Дом яростных крыльев
Шрифт:
Когда ворон не отвечает мне, я смотрю на Данте, который вытирает подошвы своих сапог о половик.
— И как ты меня остановишь, Данте?
Его взгляд задерживается на жёстком коврике у него под ногами.
— Я надеюсь, что клятвы будет достаточно.
Вместо того чтобы рассказать ему, что клятвы не остаются на моей коже, я спрашиваю:
— Ты надеешься?
Он вздыхает.
— Фэл, не заставляй меня говорить это вслух. Это только тебя разозлит, а ты и так уже в скверном настроении.
Мои глаза широко
— Ты меня убьешь?
— Я бы предпочёл этого не делать, но моё королевство…
Я поднимаю руку, чтобы заставить его замолчать.
Данте готов меня убить.
Убить!
Мой гнев теперь направлен не на ворона, а на фейри, затем снова на ворона, который всё это начал, после чего я снова направляю его на фейри, который недостаточно сильно меня любит, раз уж готов лишить меня жизни.
Данте продолжает чистить свои сапоги. Но что ему на самом деле стоило бы почистить, так это его холодное-холодное сердце, потому что часть его личности полностью потеряла для меня свой блеск.
В ужасном настроении я привязываю Ропота у ложбины с водой с другой стороны таверны, после чего провожу пальцем по ключицам, и он становится тёмно-коричневого цвета. Не то, чтобы меня сейчас заботило, что обо мне подумают, но я запускаю руку в волосы и вытряхиваю из них песок.
— Что будем про себя рассказывать? — Габриэль кладёт руку на дверную ручку, которую уже готов повернуть.
Данте отряхивает мокрые рукава своего плаща, а затем брюки.
— Мы едем домой.
Таво склоняет голову и осматривает меня.
— Что насчёт заложницы? Должны ли нас с ней видеть?
Глаза Данте становятся жёсткими, как мрамор, когда он смотрит в мою сторону; а мои — ещё жестче.
— Марко попросил меня за ней присматривать, так что если нас с ней увидят — нам это на руку.
— Не знаю, какие у вас там планы, — Таво расталкивает своих друзей и проходит вперёд, — но мне надоело стоять на половике. Я хочу поесть, помыться и ещё девку. Я слышал, они здесь красивее. Экзотичнее.
Он играет бровями, после чего открывает дверь плечом.
Запах, который доносится оттуда, в нормальной жизни мог бы заставить мои высохшие внутренности потребовать еды, но сейчас они закручены в такое большое количество узлов, что даже не урчат.
В отличие от своего друга-грубияна, Габриэль придерживает дверь для Данте, который поднимается на три ступеньки, а затем проходит в низкий дверной проем, но прежде оборачивается на меня.
— Идём, Фэллон.
Меньше всего на свете мне сейчас хочется находиться рядом с этим мужчиной.
— Я зайду, когда буду готова.
Он испускает вздох.
— Я не собираюсь тебя убивать. Наши интересы совпадают.
Но если бы не совпадали… Боги, а я-то думала, что ненавидела Лоркана, но эти чувства меркнут по сравнению с тем, что я испытываю к Данте.
«Я
Я фыркаю. Ну, конечно, он это сделает. Он сделает что угодно для своих драгоценных воронов. Мои ресницы опускаются под тяжестью ужасного разочарования.
«Ты забываешь, что ты одна из них, Фэллон. Одна из моих драгоценных воронов».
«Я драгоценная только потому, что я твой инструмент, Лоркан Рибав».
Так вот, кто я на самом деле такая? Инструмент? Пешка? Вещь, которая будет использована и выброшена этими мужчинами?
Я перевожу взгляд с Небесного короля на Земного принца, которым я нужна. Пророчество Бронвен начинает пульсировать у меня в голове: «Собери пять воронов, и ты станешь королевой».
Бронвен никогда не говорила, что я стану королевой Данте, только то, что Люс станет моим.
Мой гнев сменяется шоком. Шоком и замешательством. Лоркан собирался посадить меня на трон Исолакуори. Я трясу головой и сжимаю руки в кулаки. Какой чудесной марионеткой я могла бы стать.
«Это не…»
Я поднимаю ладонь, чтобы заставить его замолчать. Я не хочу больше слышать ни эту сладкую ложь, ни горькую правду. Не сегодня. Никогда.
«После всего этого, Лоркан, после того, как я верну тебя и твоих воронов домой, я уеду из Люса подальше от вас идиотов. Можете даже поубивать друг друга».
Это решение заставляет мои глаза высохнуть, и я иду прочь от Лоркана мимо Данте.
ГЛАВА 70
Наше прибытие заставляет округлиться довольно большое количество ртов и глаз.
Несмотря на то, что мокрый песок приглушает великолепие моего промокшего платья, я всё ещё выгляжу как фейри на пирушке эльфов. К счастью, трое мужчин в военном обмундировании оказываются более заметными.
Я содрогаюсь, когда моё тело обволакивает тепло, которое заставляет мурашки пойти по всему моему телу и расслабляет конечности. Я даже не подозревала, насколько холодно было снаружи. Огонь действительно удивительная стихия. Оглядев небольшое заведение в деревенском стиле, я сравниваю его с «Кубышкой».
Здесь нет стульев, только лавки, за баром едва помещаются две женщины, а все столы — общие. Тем не менее, проститутки с оголёнными грудями всё-таки здесь присутствуют. Молодые мужчины и девушки с волосами до плеч сидят на коленях клиентов и потчуют их напитками и едой, используя пальцы, зубы и груди. Ни у кого из них нет заострённых ушей, и ни у одного из них не побриты головы.
Я насчитываю три пары заострённых ушей среди клиентов, и это не считая мужчин, с которыми я пришла.
В помещении становится тихо. Даже блудницы перестают хихикать, раскрыв рты, точно рыбы, которые коптятся на огне в огромном очаге.