Дорога на космодром

Голованов Ярослав

– Королев был из числа самых «легких» дипломников: я сразу увидел, чего он хочет, достаточно было лишь слегка помогать ему, чуть-чуть подправлять. Я быстро убедился, что этот человек может смотреть в корень. Уже тогда у меня сложилось прекрасное впечатление о нем как о личности и как о талантливом конструкторе.

Туполев подметил важнейшую деталь: одновременное становление человека и специалиста. Вырабатывался характер, вырабатывались научно-технические принципы.

Ракетная техника, которой увлекается Королев в начале 30-х годов, когда рождается ГИРД, как вы помните из предыдущих глав, не самоцель для Сергея Павловича, а лишь средство достижения цели. Цель – летать в пространстве, авиации недоступном. В своем

докладе на Всесоюзной конференции по изучению стратосферы 5 апреля 1934 года Сергей Павлович не стремится возбудить у слушателей чрезмерный оптимизм в отношении прогресса ракетной техники. В отличие от Цандера, он не верит в марсианскую экспедицию ближайшего будущего. «Работа над реактивным летательным аппаратом трудна, – предупреждает Королев, – но необычайно интересна и многообещающа. Трудности в конечном счете несомненно преодолимы, хотя, быть может, и с несколько большими усилиями, чем это кажется на первый взгляд…» В те годы Королев уже улавливает главное направление еще такого слабого ракетного ветра, который много лет спустя наполнит паруса космонавтики.

Не один Королев думает о скрещивании самолета с ракетой. Опель, Липпиш и Штамер работают в Германии над ракетопланером, итальянец Этторе Каттенео испытывает в миланском аэропорту свою ракетную конструкцию. Идея носится в воздухе в прямом и переносном смысле этих слов. И неверно было бы предполагать, что на границе 30-х годов произошел в жизни Королева некий перелом, смена интересов, что авиатор Королев, прочитав калужские брошюры, превратился в Королева-ракетчика, которого Цандер увлек своей мечтой о Марсе. Нет, ракета давала ему невиданные скорости, полную свободу от внешней среды, а значит – возможность достичь, выражаясь термином Годдарда, предельных высот. Нельзя назвать не только дня «перерождения» авиатора в ракетчика, но и года: этот процесс занял много лет.

Ракетными самолетами занимались и Цандер, и Зенгер, и Валье, и другие. И ракетопланер – не заблуждение, не тупиковая ветвь ракетной техники, а самостоятельное направление научно-технического поиска со своей богатой и интересной историей. Но что отличает Королева от его единомышленников в 30-е годы? Более широкий охват проблем. Ведь ракетопланер создавался параллельно с крылатыми ракетами. «Военная школа» ракетчиков, о которой я уже упоминал, провозглашала постепенный переход от пилотируемого самолета к пилотируемому космическому кораблю. Да, это был реальный путь.

Но можно было представить и другой: от непилотируемой к пилотируемой ракете. И если РП-318 – шаг по одной дороге, то крылатая ракета 212 – шаг по другой. Обе эти дороги вели на космодром.

Фильм «Укрощение огня», главный герой которого конструктор Андрей Ильич Башкирцев имеет, как легко установить, много общего с Сергеем Павловичем Королевым, породил некоторую путаницу в представлениях зрителей о реальной биографии Главного конструктора. В отличие от Башкирцева, Королев никогда не занимался ракетной артиллерией и к «катюшам» никакого отношения не имел. Во время Великой Отечественной войны Сергей Павлович вместе с Валентином Петровичем Глушко и другими специалистами работал над созданием ускорителей для самолетов.

Верный девизу юности, Королев строит «летательные аппараты» и сам летает на них в качестве наблюдателя-экспериментатора.

Во время летных испытаний ускорителя на бомбардировщике ПЕ-2 осколок разорвавшегося ЖРД ранил Сергея Павловича в голову. Окровавленного его вытащили из самолета. В больнице, лежа с забинтованной головой, он говорил друзьям, которые пришли его навестить:

– Хорошо, что я летел сам, а то потом все время терзался бы догадками: что при запуске было сделано не так? Почему двигатель взорвался – вот главное, что надо установить!

При всей увлеченности работой, остро необходимой фронту, Королев и в эти годы пишет: «Коллектив сотрудников летно-испытательной

группы КБ явился пионером в работах по применению на самолетах двигателей РД-1 и приобрел положительный опыт практической работы в этой области, что с успехом послужит для дальнейшего развития реактивной авиации. Необходимо в ближайшее время предоставить самолетной группе возможность и базу для осуществления своих работ по высотному истребителю ЛA-5 с реактивной установкой».

Летом 1944 года Сергей Павлович работает над проектом ВИ – высотного истребителя – с реактивным двигателем. Это – логическое продолжение РП-318.

Но в том же 1944 году Королев просит разрешить ему продолжить работы над «реактивной автономной торпедой для поражения весьма удаленных площадей». Это – продолжение ракеты 212 и целой серии других чисто ракетных конструкций: 201, 216, 217, которые он разрабатывал в середине 30-х годов в РНИИ. Еще до войны Королев намечает характерный для его творческого почерка поэтапный переход от крылатых ракет к ракетам пилотируемым, который включает разработку новых безотказных ЖРД, облегчение конструкций, изучение аэродинамических проблем возвращения в атмосферу, создание герметических кабин и систем жизнеобеспечения.

Какую из дорог на космодром избрал Сергей Павлович, мы знаем: Гагарин полетел не на высотном самолете, а на ракете. Но почему именно эту дорогу он избрал?

Мы говорили о постоянном соответствии личных устремлений велениям времени. Едва закончилась вторая мировая война, едва рассеялись черные грибы атомных взрывов над Хиросимой и Нагасаки, как началась война «холодная». Соединенные Штаты Америки стали инициаторами организации целого ряда военных блоков, прямо направленных против Советского Союза и молодых стран социалистического лагеря. Мне запомнилась обложка одного американского журнала тех лет. Очень красивый и мужественный американский солдат в каске на фоне карты Восточного полушария. Ясно обозначены границы Советского Союза. И отовсюду: из Гренландии и Аляски, с Японских островов, с Ближнего Востока, из Европы – развернулись острыми носами к этим границам маленькие черные силуэтики самолетов, «летающих крепостей». В печати публиковались откровенные признания генералов Пентагона в том, что вся территория Советского Союза находится «в пределах досягаемости бомбардировщиков, вооруженных атомными бомбами». Одновременно в США ведутся интенсивные разработки ракет дальнего действия. Браун на полигоне Уайт Сэндс передает свой опыт новым хозяевам. Пентагон заключает контракт с фирмой «Конвэйр» на поставку межконтинентальной баллистической ракеты. На пустынном болотистом мысе Канаверал во Флориде начинается строительство ракетно-испытательной базы ВВС США, а позднее – целой сети подчиненных ей станций слежения.

Целью атомного шантажа США было установление мирового диктата – политическое, а возможно, и физическое подчинение всех стран воле заокеанской атомной супердержавы.

Международная напряженность в первую очередь угрожала независимости и суверенитету нашей Родины.

Несмотря на острейшую необходимость отдать все силы и средства восстановлению народного хозяйства, разрушенного войной, Центральный Комитет партии и Советское правительство принимают ряд решений, преследующих общую цель – создание ракетно-ядерного щита.

13 апреля 1947 года в Кремле состоялось большое совещание, посвященное перспективам развития ракетной техники, на котором присутствовал только что вернувшийся из длительной заграничной командировки Королев.

Когда совещание окончилось и все стали расходиться, Сталин, который вел его, неожиданно добавил:

– А вас, товарищ Королев, я попрошу остаться.

Он подсел к Сергею Павловичу и сказал медленно, по обычной своей манере растягивая слова:

– Я бы хотел, чтобы вы рассказали мне поподробнее о ракетах, их возможностях, перспективах использования…