Дорога на Рейншедоу
Шрифт:
– Эл, ты ведь не наделаешь никаких глупостей? – спросил Сэм.
Стук молотка снова смолк.
– Я не принимаю наркотики, если ты об этом спрашиваешь.
– Ты чертовски плохо выглядишь.
– Я в порядке. Лучше, чем никогда.
– Рад слышать, – он с сомнением посмотрел на брата.
В дверь позвонили, и Сэм спустился посмотреть, кто пришёл.
Он открыл дверь и обнаружил, что это раньше времени заявилась Люси. И мгновенно понял, что что-то не так: у неё был вид человека, принёсшего скорбную весть.
– Люси?
Он машинально потянулся
Озадаченный, Сэм с тревогой на неё взглянул.
Она натянуто улыбнулась сухими, потрескавшимися губами – похоже, она их кусала.
– Мне нужно кое-что сказать тебе. Пожалуйста, не прерывай меня, а то я не смогу со всем этим справиться. В общем, у меня грандиозная новость.
Сэм так растерялся от фальшивой жизнерадостности Люси и явно крывшегося за этим страдания, что с трудом понимал, о чём она говорит. Что-то о гранте для художников или какой-то программе… что-то о центре искусств в Нью-Йорке. Митчелловском центре искусств. Она собирается принять предложение. Это престижный грант – возможность, которую она ждала всю жизнь. Рассчитан на год. Наверно, она уже не вернётся больше на остров.
Потом Люси замолчала и посмотрела на Сэма, ожидая его реакции.
Сэм стал осторожно подбирать слова.
– Отличные новости, – с трудом нашёлся он. – Поздравляю.
Она кивнула, нацепив вымученную, будто пришитую, улыбку. Сэм шагнул вперёд и обнял Люси. Малое мгновение она не сопротивлялась, однако оставалась напряжённой, жёсткой под его руками, будто холодная мраморная статуя.
– Я не смогла отказаться, – пробормотала она в его плечо. – Такой шанс…
– Да. – Сэм отпустил её. – Тебе не стоит его упускать. Конечно.
Он продолжал смотреть на неё, пытаясь постичь умом тот факт, что Люси покидает его. Люси уходит. Эта прозвучавшая в сознании фраза повергла Сэма в какое-то онемелое, опустошённое состояние, которое он принял за облегчение.
Да. Пора настала. Их отношения стали осложняться. Всегда лучше обрубить концы, пока ещё ничего не испорчено. – Если тебе нужно помочь отдать свои вещи на хранение… – начал он.
– Нет, всё под контролем. – Несмотря на улыбку, на глазах у Люси навернулись слёзы. Она ошарашила его, сказав: – Будет легче, если мы больше не станем ни видеться, ни разговаривать. Мне нужен полный разрыв.
– Свадьба Элис…
– Не думаю, что свадьба состоится. Что и хорошо, на благо Элис. Брак для людей, которые действительно любят друг друга, вещь довольно трудная. Не думаю, что у неё и Кевина был шанс. Не думаю… – тут она замолчала и судорожно вздохнула.
Пока Люси стояла тут со слезами на глазах, Сэма охватило незнакомое чувство, самое тошнотворное за всю его взрослую жизнь. Острее страха, тяжелее скорби, опустошительней одиночества. Словно ему в грудь вогнали ледяной кол – так ему показалось.
– Я ведь не люблю тебя, – срывающимся голосом напомнила она, и видя, что он молчит, добавила: – Скажи, что чувствуешь то же самое.
Их такой знакомый ритуал. Сэму пришлось прочистить горло, прежде чем он смог заставить
– Я тоже не люблю тебя.
Люси, продолжая улыбаться, удовлетворённо кивнула.
– Я сдержала обещание. Никому не стало больно. Прощай, Сэм.
Потом повернулась и сошла с крыльца, стараясь беречь правую ногу.
Сэм стоял на крыльце и смотрел, как уезжает Люси. Паника и гневное изумление охватили его, и неизвестно, чего было больше.
Что, чёрт возьми, только что произошло?
Медленно волоча ноги, он вернулся в дом. У подножия главной лестницы сидел Алекс, гладя устроившегося около него Рэнфилда.
– Что случилось? – спросил Алекс.
Сэм присел рядом и рассказал брату всё, слыша свой голос как бы со стороны.
– Не знаю, что теперь и делать, – мрачно закончил Сэм.
– Забудь её и живи дальше, – прозаично заметил Алекс. – Ведь ты так всегда и поступал?
– Да. Но никогда мне не было так паршиво. – Сэм запустил пальцы в волосы. Чувствовал он себя отвратительно – словно на него напала какая-то болезнь. Словно в кровь проник яд. И ныл каждый мускул. – Состояние такое, будто получил обухом по голове.
– Возможно, тебе нужно выпить.
– Если начну прямо сейчас, – резко бросил Сэм, – то могу уже никогда не остановиться. Так что сделай одолжение, больше не предлагай.
Наступило короткое молчание.
– Раз уж ты всё равно в дерьмовом настроении, – отважился Алекс, – мне нужно кое-что тебе сказать.
– Что именно? – спросил раздражённо Сэм.
– На следующей неделе мне придётся переселиться к тебе.
– Что? – переспросил Сэм совершенно другим тоном.
– Только на пару месяцев. Я на мели, а Дарси получила дом по соглашению. И хочет, чтобы я съехал, и она попробует его продать.
– Боже, – проворчал Сэм. – Только успел избавиться от Марка.
Алекс бросил на брата беспокойный взгляд.
– Мне придётся остаться здесь, Сэм. Думаю, ненадолго. Я не могу объяснить тебе, почему. – Он поколебался и с трудом выговорил слово, которое использовал в жизни счётное количество раз: – Пожалуйста.
Сэм кивнул, похолодев при мысли, что последний раз в точности такой бессмысленный пустой взгляд потерянной души, эти чёрные, как ночь, зрачки видел у отца как раз перед его смертью.
Страдая бессонницей, Люси почти всю ночь проработала в студии, заканчивая витражное окно. Она потеряла счёт времени, заметила только, когда посветлело небо и наступила утренняя суета в Пятничной гавани. Окно с деревом молча мерцало, ровное и спокойное, но каждый раз, когда она прикасалась к витражу кончиками пальцев, то чувствовала едва уловимую энергию, исходившую от стекла.
Чувствуя себя выжатой, но решительной, Люси пошла домой и приняла душ. Назавтра назначена свадьба Элис. Вечером предстоял обед после репетиции свадьбы. Ей было интересно, поговорил ли Кевин с Элис, порвал ли с ней или продолжает молчать, не выказывая своих задних мыслей.