Домик тетушки лжи
Шрифт:
Раздался громовой хохот.
– Можно, я покажу мусечке Максима Ивановича! – заорала, подпрыгивая на месте, Маня.
– Валяй, – ответил Борис.
Маруська метнулась к выходу. Я вжалась в диван и закрыла глаза. Нет, только не это! Они что, все с ума посходили и собрались демонстрировать мне останки несчастного мужика, рухнувшего со второго этажа…
– Ну, мусенька, открой глазки…
Я покорно выполнила приказ. На полу лежала… кукла.
– Так это…
– Манекен, – в полном восторге сообщила Маруська.
– Киношники
Маруська безостановочно тарахтела:
– Вот, смотри, ну смотри же… Сюда крепится мешочек с фальшивой кровью, понимаешь? Максим Иванович падает, емкость лопается, фр-р-р… кругом красные брызги.
– Зачем вы его по имени зовете? – только и сумела пропищать я.
– А как же, – ухмыльнулся Борис, – актер все же! Сколько ему достается! Бедненький Максим Иванович, вот уж кто гибнет во имя искусства!
Все присутствующие опять захохотали. Ощущая себя полной идиоткой, я поползла на второй этаж и забилась в кровать. Сон начал медленно затягивать меня в свое вязкое болото. Уже собираясь окончательно отдаться Морфею, я неожиданно подумала: «Как странно поступила Соня Кристалинская! Выгнала из дома собственного сына».
Сон пропал. Я села на кровати, потом встала, подошла к балкону и закурила. Надо же, так перепугалась, когда увидела летящее вниз тело, одетое в свитер Аркашки. Интересно, а как бы я поступила, случись у нас дома, не дай бог, история, как у Кристалинских?
Вздрогнув, я вернулась в кровать. Иногда не следует задавать себе кое-какие вопросы…
Натянув одеяло на голову, я продолжала лежать без сна. Потом опять встала и закурила, старательно выгоняя дым в форточку. Надеюсь, что господь никогда не пошлет мне подобное испытание. Впрочем, если Кешка изменит жене, я сделаю все, чтобы спрятать от Зайки неприятную правду…
Окурок полетел вниз. Дрожа от холода, я нырнула под одеяло. Ну, Дашутка, наедине с собой надо быть честной. Я никогда не смогла бы выгнать сына из дома, ни в каком случае, это абсолютно исключено, и поведение Сони Кристалинской кажется мне по крайней мере странным.
ГЛАВА 17
Утром меня разбудил громкий лай Банди. Часы показывали семь. Вспомнив, что сегодня нужно ехать к Гене Кристалинскому, я, охая и вздыхая, сползла на первый этаж, где наткнулась на гроб. Возле полированного ящика стоял Борис, гневно выговаривающий питбулю:
– Слышь, парень, ей-богу, мне это надоело!
– Что случилось? – поинтересовалась я.
Режиссер пропел:
– Дашенька, доброе утро. Извини, разбудил тебя.
– Ничего, мне пора уходить.
– Все убегаешь, – придвинулся совсем близко мужик, – не хочешь даже разговаривать.
И он неожиданно обнял меня за плечи.
– Ну что ты, – я попыталась вывернуться из цепких объятий, – просто у меня работа!
– А Маня сказала, ты бросила преподавать.
Обозлившись на болтливую сверх
– Действительно, я прекратила одно время сеять разумное, доброе, вечное, но теперь опять взяла группу.
Борис придвинул лицо совсем близко.
– Ну хоть вечерок посиди дома, дай возможность за тобой поухаживать…
– Извини, – вертелась я, словно червяк под каблуком, – боюсь, это не понравится моему бойфренду.
Борис разжал кольцо рук.
– У тебя есть любовник?
Решив сменить скользкую тему, я быстро спросила:
– Что наделал Банди?
– Лезет все время спать в гроб, – возмутился режиссер, – просто отвратительно!
– Сегодня же прикажу Ивану разломать ящик в куски, – пообещала я.
– Ни в коем случае! – перепугался Борис. – Ты с ума сошла!
– Но этот похоронный атрибут надоел мне до жути, – ответила я, – мало того что занимает много места и вообще выглядит отвратительно, так еще Бандюша избрал его любимым местом для отдыха, а мне категорически не нравится, когда собака спит в гробу!
– Дашенька, – вздохнул режиссер, – если тебе и впрямь некуда девать сей предмет, подари его нам.
– Зачем?
– Мы бедные киношники, вечно экономящие средства. Сериал, который сейчас снимаем, нельзя назвать даже малобюджетным, он крохотнобюджетный, у нас жалкие копейки. Честно говоря, нам просто повезло с вами, потому что сумели сберечь кучу средств, оказавшись в Ложкине. Сняли ваши интерьеры, машины… Будем работать с животными… И уж совсем подфартило с гробом. В сценарии есть сцена шикарных похорон, поняла?
– Ладно, – кивнула я, – только после окончания съемок все равно нужно сжечь его.
– Заберем гробик с собой, – пообещал режиссер.
Потом он неожиданно опять обнял меня.
– Ну так как? Приедешь сегодня пораньше? Впрочем, если хочешь, можем встретиться в городе.
– А твоя жена как посмотрит на эту ситуацию?
– У меня нет жены, – изумился Борис.
– Ты же говорил про сына…
– Мы давно в разводе, я абсолютно свободен, без каких-либо обязательств…
– А я нет… У меня есть старый любовник, можно сказать муж…
– Да? – недоверчиво протянул режиссер. – Что-то он у вас в доме не появляется…
– Сегодня увидишь, – пообещала я и, мигом натянув куртку, вылетела во двор.
Стоял дикий холод, и оглушала пронзительная тишина, которая бывает только ясным, морозным, ранним утром в деревне. Моментально замерзнув, я влетела в гараж. Надо было надеть шубу, кстати, не помешало бы выпить кофе… Только из-за противного, приставучего мужика приходится спешно уезжать из дома. Интересно, он долго собирается снимать тут свой идиотский сериал? Сколько времени они обычно делаются? Я никогда не смотрю «мыльную» продукцию, вернее, не включаю телевизор, когда идут «семейные» и «любовные» драмы. Вот криминальные истории обожаю. Про Коломбо, ментов и Леху Николаева знаю все.