Дорога к счастью
Шрифт:
— Через час выдвигаемся. У вас пока есть время настроиться, определить направление, — коротко бросил Имрус.
— Госпожа Гильда, покормите нашего гостя, — подойдя к кухне, дал указание генерал и тихо добавил: — приглядите за ним. Если он соберётся запускать вестник, то зовите меня, даже если я в душе.
Кухарка широко раскрыла глаза, но с тех пор, как поувольняли всех слуг, стоит ли чему-то удивляться? Бедная Гильда сама распоряжается деньгами, сама наводит порядок в доме, уж как умеет, но полы протирает, сама открывает двери гостям, а теперь ещё будет стоять на
Женщина приосанилась, оправила на себе белоснежный передник и павой проплыла в гостиную, чтобы накрыть стол. Гость поглядывал на неё с некоторой насмешливостью, но ничего не сказал. Он выпил чаю, умял сырники и принялся чиркать что-то в своём блокноте.
Гильда занервничала. Просто так он там калякает или сейчас сложит листок, чтобы послать его? Откуда простой кухарке знать, магическая это бумага или простая? Надо ли бежать за принимающим душ хозяином или проявить терпение, чтобы сначала удостовериться в коварстве юного лэра? Она слышала на кухне, что сыновей генерала украли, и ей не хотелось бы, чтобы со славными мальчиками случилось что-то плохое, а у хозяина врагов много. Гильда решилась:
— Сима, иди сюда! — тихо скомандовала кому-то кухарка и вышла в гостиную.
Лэр Малин забыл, о чём писал, вновь увидев вышедшую полноватую женщину со стоящей рядом разноцветной скатертью. Что кухарка, что скатерть — обе подбоченились и следили за ним.
— Лэр, как служащая этого дома, я обеспокоена тем, что вы можете навредить моему хозяину и малышам, отсылая не одобренную лэром Больдо записку! — Гильда волновалась и, подбирая вежливые слова по привычке жестикулировала. В этом не было ничего необычного, ведь кухарки не обучены вести себя в обществе лэров, но Малин не спускал глаз со скатерти, которая подбиралась к нему и выражала явный интерес к написанному, к тому же была недоброжелательно настроена.
— Что это? — растерянно спросил он.
— Это Сима, — гордо вздев подбородок, произнесла женщина, — для вас — Серафима!
— Но как… то есть, я хотел сказать, она что, соображает?
Скатерть будто в изумлении сделала шаг назад, чуть отклонилась и два верхних уголка прижались к середине, словно руки к сердцу. Потом так называемая Сима вопросительно развернулась к кухарке.
— Не волнуйся, Симочка, — обеспокоенно заторопилась успокоить её Гильда, — лэр слишком молод и мало что повидал в жизни, — и уже обращаясь к лэру: — Будьте добры, проявляйте тактичность. Серафима ещё слишком юна и очень обидчива.
— Но как такое возможно? Откуда она? Кто её создатель?
— Это вас не касается, лэр, — заволновалась кухарка, видя, что он всё же складывает лист бумаги.
— Сима, я за хозяином, а ты последи, чтобы лэр не колдовал! — женщина бросилась бежать, а скатерть приблизилась к молодому человеку.
Ему показалось, что она принюхивается, и он отодвинулся от неё. Лэр Малин сложил записку и хотел было отправить её, но ушлая тряпка прыгнула на него и на миг, окутав собою конверт, высосала из него кроху магии, чтобы тут же отдать её и превратить бумажку в кружащееся облако конфетти.
— Не может
— Кому вы хотели послать записку?
— Э-э-э, своей экономке, чтобы она собрала для меня вещи.
— Простите мою подозрительность, но дело слишком важное для меня.
— Генерал, я же дал клятву и не могу обойти её!
— Я знаю, и всё же лучше не рисковать.
Имрус развернулся к кухарке:
— Госпожа Гильда, я думал, что ничего не сохранилось после того… чудесного дня. Как вы умудрились поддержать жизнь в этом творении?
Женщина замялась, но принялась объяснять:
— Я не сразу заметила, что Сима живая. Сначала она сама подпитывалась, забирая магию у горячего камня, что ставили на неё, потом она выпивала мою наливку. Вы же знаете, мне лэр доктор прописал для расширения сосудов. А потом уже мы с Серафимой выходили на солнышко, и она ловила лучики. Ей это нравится, и я думаю, что она так тоже подпитывается, а ещё я отдала ей наш кристалл, поддерживающий холод в подвальном ящике. Подвернулся случай купить новый со скидкой, так я старый с остатками энергии отдала Симе. Ей много не надо для поддержания жизни.
— Невероятно, — выдохнул лэр Малин, — не каждый архимаг может создать разумный артефакт! Продайте!
Скатерть бросилась к кухарке и обняла её своими уголками, ища защиты.
— Будьте последовательны, лэр! Назвав Серафиму разумной, вы не можете предлагать деньги за неё. Рабство у нас запрещено.
— Да, я не подумал, простите, но…
— Вы на службе и представьте, как вы будете смотреться с идущей рядом скатертью? — насмешливо поинтересовался Больдо.
— Но я же не…
— Положите её в шкаф? Чтобы она медленно умирала?
— Я не знаю, но это такое чудо…
— Она перестанет быть чудом в ваших руках или моих. Оставим всё, как есть.
Молодой лэр посмотрел на обнимающихся Симу с кухаркой и вынужден был отступить.
— Я бы взял с вас ещё одну клятву, — строго произнёс генерал, — но понимаю, что для вас это тяжело, поэтому надеюсь на вашу ответственность и благоразумие. Если у меня побывают воры и эта милая женщина будет покалечена или убита, я буду знать, кто навёл преступников на мой дом.
— Лэр Больдо! Мне оскорбительны ваши намёки!
— Да, я груб, но при этом не повесил на вас ещё одну магическую клятву. Вы уже определили направление наших поисков?
— Да, след очень слабый. Дети находятся далеко, — буркнул Малин, понимая, что не забота о нём остановила генерала от взятия ещё одной магической клятвы, а то, что она снизит эффективность его работы.
— И куда же мы отправляемся?
— На север.
Генерал нахмурился и посмотрел на молодого лэра с подозрением: Гьяси не мог соврать, сообщая, что Талейта отправилась к восточному выходу, да и это было разумно с её стороны. Мягкий климат, проторённые дороги, комфортные города, привычные к требованиям следующих к курортным водам лэрам. Зачем её понесло на север? Туда зима приходит раньше, дороги будут занесены, и она встанет неподалёку от столицы!