Донна Роза
Шрифт:
– Единый, - прошептал Жакоб, - прояви свою милость, - в глубине его души жила надежда, что он ещё сможет увидеть жену, дочку, подержать на руках сына и внука, или дочку и внучку. Не могло всё закончиться вот так - внезапно и так страшно.
Капитан правил судном смело, встречая холодные, солёные брызги с улыбкой на устах.
– Не волнуйтесь так, господин! Море, как дикий необъезженный скакун, нужно просто уметь найти подход, - весело прокричал он синьору Риччи, часть слов подхватывал ревущий ветер и уносил прочь, во мглу ночи.
– Синьор Риччи, идите в каюту,
Это плавание запомнилось Жакобу на всю жизнь, он словно находился не на большом корабле, а бороздил океан на маленьком утлом судёнышке, которое непогода кидала из стороны в сторону, безо всякой пощады. Ближе к утру шторм отступил, и мужчина забылся тревожным сном.
Солнце перевалило за полдень, когда послышался крик дозорного, сидевшего в вороньем гнезде:
– Земля! Земля!
Витэлья.
Корабль не сбился с пути, они дома. Осталось совсем чуть-чуть. Экипаж облегчённо выдохнул, матросы заулыбались, хлопая друг друга по широким плечам. Совсем скоро они увидят родных, часть отправится по кабакам и купит любовь на ночь. Но всё это сейчас совсем не так важно, главное, они все живы, незначительные царапины не в счёт.
Жакоб Риччи смотрел на далёкий берег с неимоверным облегчением,: чень скоро он встретится со своей изнеженной и избалованной молодой женой, которая на сносях, а потом непременно поедет к Розе, и одновременно заглянет к лекарю Бьянчи, стоит напомнить ему о себе. Он отчего-то хотел, чтобы именно этот целитель принимал роды у его Паолы.
Его не было шесть месяцев, осталось совсем чуть-чуть и супруга разрешится от бремени. Поэтому задерживаться в порту купец не стал, помчался в поместье. Паола встретила мужа не слишком ласково, она жаловалась на то, что он бросил её одну; что ей всего мало; что её фигура теперь больше похожа на яблоко, что она боится рожать и погибнуть...
Риччи выдержал всё, в ответ лишь спокойно погладил её по волосам и сказал, чтобы она потерпела ещё немного, а он отправится за лекарем. Женщина взывала, требуя его присутствия подле себя неотлучно, на что торговец сказал:
– Ты хочешь, чтобы нашего ребёнка угробил местный эскулап? У него больше смертей, нежели благополучно рождённых младенцев, зачастую и роженицы уходят вслед за погибшим ребёнком. Я не могу себе позволить так вами рисковать!
На эту отповедь Паола не нашлась что возразить. Она хотела жить, любовь к себе пересилила страх опять остаться одной в окружении слуг.
И снова дорога. До поместья Росселини Жакоб добрался в рекордно быстрые сроки, уложившись в семнадцать лун. Но вот ни его дочери, ни зятя в большом доме не было, лишь королевские поверенные, известившие ошеломлённого купца о произошедших неприятных событиях в семье Росселлини.
А также они вручили ему грамоту, в которой ясно говорилось, что ранее арестованные земли снова переходят в собственность Дарио, а денежный долг прощается.
Задержавшись на день в поместье зятя, чтобы немного передохнуть
Недолго думая, Жакоб из центра Витэльи в сопровождении своих охранников, поехал к морю: морским путём он гораздо быстрее доберётся до Специи, ведь и городок стоит у самого моря.
Дорога продолжалась, и в какие-то моменты торговцу казалось, что она никогда не закончится. Но у всего есть начало и конец. И вот корабль, на котором они отправились в путешествие, бросил якорь неподалёку от пристани. До берега добрались на шлюпках.
Выяснить, где живёт молодая семья Росселини, не составило труда: все обо всех знали, и вот Жакоб мчится в нанятой повозке в сторону дома любимой дочери.
***
Интерлюдия
Время летит так, что порой думаешь, а не приснилось ли всё то, что было не так давно? Человеческая память избирательна и чаще запоминает плохое, нежели хорошее, но это, конечно, индивидуально. Я всегда старалась придерживаться светлой стороны и примечать хорошее.
Злопамятной никогда не была, просто память сама по себе отличная. И когда узнала, что Валенти и поверенного отправили в Геную на казнь, жалости во мне не было.
Потому что каждый день я видела, насколько больно моему мужу. И только благодаря назначениям врача-попаданца, Дарио, пусть и медленно, но шёл на поправку. Но доктор, каждый раз проводя осмотр, качал головой и запрещал вставать на ноги.
– Страшные переломы, Роза, - говорил Евгений, сидя со мной на веранде и попивая так полюбившийся ему напиток из ягод и фруктов, отменно приготовленный умелой Элен.
– Нужно немного больше времени. Организмы у всех разные, подвести случай Дарио к обычному невозможно. Скажу только одно: ему неописуемо повезло, что рядом оказался Густав, смыслящий в подобных ранах и сумевший более-менее правильно вправить кости...
По закону Витэльи всё имущество Валенти и Болонсе перешло нам. А это были очень крупные "подарки". Два приличных особняка в черте Специи, и одно большое поместье за городом, где жила семья поверенного, земля там оказалась плодородной, но никак не используемой, мужчина был занят махинациями в Специи.
– Как поступим с новым имуществом?
– спросил Дарио, после того как градоправитель лично привёз нам свой указ. Мужчина сердечно нас благодарил и пригласил на праздничный ужин в нашу честь.
– Мне жаль семью Болонсе, там есть несовершеннолетние дети, оставлять их без крова последнее дело, - сказала я то, что думала.
– Согласен, но содержать такое большое поместье его супруга просто не сможет. Она одна, поддержки извне нет, да и горожане ещё недолго забудут деяния её мужа.
– Думаешь, станут травить?
– Вполне возможно, люди иной раз бывают очень злыми и несдержанными.
– Есть идеи?
– вздохнула я, подходя к столу и разливая ягодный взвар по кружкам. Жара чуть спала, но пить всё равно хотелось много и часто.