Домби и сын
Шрифт:
Вальтеръ заплакалъ. На глазахъ Флоренсы тоже засверкали слезы, и отецъ хорошо замтилъ это, хотя, по-видимому, смотрлъ только на Вальтера.
— Сумма весьма значительная, — продолжалъ молодой человкъ, — больше трехсотъ фунтовъ. Дядя мой совершенно упалъ духомъ и ничего не способенъ предпринять. Ему даже неизвстно, что я теперь имю честь говорить съ вами. Я все сказалъ, сэръ, — прибавилъ Вальтеръ посл нкотораго колебанія, — и теперь, какъ вы изволите видть, участь наша единственно зависитъ отъ васъ. Конечно, мы не имемъ правъ на вашу благосклонность; но… я, право, не знаю… но кажется, я даже увренъ, что другихъ требованій не будетъ на товары моего дяди, и капитанъ
Еіце нсколько безсвязныхъ словъ, и Вальтеръ умолкъ, повсивъ голову, съ трепетомъ ожидая ршенія своей участи. Эта минута показалась капитану Куттлю самой удобной для обнаруженія цнности своихъ вещей. Онъ подошелъ къ столу, гд завтракалъ м-ръ Домби, расчистилъ между тарелками сколько нужно было мста, выложилъ серебряные часы, наличныя деньги, ложечки, щипчики и, расположивъ все это искуснйшимъ образомъ, чтобы какъ можно боле бросить пыли въ глаза, разразился такими словами:
— Не сули журавля въ неб, дай синицу въ руки, говоритъ всеобщая пословица. Вотъ вамъ и синица, государь мой! Да еще годовой мой пансіонъ, сотня фунтовъ стерлинговъ, тоже къ вашимъ услугамъ. Ежели есть на свт человкъ съ головой, напичканной познаніями, такъ это, рекомендую вамъ, старикъ Соломонъ Гильсъ. A если есть на свт мрлодой парень, y котораго будущность — обтованная земля, текущая млекомъ и медомъ, такъ это, скажу я вамъ, племянникъ старика Соля.
Отпустивъ эту сентенцію, капитанъ сталъ на прежнее мсто и самодовольно началъ разглаживать свои волосы, какъ человкъ, счастливо окончившій трудное предпріятіе.
Когда Вальтеръ пересталъ говорить, глаза м-ра Домби обратились на маленькаго Павла, который между тмъ выразительно посматривалъ на Вальтера и своего отца, стараясь въ то же время утшить сестру, огорченную печальными извстіями. Флоренса стояла, опустивъ голову, и тихонько плакала. Посл храброй выходки капитана Куттля, принятой, разумется, съ высочайшимъ хладнокровіемъ, м-ръ Домби опять обратилъ глаза на своего сына и смотрлъ на него нсколько минутъ, не говоря ни слова.
— Какимъ образомъ Гильсъ задолжалъ такую сумму? — спросилъ, наконецъ, м-ръ Домби. — Кто настоящій кредиторъ?
— Онъ этого не знаетъ, — отвчалъ капитанъ, положивъ руку на плечо Вальтера. — Мн все извстно. Это, видите ли, поручительство за одного пріятеля, теперь уже покойника, который стоилъ старику Гильсу многихъ сотенъ фунтовъ. Подробности, если угодно, я сообщу вамъ наедин.
— Людямъ съ ограниченнымъ состояніемъ, — сказалъ м-ръ Домби, продолжая смотрть на своего сына и не обращая ни малйшаго вниманія на таинственные знаки капитана Куттля, — слдуетъ заниматься исключительно собственными длами и не увеличивать своихъ затрудненій безумными обязательствами за другихъ людей. Это нечестно и самонадянно, — прибавилъ м-ръ Домби съ важностью, — слишкомъ самонадянно даже для богача. Павелъ, поди сюда!
Когда ребенокъ подошелъ, м-ръ Домби посадилъ его на колни.
— Еслибъ y тебя были теперь деньги, — сказалъ м-ръ Домби… да смотри на меня?
Павелъ, котораго глаза были обращены на сестру и на Вальтера, взглянулъ на лицо своего отца.
— Еслибъ теперь y тебя было столько денегъ, — сказалъ м-ръ Домби, — сколько нужно молодому Вальтеру, что бы ты сдлалъ?
— Я бы отдалъ ихъ старому дяд, — отвчалъ Павелъ.
— То есть, ты далъ бы ихъ взаймы, — поправилъ м-ръ Домби. — Хорошо. Ты уже выросъ
— Домби и Сынъ, — прервалъ Павелъ, рано пріученый къ этой фраз.
— Домби и Сынъ, — повторилъ отецъ. — Начни же быть теперь Домби и Сыномъ; хочешь ли дать взаймы денегъ дяд молодого Гэя?
— Хочу, хочу, папенька, — отвчалъ Павелъ — и Флоренса тоже хочетъ.
— Двочкамъ, — сказалъ м-ръ Домби, — нечего давать при Домби и Сын. Хочешь ли ты одинъ?
— О да, хочу, папенька!
— Ну, такъ ты дашь ему, — возразилъ отецъ. — Видишь ли теперь, Павелъ, — продолжалъ онъ понизивъ голосъ, — какъ могущественны деньги и какъ жалокъ человкъ безденежный! Молодой Гэй съ отчаяніемъ халъ сюда добывать денегъ, a ты, человкъ богатый, великій, располагая деньгами, оказываешь ему величайшую милость и одолженіе.
Молодой Павелъ слушалъ внимательно и смотрлъ на отца, какъ маститый старецъ, исполненный глубокихъ думъ и размышленій; но его лицо мгновенно приняло веселое и совершенно дтское выраженіе, когда онъ соскочилъ съ колней отца и побжалъ къ Флоренс съ радостною встью, что Вальтеру сейчасъ будутъ даны деныи и что, слдовательно, не о чемъ больше плакать.
Между тмъ м-ръ Домби обратился къ столу и началъ писать. Въ этотъ промежутокъ времени Павелъ и Флоренса втихомолку завязали разговоръ съ Вальтеромъ, и капитанъ Куттль смотрлъ на прелестную группу съ такими торжественными и самонадянными мыслями, какихъ, конечно, и не грезилось величественному представителю знаменитой фирмы. Когда записка была кончена и запечатана, м-ръ Домби, принимая прежнюю позу, подозвалъ Вальтера и сказалъ:
— Завтра поутру вы отдадите это м-ру Каркеру, и онъ сдлаетъ немедленныя распоряженія, чтобы вашего дядю вывели изъ крайности, заплативъ его долгъ. Въ то же время пусть будутъ приняты мры, чтобы сумма была возвращена въ контору, сообразно съ обстоятельствами. Вы должны помнить, что все это длаетъ для васъ молодой Павелъ.
Вальтеръ, переполненный радостными ощущеніями, хотлъ вншними знаками выразить свою благодарность; но м-ръ Домби круто остановилъ его:
— Вы должны помнить, говорю я, что все это сдлалъ мой Павелъ. Я объяснилъ ему сущность дла, и онъ все понимаетъ. Ни слова больше.
И онъ указалъ на дверь. Вальтеръ поклонился и вышелъ. Когда вслдъ за нимъ хотлъ идти и капитанъ Куттль, миссъ Токсъ, проливавшая между тмъ обильные потоки слезъ вмст со своей пріятельницей, обратилась въ тревожномъ волненіи къ м-ру Домби:
— Извините меня, о великодушнйшій изъ смертныхъ, ахъ, извините меня!.. но вы въ порыв благороднйшихъ щедротъ высокой души вашей забыли нкоторыя подробности…
— Какія, миссъ Токсъ? — сказалъ м-ръ Домби.
— Этоть джентльменъ, что съ инструментомъ, — продолжала миссъ Токсъ, взглянувъ на капитана, — оставилъ на стол, подл вашего локтя…
— Боже небесный! — сказалъ м-ръ Домби, сметая имущество капитана Куттля, какъ хлбныя крошки. — Возьмите отсюда эти вещи. Очень вамъ благодаренъ, миссъ Токсъ: вы всегда предусмотрительны. Эй, сэръ, убирите отсюда эти вещи!
Капитанъ Куттль увидлъ настоятельную необходимость повиноваться. Сложивъ въ одинъ карманъ чайныя ложки и сахарные щипчики, въ другой — наличныя деньги и серебряные часы, онъ съ безмолвнымъ изумленіемъ обратилъ свои взоры на безкорыстнаго благодтеля и, въ порыв восторженнаго сердца, схвативъ правую руку м-ра Домби въ свою одинокую лвую мышцу, такъ притиснулъ ее желзнымъ крюкомъ, что м-ръ Домби затрепеталъ всмъ тломъ отъ этого могучаго прикосновенія горячаго чувства и холоднаго желза.