипом, а дом каждый раз пропускал его, протяжным вздохом рассохшихся полов предупреждая хозяйку о прибытии гостя. И каждый раз он, закатывая глаза выдавал что-то вроде:

— И почему у местных женщин считается неприличным носить брюки, если свои юбки они при работе подтыкают и закасывают до такой степени, что лучше бы уже штаны нацепили! Вот ты мне можешь объяснить?

— Не могу.

— А сама почему тогда носишь? Насколько я знаю, у йокси таких табу по поводу одежды не существует.

А уж то, что она способна забить и положить на любые правила и обычаи, если они её по каким-то причинам сильно не устраивают, он уже успел убедиться.

— А мне просто удобно. Просторно, не стесняет движений, а уж карманов сколько можно нашить…

Она крутанулась вокруг себя, демонстрируя широту и разлёт юбок, он поймал в ладони её талию и притянул к себе, осторожный, но до невозможности сладкий поцелуй вышел как бы сам собой. Впрочем, он тут же отстранился и сделал вид, что ничего не произошло.

Лисса отступила ещё на пару шагов назад. Риманские ритуалы ухаживания и умиляли и, иногда, раздражали. Он никогда не дотрагивался до её рук выше локтя и лишь иногда, когда это было действительно необходимо, придерживал за талию. Всё очень осторожно, церемонно и деликатно, но в то же время чувственно. У йокси с этим обстоит намного проще, а у байхи, если дело не касается конкретно брака, и подавно, и тогда чего, спрашивается?

Хотя,

в общем-то, ей ли жаловаться?

Глава 13. В которой пойдёт речь о неидеальных людях

Характер у Кайрена оказался не самый лёгкий. Он был высокомерен и даже гордился собственным снобизмом. В тот единственный раз, когда Лисса зашла с ним в супермаркет, он упорно просил у продавщиц рулон колбасы, намекая на её совершенно туалетное качество. А местный супер-натуральный яблочный сок, который Лило полу в шутку, полу в серьёз н6азывала яблочно-червячным, она ему даже на пробу не рискнула предложить. Единственное в чём Кайрен не проявлял ни грамма брезгливости и не боялся замарать аристократических рук, это работа с винным орехом.

Ему с нею бывало тоже непросто:

Это был действительно очень хороший ресторан. Приличный, как было принято говорить в обществе. Ожидая, пока явится Лиссандра он успел просмотреть карту вин и даже найти там два незнакомых названия, после чего с треском захлопнул её. Наручный хронометр показывал, что это уже даже опозданием назвать не получится. Он, так ничего и не заказав, выметнулся из ресторана, прыгнул за руль машины, и от границ предместий дошагал до Дома со Скрипом просто-таки за рекордное время.

Она, похоже, никуда и не собиралась выходить: развернула холст к окнам, ловя последний уходящий свет, и в лихорадочном темпе наносила мазки.

— Вообще-то у нас на этот вечер был совместный ужин запланирован…

Лиссандра отвлеклась от картины, посмотрела на него довольно-таки бессмысленным взглядом, потом моргнула, сначала левым глазом, затем правым, наконец сфокусировала на нём взгляд и выглядела при этом как только что проснувшийся совёнок. В их родовом замке в один год под крышей обосновалось семейство пёстрых сов и вся малышня по очереди бегала на них смотреть.

— Слушай, а ведь и правда есть хочется, — она потёрла ладонью впалый живот.

Кайрену от такой простоты захотелось постучаться головой о дверной косяк.

Всю жизнь он думал, что знает, как ухаживать за дамами. Имел перед глазами массу примеров и сам пробовал неоднократно. И мелкие подношения (подарки) играли в этом ритуале важную роль. С Лиссандрой испытанная техника почему-то постоянно давала сбои. Бутылку солнечного чая и шоколадные орехи к ему она всё-таки приняла, а всё остальное было с негодованием отвергнуто.

— Что не так? — он осмотрел букет, купленный у лучшего флориста в городе и не нашёл в нём изъянов.

— Подарок — это нечто сделанное своими руками, — почти с жалостью пояснила ему Лиссандра.

В тот раз Кайрен ушёл от неё растерянный и не знающий, что думать и как всё это понимать. Что она имела ввиду? Что он эти цветы должен собственноручно вырастить? Но это делается только по особым случаям. Бархатные камеи молодой отец дарит своей жене на рождение сына, белые хрустальники преподносят матери на её пятидесятый день рождения, да, и вместе с просьбой руки, девушке вручают снежные звёздочки. Традиция оговаривает всё, не только вид цветов, которые действительно необходимо вырастить собственноручно, но и цвет и материал горшка, форму стеклянного колпака и множество других мелочей.