Дорога любви
Шрифт:
– Чтобы соревнование было интересней, ребята, – объявил организатор, – каждый из вас должен надеть вот это. – И он извлек из ящика несколько снегоступов.
Самоуверенность Томаса мигом поблекла.
– Снегоступы? Но я никогда в своей жизни их не носил. И снега тут никакого нет.
– Ну, Томас, и втянул же ты меня, – уперла руки в бока Роури.
– Какую ногу ты предпочтешь, – поспешил осведомиться Томас, – правую или левую?
– Правую, если не возражаешь.
Он нагнулся
– Но разницы большой нет, – неуверенно протянул он. – В снегоступах мы пойдем так же, как и без них. Главное – это начать бег вместе.
– Твой оптимизм вдохновляет, – недовольно проворчала Роури.
Они сунули ноги в снегоступах в мешок, взялись руками за его края и поковыляли к линии старта. Старт не заставил себя долго ждать. Для Роури и Томаса соревнование закончилось очень скоро: не удержав мешок, Роури выпустила его из рук, Томас запутался в нем, и оба потеряли равновесие. Падая, Томас ухватился за Роури, и она свалилась на него.
Смеясь, они сели на землю.
– Ты не ушиблась?
Роури, отряхиваясь, произнесла:
– Нет, но, надеюсь, это последнее соревнование, в котором я участвую.
– Сказать по правде, я рассчитываю еще на одно, но не на публике, – быстро проговорил он ей на ухо.
Она чуть улыбнулась, и они оба направились к месту, где стояли Кэтлин и Кин. Однако, как выяснилось, соревнования в беге доставили удовольствие не всем зрителям. К ним медленно приближался мрачный как туча Т. Дж. Коллахен.
– Чем, черт побери, ты занимаешься, Роури? Ты катаешься в пыли у всех на виду с этим малым с железной дороги, который от тебя никак не отвяжется. Отправляйся немедленно в фургон, мы едем обратно на ранчо.
– Сэр, это не ее вина. Это я ее уговорил.
– Я сказал все, что хотел, – отрезал Коллахен. – Живо! – прикрикнул он на Роури и зашагал прочь.
Роури улыбнулась, чтобы скрыть свое замешательство.
– Будет лучше, если я пойду. – Она пожала руку Кэтлин. – Я обязательно к вам заеду.
– Извини, Роури. Я не думал, что испорчу тебе праздник, – сказал Томас.
– Ты мне его не испортил. В самом деле, – мягко ответила она.
– Почему ты так покорна? – удивился Кин.
– Ну ты-то должен это понимать. Он один, и ему очень плохо. К тому же он мой отец. – И Роури поспешно направилась следом за отцом.
Кэтлин Рафферти некоторое время провожала ее взглядом.
– Думаю, судьбы всех женщин одинаковы. Бог отдает их на милость мужчин – того или другого. – Она горько улыбнулась. – Желаю вам хорошо провести этот день, джентльмены.
Вечером того же дня, устав от долгого одинокого блуждания по городу, Кэтлин Рафферти прошла в двери питейного заведения
Майкл Рафферти был в это время поглощен соревнованием с завсегдатаями заведения по количеству выпитых кружек пива. За прошедший день он проглотил уже много больше любой мыслимой нормы. Но сейчас под крики зрителей он осушил еще одну кружку и, поскольку последний его противник поднял руки, отпраздновал победный финиш стаканом виски.
– Ну, кто следующий? Майкл Рафферти может перепить любого из вашего паршивого городка, – прохрипел он с вызовом. Его злые глаза обвели зал и остановились на Кэтлин. – А тебе чего здесь надо?
– Майкл, могу я с тобой поговорить? – тихо спросила она.
– Что тебе нужно? – взвыл он. – Ты что, не видишь, я занят?
– Лучше узнай, что нужно твоей жене, – посоветовал кто-то из соседей.
– Ладно, говори, женщина, – раздраженно буркнул Рафферти.
Кэтлин очень смущало обилие любопытствующих глаз.
– Майкл, я очень устала. Ты когда собираешься уезжать?
Он с силой ударил кружкой по стойке бара.
– Я вернусь, – крикнул он своим сотоварищам и, с силой схватив жену за руку, потащил ее к двери. – Я сейчас выбью из тебя дурь! – прорычал он. – Ты что, хочешь опозорить меня перед друзьями?
– Майкл, пожалуйста, отпусти руку. Мне больно, – взмолилась она.
– Тебе будет еще больнее, если ты когда-нибудь поступишь как сейчас. Его пальцы сжали ей руку еще крепче. Кэтлин испугалась, что сейчас ее кость хрустнет. – И только я буду всегда решать, когда нам пора уезжать. А сейчас я еще не готов.
Он поднял руку и наотмашь ударил ее по лицу. Кэтлин отпрянула и закрылась свободной рукой. Он занес кулак для нового удара.
– Рафферти, – послышался негромкий окрик, и из тени деревьев вышел Кин Маккензи.
– Чего тебе надо? – свирепо развернулся к нему Майкл.
– Двое парней ждут тебя у стойки. Они говорят, что ты проиграешь матч-реванш, – бесстрастно произнес Кин.
Когда до затуманенной пивом головы Рафферти дошло, что кто-то бросает ему вызов, он отпустил руку Кэтлин, выпятил грудь и ринулся к двери.
Кэтлин прикрыла щеку, не решаясь взглянуть на своего спасителя.
– Ну, сейчас я оказался на месте. А что будет в следующий раз?
Стараясь скрыть слезы, она собрала всю свою гордость и посмотрела ему в глаза.
Некоторое время они молчали.
– Это очень благородно с вашей стороны, мистер Маккензи. Но это мои дела.
Кин молча посмотрел ей в глаза, поблескивающие в лунном свете.
– Почему вы не бросите его, Кэтлин? – спросил он.
– Потому что мы связаны узами церкви, – почти прошептала она.