Дорога на Торхольм
Шрифт:
Ни Ногт, ни Влад не знали, что план конунга дал первый сбой. Четвертая колонна, состоящая из гномов, вступила раньше времени в бой с полусотней Файна, которая наскочила на них, пытаясь прорваться к опасному участку. Влад не предусмотрел того, что возможные резервы, при навесном обстреле, будут скакать не через центр, а вдоль стены. Гномы не успели взломать ворота в башню, которая им назначалась как цель, и приняли бой с вражеской конницей только выйдя из лаза. Файн в последнюю минуту своей жизни подумал, что сошел с ума, когда, из закутка, казалось из ниоткуда, вылезали один за другим десятки новых врагов. Пеший конному не противник. Это аксиома. Это верная аксиома — если тяжеловооруженные всадники слажено бьют в копье пешее войско, не вооруженное длинными пиками. Эти же карлики,
— Мать вашу за заднюю леву лапу! — заорал на своем наблюдательном пункте Ногт, когда увидел гордо взвившийся флаг со звездой и вороном на еще одной башне периметра. — Что происходит? Откуда в Винной башне эти оборванцы? Снять со "старой стены" шесть десятков и выбить их немедля оттуда! Где Файн? Почему первый прорыв еще не закрыли?
Гонец, получив приказ, попрыгал вниз по ступенькам. Ногт как дикий зверь метался по комнате. Охрана сохраняла безмолвие.
— Сэр! К месту прорыва идет еще одна вражеская колонна! — сообщил наблюдатель от бойницы.
Старый барон ударил латной рукавицей по стене, выбив шрапнелью каменную крошку и сорвал в ярости пыльный гобелен.
— Отправьте еще три десятка из цитадели во двор "новой стены". Первые три десятка, самых лучших. Пошлите всех лучников туда для поддержки! Они нашпигуют их стрелами и затем нашинкуют это отребье!
— Тор всемогущий! — взмолился к небесам, стоя у стрельчатой бойницы старый и опытный рубака. — Пошли мне вражеских главарей в этот прорыв! Я сам их убью — а одну половину пленных принесу тебе в жертву, Тор! Великий Манве, другая половина пленных твоя! Только сделайте это, молю вас, древние справедливые боги, и вы напьетесь кровью досыта!
Влад, памятуя наставления старого фиванца Эпаминода, бил со всей силы в одну точку, сконцентрировав большую часть сил напротив участка справа от разрушенных ворот. Имея пять тысяч вооруженных человек, он поделил их, не считая "гвардии", включающую в себя воевавших отдельно "спецназ" и "саперов", на четыре части. Первые две изображали штурм слева от ворот и на одном из участков "старой стены". Третья, второй полк Делаваров, сейчас рванула на помощь "гвардии", которая пробила периметр и сумела захватить одну из башен в результате кровопролитного прямого штурма. "Гвардия" как стальной наконечник копья, взломала защиту осажденных, а теперь туда, в эту рану, пошло и "древко". Люди в этом отряде получили чуть хуже оружие и считались немного менее опытными в ратном деле, но они были свежими, бодрыми и жаждали не отстать от своих товарищей, в первую очередь при дележке награбленного. В бой они вступали тоже на лучших условиях, чем их предшественники — штурмовать стену им уже не требовалось. Атакующие, с приходом подкрепления, в месте прорыва получили мощнейший импульс, и сражение стало распространяться по всему огромному, в виде полумесяца, внутреннему двору, расположенного между цитаделью, "старой" и "новой" стеной. Конунг к тому времени приказал прекратить навесной обстрел из осадных машин, так как уже гарантировано попадал по своим.
Но еще ничего не было решено. Несмотря на высокую, превышающую чуть ли не в десять раз численность вражеских войск, барон Ногт сражался под прикрытием своих стен, и у него под командованием все еще находилось полтысячи обученных, подготовленных и надлежащим образом снаряженных дружинников и наемников. Потери нападающих, особенно на участке где прорвалась "гвардия" были ужасающи.
Шесть десятков резерва из "старой крепости", усиленные еще тремя десятками бойцов из цитадели, вместо ни к чему не могущих привести второстепенных разборок с гномами, которые заняли пассивную оборону в захваченной башне на отшибе от основного поля боя, увидев врага прямо перед собой, врубились в прыгающую со стен им навстречу толпу наемников Влада. Мастерство и опыт скрестили оружие в противостоянии с численностью и яростью.
Сквозь грохот сражения, разворачивающегося внизу, барон Ногт неожиданно почувствовал толчок и услышал донесшийся откуда-то снизу подозрительный хлопок. Здание ощутимо вздрогнуло. Мысли о землетрясении он отмел сразу. Явно сработало какое-то заклинание.
— Пойди проверь, что там, — махнул рукой вниз он одному из воинов своей личной десятки. — Хотя стой, раз башня цела — все к Етунхейнским дьяволам. Где гонцы с докладами? Бегом по арке в цитадель! Увидишь — пинком сюда посылай. Обленились вконец, улитки пьяные.
Дым от странных чадящих снарядов немного улегся и развеялся ветром, и барон с ближним окружением приникли к бойницам, рассматривая поле боя, кипящее сталью и ненавистью в пределах периметра. Грамотная контратака резервных десятков, вместе с отважно вышедшими из своих башен части гарнизонов "новой стены" отбросила остатки "гвардии" и свежее пополнение атакующих обратно к месту прорыва. Ожесточенное сражение развернулось полукругом вокруг захваченной башни. Внутренний двор "новой стены", до штурма застроенный различными постройками и здания превратился в руины, на которые сейчас щедро лилась кровь.
К Владу, счастливо избегнув стрелы, напрямки от места прорыва подскакал гонец.
— Ваша светлость! Нами и гномами захвачено по башне. Но нас теснят, враг дерется как бешеный, у нас потери и много раненых. Сиу и Гуроны, не смогли прорвать оборону стен на своих участках, их знамен не видно.
— Млять, вас там две тысячи было послано. Против вас ну максимум полтысячи стоит. И одолеть их не можете?! Где спецназ? Почему до сих пор не взят донжон? — разорался, стоя на вышке Влад. Растерянный гонец, тяжело дыша и нервно трепя ладонью холку вороного коня ничего по существу ответить, естественно, не мог.
Страшно матерясь, конунг схватился за висевшую отвесно веревку, свисающую с балки, укрепленной на вышке и по ней сверзился вниз.
— Если хочешь что-то сделать, сделай это сам… — пробурчал он в конце своей матерной тирады.
— Капитан Джелле, — обратился он к франтоватому офицеру, привставшего на стременах своего коня и разглядывающего дымящуюся сернистым дымом крепость. — Милорд, как вы смотрите на небольшую пешую прогулку?
— С удовольствием, Ваша Светлость, — учтиво ответил только что повышенный в звании виконт. — Команчи — спешиться! Оружие к бою! Строиться! — Заорал он своему отряду.
— Вот что, боец, — обратился Влад к гонцу. — Зови всех сюда. Чтоб все ублюдки, что зовутся пятым полком Шайены, все эти недоделанные калеки и слабосильные уроды были через три минуты здесь. Пойдем в крепость напрямик — прямо сквозь разрушенные главные ворота. Затем забеги в сектор, и там скажи "палачам", чтоб всем кто "забудет" выйти из лагеря сюда — рубили нахрен головы на месте. А артиллеристы пусть в этом помогают. Атли, ты слышал?
— Понял, — подтвердил огромный командир артбатареи. — Кто не пойдет сам, того мы по твоему методу отправим смело в полет, впереди вас, на разведку. Может из "эрликона" долбануть по башням, всяк меньше в вас стрелять будут?