Дорога без начала и конца
Шрифт:
Ничего не поняв, Герда тихо всхлипнула и снова ухнула в темный омут. Ей снились странные сны о полете над мертвым городом, о всаднике, скачущем по заснеженной пустыне, о Ловцах желаний, порожденных бескрайней черной тучей, об Охотнике и Защитнике Паствы, которые то сражались спина к спине, то друг против друга. Видения кружились в бешеном хороводе, то сливаясь, то выплавляясь один из другого. Казалось, голова не выдержит такой осады. Герда молила об успокоении. И оно пришло в виде светящейся фигуры, которая приобрела очертания огненного кота. Герда с готовностью последовала за ним, потому что знала, что может на него положиться, как ни на кого другого. И кот вывел ее к безмятежной тьме — сну
Когда Герда проснулась, рядом сидели Дугава со Жданом и Майли чуть поодаль.
— Все в порядке? Ну и напугала же ты нас вчера, — сказал Ждан, первым заметивший, что Герда открыла глаза.
— Простите, — слабо ответила она. — А где?..
Все трое одновременно переглянулись.
— Он пошел одно дельце уладить.
— Какое дельце? — возникло нехорошее предчувствие.
Ребята как-то дружно замялись.
— Так получилось, — начал как всегда издалека Ждан. — В окрестностях города появилась разъяренная виверна. Скот перебила. Даже на людей нападать стала. Рыцари местные попытались обвинить во всем Финиста: сказали, что он яйцо из ее кладки украл. Тут его, кстати, и нашли, яйцо. Ума не приложим, зачем оно ему понадобилось. Ну, в общем, Финист за словом в карман не полез, ты же его знаешь, сказал-де, вы же рыцари, вот и должны сами с вивернами справляться — это Единый на вас божественную проверку ниспослал. Что после его речи с рыцарями сделалось! Это надо было видеть. Короче, с обвинения они от нас отстали, а Финисту даже денег пообещали, если он их от гадины избавит.
— Что?! Он пошел сражаться с виверной в одиночку? — переполошилась Герда. — Надо ему помочь!
— Он сказал, что справится один, — неуверенно заметила Дугава.
Герда упрямо попыталась встать, но жуткая головная боль заставила ее вернуться в горизонтальное положение.
— Лежи, — прикрикнула на нее Майли. — Напомогалась уже по самое не могу.
— В кои-то веки я с ними согласен, — послышался совсем рядом голос кота. Он все это время незамеченным лежал у головы Герды и пытался излечить ее собственным таинственным способом. — Лежи. Птичий болван феноменально везуч. Даже если виверна его проглотит, то он обязательно попадет ей не в то горло и она умрет от удушья.
— Фу, какой ты злой! — возмутилась Герда. Стоявшая рядом Майли сделала круглые глаза:
— Это ты мне?
— Нет, я хотела сказать спасибо за то, что выручила меня.
Дугава со Жданом удивленно переглянулись.
— Не напоминай, — буркнула наследница себе под нос и ушла в другой угол.
— Давайте лучше решим, что делать с яйцом виверны, — попыталась разрядить обстановку Дугава.
— Поджарим яичницу, что с ним еще можно сделать? — съязвил Ждан.
— А может, из него скоро вылупится виверненок. Мы его вырастим, приручим, и у нас будет собственная виверна, представляете? Она станет нас ото всех защищать и больше никто не посмеет нас и пальцем тронуть! — мечтательно заявила Дугава.
— Ничего не выйдет. Без магии матери виверненок, если он только там был, давно уже умер. А яйца у них ядовитые, как и они сами, так что вряд ли блюдо выйдет съедобным, — развенчала без остатка надежды друзей Герда. — К тому же, это яйцо Финиста. Пусть сам решает, что с ним делать.
Герда отвернулась к стенке и снова уснула. Остальные сидели молча, изредка бросая друг на друга мрачные взгляды.
Из всех авантюр, в которых Финисту доводилась участвовать, эта была самой безрассудной. Но он слишком хорошо понимал, что если не убьет тварь, живыми их из города не выпустят. Зато на этот раз он взял с собой товарища, на которого мог полностью положиться — свою верную кобылу Золотинку. Правда, та тоже не слишком желала геройски погибнуть в
Виверна действительно не на шутку разозлилась из-за кражи яиц. Даже последнего детеныша на произвол судьбы бросила, что для него означало верную смерть. Все помыслы гадины теперь были направлены на месть гнусным людишкам, посмевшим посягнуть на самое дорогое — на ее детушек. Виверна разорвала всю скотину, которую селяне не успели спрятать в сараях, разорила несколько стоящих на отшибе ферм, проглотила пару пастухов и бродяг, а теперь угрожала самому городу. И на все это безобразие тварюге понадобилось меньше дня. Как же непросто будет ее сразить! Но сейчас об этом лучше не думать. Как показывал богатый опыт Финиста, участвуя в отчаянных мероприятиях, лучше вообще не думать — просто идти вперед, полностью полагаясь на интуицию, счастливую звезду или что там обычно помогало.
Золотинка испуганно всхрапнула и остановилась. Видно, виверна была совсем рядом. Финист прислушался. Кто-то ломился через густой подлесок. Кто-то большой и очень-очень злой. Финист глубоко вздохнул, набираясь мужества. Только не думать. Не думать о том, как тварь проглотит его целиком вместе с лошадью, как мощные мышцы ее желудка раздавят его кости, как ядовитая слюна прожжет плоть, как...
Шипение раздалось совсем рядом. Золотинка попятилась.
— Иди сюда, змейка. Цыпа-цыпа-цыпа, — поманил Финист мелькнувшую за кустами тень.
Смеркалось. По ночам по лесу носиться не с руки, но им с кобылой не привыкать, верно? Финист провел рукой по мохнатой шее лошади — она совсем заросла на зиму. Холода, должно быть, суровые предстоят.
— Иди сюда, тварь, смелее. Это я! Я похитил твоих детенышей, — голос Финиста уже срывался на крик. Нервы натянулись до предела. Еще чуть-чуть и он помчится обратно, не дождавшись врага. Тогда все усилия пропадут втуне.
В сумеречном полумраке мелькнули светящиеся желтые глаза с вертикальным зрачком. Золотинка напряглась, как тетива, вот-вот готовая сорваться с места. Финист затаил дыхание, закрыл глаза и начал про себя считать. Когда дошел до десяти, со всех сил сжал конские бока — Золотинка подскочила и понеслась так, что только ветер в ушах свистел.
Зареченские лошади выводились специально для войны в те времена, когда лучшей конницы во всем Мидгарде было не сыскать. Горячие и бесстрашные, они готовы были скакать, пока не упадут мертвыми от вражеской стрелы или разрыва сердца. Благодаря невероятной выносливости и живучести, они делали зареченских воинов непобедимыми на поле брани. Но большая часть лошадей погибла во время Войн за веру. Золотинка была последним жеребенком, рожденным в табуне, который когда-то принадлежал отцу Финиста. Ее мать пала вскоре после рождения кобылки, и Финист сам выкармливал Золотинку козьим молоком. Наверное, поэтому чувствовал с ней особую связь. Чтобы говорить с кобылой, даже дар применять не приходилось. Она читала мысли Финиста, он — ее. Верхом он чувствовал ее, как часть себя. Поэтому сейчас Финист был точно уверен — Золотинка не подведет. Она будет с ним до конца, каков бы этот конец ни был.
Треск деревьев и гул все нарастал. Виверна не могла взлететь — именно на это Финист и рассчитывал. Лесная тропа оказалась слишком узкой, а достать его с неба тварь не могла из-за густых крон вечнозеленых деревьев. Единственный шанс — ломиться сквозь лес, который ее сильно замедлял. Но вот тропа закончилась. Впереди маячила скала с узкой щелью, куда конному явно не пройти. Финист на ходу соскочил с лошади и послал ее прочь. Золотинка, не задумываясь, подчинилась — свернула с тропы и спряталась в чаще.