Домашний фронт
Шрифт:
— Не я это начала.
— Какая разница? Вспомни, чем мы занимались сегодня. — Она щелкнула пальцами. — Это происходит очень быстро, Джо. Мертвый. Живой. — Еще щелчок. — Мертвый. Пора сказать то, что должно быть сказано, а не играть в игрушки. Твои родители были неудачниками, и они напугали тебя. Я это понимаю. Но ты должна набраться мужества и поговорить с Майклом, иначе вы оба потеряете все.
— Тебе легко говорить, Тэми. Муж тебя любит.
— Это нелегко, Джолин. Очень нелегко. Но Майкл тебя любит, — сказала Тэми. — Я знаю.
— Нет. Не думаю.
— А ты его любишь?
Уже несколько месяцев Джолин старалась не задавать себе этот вопрос. Оставляла его Тэми, как первый
— Я не знаю, как перестать его любить, — тихо ответила она, удивляясь самой себе. — Это у меня в крови. Но…
— Что? Разве это не ответ?
— Нет. — Джолин вздохнула. Ей не хотелось ни думать, ни говорить об этом. — Любовь — только часть целого. И прощение тоже. Возможно, я смогу простить, но забыть? Он меня разлюбил, Тэм, просто разлюбил.
Глядя мне в глаза, сказал, что больше меня не любит. Как я теперь могу ему верить? Как я могу верить в наш брак, в то, что мы всегда будем вместе, если у нашей любви есть срок годности?
— Не сдавайся — я только об этом. Напиши ему письмо, лично ему. Сделай первый шаг.
Джолин понимала, что это разумный совет. Сама считала — по крайней мере, раньше, — что за любовь нужно бороться. Теперь же она едва помнила, во что верила, какой была.
— Я боюсь, — призналась она после долгой паузы.
Тэми кивнула:
— Он разбил твое сердце.
Джолин посмотрела на подругу, сидевшую напротив нее в обшарпанном трейлере, и подумала, что им все-таки повезло.
— Я рада, что ты здесь со мной, Тэм. Не знаю, что бы я без тебя делала.
— Я тоже тебя люблю, Джо, — улыбнулась Тэми.
14
— У нас чрезвычайная ситуация, и обстановка стремительно ухудшается, — сказал капитан. — Предстоит поисково-спасательная операция в очень опасном районе. Прогноз погоды дает очень узкое окно. Максимум через пятнадцать минут два вертолета должны быть в воздухе. — Он повернулся и указал место на карте. — Здесь. Двое рейнджеров отрезаны вражеским огнем.
— Будем готовы через десять, — заверила его Джолин и посмотрела на подругу. Тэми коротко кивнула и пошла к взлетно-посадочной полосе. По пути они не произнесли ни слова.
Сильный ветер поднимал пыль, царапавшую кожу и попадавшую в глаза, трепал флаг у них над головами. Быстро осмотрев вертолет, Джолин забралась в кабину и заняла левое кресло.
Весь экипаж через минуту уже был на местах. Джолин проверила готовность систем, получила разрешение на вылет и запустила двигатель.
Вертолет медленно поднимался в воздух — руки и ноги Джолин на рычагах управления непрерывно двигались. С каждой милей пыльная буря усиливалась. Ветер бил в лобовое стекло.
— Видимость ухудшается, — сказала Джолин. Наклонившись, она щелкнула переключателем и посмотрела на приборы. Ветер яростно бросался на них, швыряя «Черный ястреб» из стороны в сторону. Лопасти попали в воздушную яму, и вертолет тут же провалился на две сотни футов, так что сердце на мгновение замерло. — Держитесь, ребята! — крикнула Джолин в микрофон и налегла на рычаги, выравнивая машину.
Ей понадобилась вся сила мышц рук и плеч, чтобы плавно снижаться посреди бури, выдерживая направление поиска. Внизу расстилалась неровная, каменистая пустыня.
— Тут негде приземлиться! — крикнул Джейми.
— Поняла, — ответила Джолин. Она манипулировала двумя педалями, управляя главным и хвостовым винтами.
— Там! — сказал Смитти. — Направление на «один час».
Джо заставила вертолет зависнуть, хотя каждая секунда давалась ей с трудом. Ветер набрасывался на них, раскачивая тяжелую машину. Среди каменистой пустыни она увидела двух солдат. Они явно попали под сильный огонь.
Джейми откинул люк и открыл плотный заградительный огонь.
— Все чисто, — сказал он через несколько секунд. — Можно приземляться.
Порыв ветра ворвался внутрь, раскачивая вертолет.
— Медленно снижаюсь, — сказала Джолин в микрофон. Потом аккуратно посадила вертолет. Вторая машина осталась в воздухе, обеспечивая прикрытие.
Джолин внимательно следила за приборами.
Когда солдаты благополучно погрузились в задний отсек, Джолин перевела дух. Через несколько секунд машина уже поднялась в воздух и взяла курс на базу.
Там они услышали о другом вертолете, который был сбит в окрестностях Багдада; весь экипаж погиб.
Той ночью Джолин не могла заснуть. Стоило закрыть глаза, как она видела падающие на землю вертолеты, слышала крики людей. Видела одетых в черное ребятишек, окруживших покрытый флагом гроб, видела солдата, подходящего к двери ее дома… Наконец она сдалась. Включила маленькую лампу и достала дневник.
«АВГУСТ
Я люблю летать. Всегда любила, и я горда тем, что нахожусь здесь, делаю свою работу, помогаю моей стране. Но в последнее время во мне поселился страх, словно птица, бьющая крыльями и пытающаяся вырваться у меня из груди. Это ужасно! У меня дурные предчувствия.
Все увиденное остается со мной. Даже во сне я не могу избавиться от этого — разлетающиеся в стороны руки и ноги, умирающие солдаты, скручивающиеся от жары фотографии детей на стенах трейлера. Поднимаясь в воздух, я каждый раз думаю: неужели так все и будет? Я представляю, как моей семье передают страшное сообщение.
Тэми все время повторяет, что я должна опереться на Майкла. Рассказывает, как Карл помогает ей справиться с тем, что нам приходится видеть. Говорит, что я упряма и сама разрушаю свой брак.
Но как мне последовать ее совету? Как поговорить с Майклом, Майклом, которого я люблю с того момента, как он впервые меня поцеловал, Майклом, который стал моей семьей. Вернее, был, пока не сказал, что больше не любит меня. Передо мной пример матери, которая много лет льнула к мужчине, который ее разлюбил. Это ее и убило. Никогда не думала, что окажусь на ее месте. Или нет?
Я теряю здесь себя или просто перестаю его любить? А может, это неотъемлемая составляющая войны? Я чувствую, что все, кто остался дома, отдалились от меня. Мои друзья здесь; это люди, которые могут на меня рассчитывать, люди, которые спасут и прикроют меня.
Но иногда этого недостаточно. Иногда мне нужен… Майкл.
Он нужен мне. Но я не могу сказать ему об этом. Я не верю, что он мне поможет. Больше не верю.
Неудивительно, что мне так одиноко. А теперь звенит этот проклятый будильник в часах, напоминая…»
Август промелькнул чередой жарких, солнечных, наполненных истомой дней. Бетси и Лулу были почти все время заняты — в летних лагерях или у Милы в магазине. День рождения Лулу прошел без сучка без задоринки, хотя гораздо тише, чем предыдущие.
Утром яркое солнце взошло на безоблачном небе, обещая чудесный летний день. В половине десятого Майкл оторвался от домашнего компьютера, поднялся наверх и постучал к девочкам.
— Вставайте, сони. Через полчаса за вами заедет Йа-Йа.
Не дожидаясь ответа он спустился в кухню и поставил на стол завтрак. Гренки со свежей черникой.