Дом в Эльдафьорде
Шрифт:
И в следующий миг он уже стоял среди людей, спрашивал у них что-то, что-то пояснял. Разумеется, им было интересно, что этому чужому человеку понадобилось в Эльдафьорде, но они не говорили об этом вслух. Однако он нутром чувствовал их любопытство.
Он сказал, что ему посоветовал посетить это фантастическое место один человек, которого он встретил много лет назад. Это была правда. Он сказал, что давно уже хотел приехать сюда, но вот ему представился такой случай, он оказался поблизости и решил не упускать возможность побыть здесь несколько дней. Есть ли здесь комната, которую он мог бы снять?
Люди переглянулись.
— Обычно Терье сдает жилье внаем, — сказал один из мальчик, и взрослые зашикали на него.
— Терье? — спросил Эскиль.
И тогда один из мужчин медленно и неохотно произнес:
— В самом деле, Терье Йолинсон сдает жилье приезжим. Но не соглашайся на что попало, юноша!
Попроси его, чтобы он сдал тебе комнату в его собственном доме. Все же остальное, что он предложит тебе… не слишком приятно…
Голос его затих и на вопрос Эскиля: «Почему же?» никто из присутствующих не ответил.
Но юноша навострил уши при упоминании имени Йолинсона. Йолин… Так звали этого человека, который построил этот таинственный дом.
Вот куда ему нужно! Не стоит слишком много выспрашивать. Пока.
— Кто-нибудь покажет мне дорогу?
Две молоденькие девушки тут же вышли вперед.
— Мы покажем.
— Прекрасно!
Мужчины с беззлобным весельем наблюдали, как этот сухопутный краб Эскиль пытается пришвартовать свою лодку.
— Мы позаботимся о ней, — спокойно сказал один из них. Судя по его голосу, они были настроены дружелюбно по отношению к прибывшему. Не принимали всерьез этого молокососа, совершенно ничего не смыслящего в морском деле.
Эскиль поблагодарил их за помощь.
Толстая женщина уже спешила вверх по склону; насколько ей позволяли это ее жирные ноги, чтобы первой принести новость соседям.
Вместе с девушками Эскиль направился от пристани верх. Глаза их ни на минуту не отрывались от его лица, и это смущало его.
Эскиль Линд из рода Людей Льда был видным парнем. Его темно-каштановые волосы были густыми и волнистыми, зелено-карие глаза вызывающе сверкали. Что же касается его веснушек… Возможно, они были бы помехой на лице какой-нибудь привередливой девчонки, но лицу Эскиля они предавали особое очарование. Короткий, смело очерченный нос и сияющая улыбка тоже кое-что значили, не говоря уже о длинных ногах и крепком теле. Эту привлекательную внешность он унаследовал от своих дедушки и бабушки с материнской стороны, Вемунда и Элизабет Тарк. И неважно, что после пребывания в тюрьме он побледнел и отощал. Он выглядел более романтическим, и к тому же многие люди в то время и в городе, и в деревне, были худыми, так что он не отличался от других. Смесь юношеской отваги и смущения, то и дело вызывавшего у него на щеках румянец, делал его совершенно неотразимым.
Именно таким он показался очаровательной девушке, идущей рядом с ним. Он узнал, что ее зовут Ингер-Лизе. Собственно говоря, в такой глуши он ожидал увидеть на редкость стеснительных девушек, но Ингер-Лизе, вопреки своей внешности, отличалась решительностью. К тому же она одно время посещала деревенскую школу, что усиливало ее самоуверенность.
Другая девушка, Мари, была более типичной для отдаленной норвежской вестландской деревушки. Она восхищалась своей подругой и в ее присутствии держалась в тени. И взаимоотношение подруг складывались так, как это чаще всего бывает:
Увидев новый предмет поклонения Ингер-Лизе, Мари почувствовала укол неведомого ей страха.
Обе девушки были явно очень религиозны, они старательно выбирали слова и часто тайком складывали в мольбе руки, словно прося о прощении или благословении своих тайных помыслов.
Ингер-Лизе болтала без умолку. Она кривлялась и вертелась, словно стараясь показать себя с лучшей стороны. Но Эскиль не замечал ее ужимок. Он изголодался по женскому обществу, почти год проведя в тюрьме. К тому же девушка была прехорошенькая. Ее присутствие воодушевляло его, тогда как другую девушку он находил скучной, поскольку та двух слов связать не могла.
В Эльдафьорд уже пришла весна. Поднимаясь вверх по холму, они чувствовали дурманящий, терпкий запах пробудившейся земли, вызывающий в душе человека столько желаний. Конечно, здесь было темно и мрачно, а горы казались устрашающе огромными в сгущающихся сумерках. Но над их вершинами еще светилось узкая, холодновато-желтая полоска заката, напоминающая о том, что придет еще день, вернется солнечный свет. Нужно только запастись терпением.
Эскиль болтал с девушками, поддразнивал Ингер-Лизе, так что та с кокетливым притворством шлепала его по руке, но попутно он впитывал в себя атмосферу этой маленькой бухты. Дома, молчаливо стоявшие вдоль дороги, запахи нищенских двориков, запах прошлогоднего перегноя. Группы деревьев. Усадьба на небольшом открытом пространстве, скотный двор, свет, горящий в окне, вечерняя прохлада, поднимающаяся от земли…
— Направо наверху живет Терье.
Эскиль посмотрел в указанную сторону. Два окна в большом, добротном особняке были освещены.
Это и есть дом Йолина? Это здесь спрятано сокровище?
В таком случае поиски обещают быть весьма прозаичными.
— Мужчины на пристани сказали, что мне следует попросить у него комнату в его собственном доме… — неуверенно произнес он.
— Да, вам так и следует поступить! Это были первые слова, сказанные Мари по собственной воле.
— Почему же?
— Ах, не стоит обращать на это внимания, — торопливо заметила Ингер-Лизе. — В Эльдафьорде болтают слишком много всякой чепухи!
— Значит, здесь есть несколько домов?
— Да, — ответила Мари.
Но Ингер-Лизе не желала так быстро лишаться своего завоевания, и раздраженно она прошептала:
— Помолчи, Мари!
Но она сказала это не настолько тихо, чтобы Эскиль этого не заметил.
Из сказанного он заключил, что поблизости есть по крайней мере еще один дом, где он мог бы остановиться.
И это должен быть дом господина Йолина!
Напрягая зрение, Эскиль оглядывался на сторонам. Дом, возвышающийся над деревьями… Не тот ли это дом, который он заметил еще из фьорда!
Там, наверху, что-то было. Дом или… Да, сумерки бросали на окна холодновато-голубой отсвет.
— Там, наверху, есть еще дом? — спросил он девушек.
— Да. Но мы никогда не ходим туда, — ответила Ингер-Лизе.
— Почему же?
— Терье этого не хочет, — пожав плечами ответила она. — Он носится с этим домом, словно тот сделан из золота. И к тому же он сдает этот дом — богачам, желающим поправить свое здоровье.