Дом
Шрифт:
А если Дом не был хорошим? И что, если сам он жил тут все это время, слепо доверяющий, а его единственная семья была… злой?
Пытаясь сохранять спокойствие и подавив комок слез, Гэвин продолжил
вслушиваться в возможные звуки человеческой жизни в доме. Он опустил
стопку писем на стол и пошел на Кухню, взял стакан и наполнил его водой из-
под крана.
Он пил, держа стакан дрожащей рукой и пытаясь не обращать внимания
странную темноту снаружи. Вернувшийся
комнаты. Тарелка со свежим печеньем стояла на столе. Ромашки на
подоконнике разжали лепестки и посмотрели на него.
– Думаю, я пойду наверх и посплю, – произнес он.
Гэвин взял яблоко из плетеной корзинки и выпрямился, вытирая красную
кожицу фрукта о ткань футболки.
– Я уснул, репетируя для весеннего концерта, и шея затекла. Но я посплю, и
все наладится. Может, мы потом осмотрим систему полива снаружи, когда я
проснусь? Она в плохом состоянии.
Ромашки кивнули головками, но не двинулись, чтобы коснуться его, когда
он поставил стакан в раковину.
Гэвин поднялся по ступенькам, наступая на каждую и надеясь, что
выглядит не так тревожно, как себя чувствует. Было слишком тихо. В Доме
всегда кипела энергия, и он привык к этому: к легкой дрожи, к ощущению
движения вокруг него, из-за чего ему было проще засыпать по ночам и из-за
чего он помнил, что не один. Он чувствовал подрагивание стен и дерева под
ногами. Чувствовал дрожь воздуха. Сегодня она тоже была, но другая.
Дрожь была тяжелой. Напряженной. Ему казалось, он попал в сжатую
мышцу, зная, что Дом не станет причинять ему вред, но чувствуя при этом
окружавшую его пульсирующую ярость.
Зажегся свет на втором этаже, но лампы загудели нескладно. Ступеньки
скрипели с каждым шагом, но не твердо, а хрупко.
– Что происходит? – спросил он, сглотнув так громко, что сам услышал это
в зловещей тишине. – Ты злишься на меня?
Страх собирался в животе Гэвина, и он поспешил подняться по ступенькам, после чего посмотрел на дверь спальни в конце коридора, прислушиваясь при
этом к звукам.
В шкафу была спортивная сумка, и Гэвин подумывал положить туда вещи, туалетные принадлежности и прочее перед побегом, но теперь он отбросил эту
идею. Дом не напал только потому, что Гэвин не попытался сбежать.
Он сел на кровать, взял свой альбом и кусочек угля, пытаясь выглядеть
спокойно и расслаблено. Как это сделать? Как найти в Доме маму, если тот
замечает каждое его движение? Он никогда не видел Дом таким мрачным, мертвым и зловещим. Существовал ли способ его обмануть?
Гэвин
наружных дверей и пропали задвижки на окнах. Дэлайла уверяла, что Дом
менялся и физически преображался в тот вечер, когда она пришла на ужин.
Были ли у Дома части, о которых он даже не подозревал?
Заметив старую коробку на полке, Гэвин достал оттуда модель самолета, которую не закончил, и пробормотал, что нужно найти клей. Теперь у него
появилась возможность копаться в старых ящиках, заглядывать в шкафы, которые не открывал годами, даже проверять под подушками и кроватями. Дом, казалось, был рад помочь, отодвигая мебель с его пути и открывая для него
дверцы шкафчиков. Он открывал каждый шкаф, касался пальцами стен, проходя
мимо, ощущая края и выступы, которых не должно здесь быть.
Он нашел пачку старых флаконов с лекарствами от мигрени, которые
принадлежали, скорее всего, его маме, но никакого клея или скрытых комнат.
За два часа до назначенной встречи с Дэлайлой Гэвин был готов оставить
надежду найти хоть что-нибудь.
Он снова поднялся по ступенькам и пошел в свою комнату, остановившись
на полпути к кровати. В центре идеально постеленного покрывала лежала
фотография его мамы, которую он хранил в шкафчике в ванной.
Все это время Дом знал, что именно он искал.
Воздух остыл, в комнате потемнело, словно солнце ушло за облака. На коже
проступили капельки пота, и он ощутил, как по рукам, ногам и шее побежали
мурашки.
Снаружи вдали виднелось синее небо, листья деревьев трепетали на ветру, но ближе к Дому все оставалось темным. Двор был окутан тенью. А ветер качал
мертвые ветви его любимого вишневого дерева.
Позади него в коридоре послышался звук. Но не шаги, а рык. Такой звук
мог исходить только из утробы монстра – низкий и зловещий, вибрирующий по
перекрытиям под его спальней и взбирающийся вверх по стенам. Дрожь
становилась все выше и выше, словно охватила уже весь дом.
Гэвин закрыл глаза, представив ступеньки, и сколько шагов нужно сделать, чтобы попасть туда.
Если он побежит, то Кровать подвинется, и ему придется прыгать. Шкаф
попытается закрыть проход. В Коридоре пусто, но Стол был проворным и мог
заблокировать любую дверь, какую пожелает. Он попытается замедлить его, поймать и сбросить с лестницы, если будет нужно.
О боже.
Гэвин попытался отогнать мысль о предстоящем сражении из головы, но не