Дорога издалека (книга первая)
Шрифт:
Недаром Баба-мерген выдвинулся на первое место среди сердаров обширного района. Головорезов он в свой отряд подобрал отчаяннейших.
Наши, товарищи, штормовавшие Кырк-Ойли, потом рассказали: взять врага врасплох не удалось — его дозоры не дремали, встретили наших прицельным огнем. Пришлось вступить в перестрелку, выбивать из укрытий штыками. Сам Баба-мергеи отстреливался из полуразрушенной сторожевой башни дольше всех, живым так и не дался. Большинство бандитов полегло в том бою, в плен попали только раненые; не ушел ни один.
Мы
Следующая ступень плана — занятие станции Самсоново. Поезда со стороны Карши все еще не ходили — путь восстанавливался. Самсоново — поселок среди степи, изрезанной глубокими оврагами. Местность для обороны чрезвычайно удобная, наступать же по ней почти невозможно.
Бандиты успели занять позиции по гребням оврагов, замаскировались в кустах, в зарослях колючки. Отстреливались отчаянно, грохот стоял над степью. Однако чувствовалось: враг лишился руководителя, поэтому не маневрировал, а лишь пассивно оборонялся. Целый день длилась ожесточенная перестрелка.
К вечеру на позицию прибыли командир и комиссар полка. Нам было приказано не прекращать огня всю ночь, бойцам давать отдых в тылу посменно. Штурм Керкичи, выход к реке необходимо было во что бы то ни стало осуществить на следующий день. Но — Самсоново на пути…
Поздним вечером в Кырк-Ойли состоялось совещание командно-политического состава. Еще до его начала я обсудил с Иванихиным план, который начал складываться у меня в голове: за ночь провести глубокий обход зарослями саксаула в Семирсувлаке и выйти во фланг противнику. Места были мне знакомы: мы с Александром Осиповичем неоднократно там бродили в дни строительства железной дороги. Договорились, что предложение насчет обхода внесет на совещании Серафим. Так и сделали.
Мое предложение было принято. Сразу после совещания комполка устно приказал мне с частью отряда, пешим порядком, начать обходной маневр. С другой частью отряда остался Иванихин.
… Еще до рассвета, чтобы не дать врагу опомниться, по сигналу ракеты начали штурм: главные силы — по фронту, мы — с фланга. Бандиты почувствовали, что очутились под перекрестным огнем, и пустились наутек в сторону Самсоново и дальше, к Керкичи, прямо к берегам Амударьи. Туда тем временем подошли наши пароходы. По станции и поселку с них ударили из орудий; бегущих по гребню высокого берега расстреливали пулеметными очередями. А едва заалел рассвет, пехотинцы прорвались на станционные пути, к домикам поселка.
Головорезы разбегались с воплями, кидая на бегу оружие. Было видно: никто ими не командует, каждый защищает свою шкуру, как умеет…
Получив донесение о взятии Самсоново, командир полка с адъютантами и вестовыми сам прискакал на станцию. Сразу оцепив обстановку, дал приказ: развивать успех, с хода взять Керкичи.
В этот день все было кончено на правом берегу. Пленных считали десятками, винтовок и карабинов различнейших систем, брошенных врагом, наши бойцы насобирали не одну сотню. В пустых поселках при станции Самсоново и разъезде Керкичи кое-где полыхали пожары. Красноармейцы не давали им распространиться. Пути были совершенно разрушены — рельсы вместе со шпалами бандиты вырывали из полотна, привязывая веревки, в которые впрягали верблюдов и волов.
Картина страшного разорения. Но вражья нога больше никогда не ступит в эти места!
К концу дня нашим речникам удалось восстановить два-три катера из тех, что полузатопленными стояли у пристани Керкичи. А пароходы уже причалили на другом берегу, возле Керки. Там, вокруг города, тоже кипел бой, белобухарцы держали в осаде гарнизон и жителей чуть ли не целых два месяца. Люди голодали, даже за водой к реке ходить опасались — низкий берег без растительности хорошо простреливался со всех сторон.
Первые же подразделения наших войск, доставленные с правого берега пароходом, отогнали врага от пристани. Теперь можно было действовать согласованно с командованием гарнизона осажденного города. Совместное наступление утром следующего дня начали в южном направлении — туда, в Халач, незадолго до этого удалось пройти нашему пароходу с ротой красноармейцев, которые заняли Чох-Петте. Северная группировка противника, возглавляемая Хаджи-ишаном, оставалась, таким образом, притянутой к Керки и отрезанной от афганской границы, откуда шло снабжение оружием.
Наш отряд, вместе с чарджуйскими добровольцами, по приказу командования был оставлен на правом берегу с задачей не допускать новой концентрации вражеских сил, охранять станции, куда вскоре должны были приехать восстановительные команды. Я так и пне наведался в Керки — город, ради освобождения которого мы потратили столько усилий, заплатили столькими жизнями. Жители встречали бойцов с исключительной теплотой.
База нашего отряда была устроена в Самсоново. Мы тщательно обследовали местность, от берега Аму и далеко в глубь песков днем и ночью высылали конные разъезды. Кое-где происходили короткие стычки с теми из разбежавшихся бандитов, что сохранили оружие и волю к продолжению борьбы.
До начала решающей операции по разгрому остатков врага к северу от Керки я решил наведаться в Бешир. Да и Серафим уговаривал: съезди, мол, вот-вот наступят мирные времена, подготовь, наконец, свою свадьбу.
… Едва мы с Ишбаем спешились у калитки, навстречу вышла мать.
— Ох, Нобат! Мы так волновались… Жив, слава творцу?.. — она руками обхватила меня, прижалась к груди.
— Жив. Здравствуй, мама! Как у вас тут дела?
Ее душили слезы радости, не давали слова сказать. Наконец она немного успокоилась.