Дорога к людям
Шрифт:
«Как занять огневые позиции в такой обстановке? — соображал Петров. — Фрицы — на бугре. Мы будем перед ними внизу как на ладони».
Все же он шел к прежней позиции. И вдруг услышал из ближней лощинки лязг танковых гусениц, тяжелое дыхание моторов. А он — один. Бессмыслица. Нужно быстро вернуться к своему «мерседесу». Петров подался назад к оврагу. А «мерседеса» уже не было — только пыль клубилась вдали за его колесами. Ну и трус же ты, водитель, хилая твоя душа!
Свирепея от стыда за такого человека, отходил Петров, избегая бессмысленной гибели под гусеницами «тигров». То ли гитлеровские танкисты жалели снарядов на одинокого
Прежних позиций батареям занять не удалось, но все же орудия были развернуты к бою и приняли бой. А вскоре началось наше ответное наступление, поглотившее и лавину фашистского наступления, и далеко нацеленные планы гитлеровской ставки. Настал час возмездия.
На участке, где действовали артиллеристы Петрова, ринулись в атаку и наша пехота, и наш танковый отряд. И батареи 1850-го полка истребительной артиллерии поддерживали этот контрудар огоньком с закрытых позиций. Ну, то был славный денек! Теперь-то на наш улице праздник. И Петров был доволен: наблюдавший за боем маршал А. М. Василевский за мастерское ведение огня приказал наградить командира одной из батарей, лейтенанта Бузу.
В том сражении под Курском Петров по-настоящему узнал и оценил Александра Васильевича Чапаева. Петров — романтик воинской службы. И в его глазах, всегда пристальных, строгих, сын легендарного комдива — настоящий офицер. Спокоен и смел. Любит своих солдат, знает их и своим поведением в бою всегда готов дать им пример. Вот эта черта, умение учить подчиненных личным примером, сближала А. В. Чапаева и В. С. Петрова.
— Моя обязанность как заместителя командира полка — бывать постоянно на батареях, — говорит Петров. — Пусть в ином случае в этом нет большой необходимости. Пусть там земля разверзается от вражеского огня. А ты иди. Ты там нужен. Почему? Твое появление в трудной обстановке окрыляет солдат и младших командиров. Если ты умеешь умно рисковать, значит, ты учишь этому подчиненных. Если для тебя не существует опасности, то и солдат станет в десять раз смелей и спокойней. Так считал и так действовал Александр Чапаев, мой командир. Так и я старался поступать.
Вспоминается после войны не только серьезное. Вспоминается и смешное. Кто из нас не помнит, как часто веселая шутка или забавное происшествие помогали на фронте преодолевать чувство тревоги?
В том самом бою, когда наши войска перешли в наступление, маршал Василевский зашел на наблюдательный пункт 1850-го полка противотанковой истребительной артиллерии. Как раз в ту минуту немецкий снаряд где-то оборвал тонкую нитку связи. Неприятно. Маршал тут, а со связью скандал! Петров послал своих людей искать повреждение. Чапаев был взволнован, как и Петров. Маршал ждал. Наконец связь восстановили, но тут вместо «акации» стал неотвязно отвечать чей-то чужой «одуванчик».
— К черту одуванчик! — кричал в трубку Чапаев. — Отвяжись, не мешай! Ака-ация!..
— Одуванчик... Одуванчик... Одуванчик... — блеяла трубка.
— К черту! — рычал Чапаев.
— Сам к черту! — откликалась трубка. Видимо, у «одуванчика» тоже было положение не из легких.
В общем, плохо. Все-таки дали тогда маршалу связь. А позже, продвигаясь вперед, Чапаев и Петров проезжали на виллисе через какую-то
— Ах, так это ты одуванчик! — зловеще сказал Чапаев, соскочив с виллиса и подойдя к охрипшему связисту. — А вот я сейчас тебя...
— Я одуванчик, — слабо откликнулся связист.
Услышав скорбный голос солдата, ошалевшего от помех телефонной связи, Чапаев бросил на землю полено, которым угрожал было «одуванчику».
И Чапаев вместе с Петровым поехали дальше.
И вот этот человек лежит в госпитале, сраженный ночными мыслями о том, что на великом и радостном переломе войны он выбыл из строя, абсолютно беспомощен и бесполезен для армии. Кончена жизнь.
Его навещают полковые друзья. Он даже не может протянуть им руку, У него нет рук. Он больше не солдат. И человек ли он теперь — ведь он никогда не в состоянии будет сделать самостоятельно даже то, что доступно ребенку. Поднять упавшую вещь. Перевернуть страницу книги...
Пытаясь пробиться через его молчаливую отрешенность от жизни, полковые товарищи напомнили ему, ведь он сам всегда учил их: достоинство настоящего человека проявляется в том, что в самый безвыходно трудный час он способен подняться над собой, стать сильнее и выше судьбы. Да, размышлял он, это — в трудный час. А если не один час, а всю жизнь, день за днем, год за годом, обречен человек на каждом шагу терзаться своей физической беспомощностью. Слабый духом еще способен вынести это. А сильный? Сильному это труднее во сто крат.
Тогда друзья сказали ему то, что сразу вызвало в нем крутой душевный переворот. Вернись на фронт! Вернись в свой полк! Тебя ждут!
Дружеский толчок всколыхнул то, что и раньше неясно, смутно бродило в его сознании. Или человек способен стать выше самых трагических обстоятельств. Иди он капитулирует перед ними, и тогда он не достоин имени человека. Он же всегда был убежден в этом. Он же сам действовал на фронте, руководствуясь этим железным правилом. Теперь он отступит, склонит голову перед бедой?
Он не отступил. И это вскоре почувствовали на себе враги, еще злобно оборонявшиеся в своем логове, сражавшиеся с упорством обреченных. В летопись нашей военной славы навсегда войдут подвиги артиллерийского полка, которым командовал Петров в боях на Одере в районе Гросс Нойкирх и в тяжелой двухдневной схватке, когда только силами своих пушек полк выдержал внезапный натиск пехоты и танков дивизии СС «Германн Геринг». И сам атаковал занятое немцами село Вильгельминенталь, атаковал силами своих батарей, и ворвался в село, и дерзкой операцией помешал врагам перерезать дорогу нашего наступления.
Можно книгу написать только об этом бое. Но, может быть, простые слова официального документа будут красноречивее самых картинных описаний. Вот эти слова:
«Три раза он лично водил своих солдат в рукопашную. Его фигура с рукавами в карманах брюк не гнулась ни под каким огнем и воодушевляла гвардейцев на подвиг. Презрение к смерти и непреклонное упорство Петрова были лучшими аргументами стойкости». За тот подвиг Петров был удостоен второй Звезды Героя Советского Союза.
...Генерал Петров служит в армии и сегодня. Он по-прежнему требователен и строг. Но подчиненные знают, что редко можно встретить человека, более беспристрастного и справедливого в своих решениях.