Дорога тьмы
Шрифт:
— Я могу идти.
— Привал. Не обсуждается.
— Мне только…
— Не обсуждается.
Во время следующей остановки я попытался развлечься за счет изучения магических потоков и неожиданно совершил ничего не значащее, но все равно довольно интересное открытие — если раньше за пределами зоны видимости читалось некое осмысленное движение, то сейчас его контуры стали более отчетливыми. Кажется, мы находились в самом центре здоровенного магического вихря — вокруг пространства диаметром в тридцать-сорок шагов медленно крутилась очень
Кто и ради чего это все сделал, оставалось загадкой, но вниманием нас абсолютно точно не обделили.
— Макс?
Я с трудом отвлекся от теоретических размышлений, переключился в обычный диапазон и недоуменно уставился на присевшего рядом помощника старого мага. Как правило, оба подмастерья держались чрезвычайно скромно и старались не лезть в разговоры старших товарищей, но, судя по лихорадочному блеску в глазах парня, сейчас такая потребность возникла.
— Чего?
— Нужно поговорить. Отойдем?
На нас никто не обращал никакого внимания, покидать насиженное местечко мне абсолютно не хотелось, однако собеседник выглядел настолько озабоченным и нервным, что я все же поднялся и отошел вслед за ним на другую сторону тракта.
— Ну?
— Ты видел, что с ним творится? — понизил голос маг, опасливо косясь в сторону отдыхающих товарищей. — Видел?
— С кем?
— С мастером Салишем. Видел?
— Ну да, видел. Устал человек.
— Он не устал, — энергично мотнул головой парень. — Он не устал, он делает это специально. Чтобы мы никуда не дошли и сдохли здесь, посреди пустыни.
— Ну… да нет, вряд ли.
— Точно тебе говорю. Он нас здесь задерживает. Потому что хочет, чтобы все умерли. Чтобы все умерли, он остался один, а затем спокойно дошел до столицы. Мы ему больше не нужны, понимаешь? Все, он все понял и хочет нашей смерти. Понимаешь?
Речь собеседника заметно ускорилась, нервный блеск в глазах стал еще ярче и до меня наконец-то дошло, что у бедолаги попросту начала съезжать крыша. Прямой угрозы ментальный фон не показывал, однако доносившаяся до меня смесь из страха, недоверия и отчаяния была столь характерной, что я даже испытал некое подобие жалости.
— Слушай…
— Если мы останемся здесь, то умрем. Обязательно умрем. А он только этого и ждет.
— Ясно, ясно. Ты-то что предлагаешь?
— Его надо прирезать, — безапелляционно заявил парень, воровато крутя головой. — Ты его подержишь, а я убью. Просто ударю ножом в сердце и все. Тогда мы сможем спастись, сможем…
— Стоп, стоп. Он просто устал. В этом нет ничего страшного.
— Ты мне не веришь?
В эмоциях собеседника настолько явно отпечаталось искреннее отчаяние, что я постарался сгладить горькую пилюлю:
—
— Надо. Мы должны выжить. Нельзя позволить ему всех убить. Ты мне поможешь?
— Нет.
— Ты должен…
— Да ни хрена я не должен. И ты не должен никого убивать, ясно? Тебе просто мозги напекло.
— Ты увидишь, что я был прав. Увидишь.
— Если увижу, то извинюсь, хорошо?
Волшебник о чем-то задумался, а потом радостно кивнул:
— Хорошо.
— Значит, договорились. Иди отдохни, что ли.
— Да, я пойду…
У меня сложилось впечатление, что гроза миновала, но пока я думал о том, как дипломатичнее всего сообщить командирам о не совсем адекватных действиях их подчиненного, тот вернулся к своей котомке, вытащил из нее длинный блестящий клинок и направился к старику. Пару секунд я не верил в то, что должно было произойти на моих глазах, но затем спохватился и заорал:
— Стой! Стой! Держите его!
Отдыхавшие люди недоуменно встрепенулись, но момент все равно был упущен — молодой волшебник склонился над своим более пожилым коллегой, а затем принялся остервенело тыкать ему в шею ножом. Послышался изумленный хрип и ругательства охранников, во все стороны брызнула ярко-красная кровь, а старик судорожно дернулся и растянулся на камнях.
— Стой…
Через пару секунд голова сбрендившего паренька была снесена богатырским ударом меча, но это уже ничего не изменило. Просто теперь среди разбросанных и окровавленных мешков валялись два тела, а не одно.
— Вот дерьмо.
— Что это было? Что?!
— Дедушка… дедушка! Пустите меня!
— Это он! Он все знал!
Добрая половина отряда тут же развернулась в мою сторону и я благоразумно вскинул руки в протестующем жесте:
— Брехня! Я понятия не имел, что этот гондон решит его убить!
— Дедушка… сделайте что-нибудь!
— А ну-ка, говори. — Шалез, проигнорировав истерику Риши, целеустремленно двинулся ко мне. — Быстро говори, что случилось. Быстро!
— Этот придурок отозвал меня побеседовать, — сообщил я, косясь на взявшихся за мечи бойцов. — Стал рассказывать, что мастер специально тянет время и хочет нас всех тут убить. Хотел, чтобы я помог его… обезвредить.
— И?
— И я послал его к чертям. Начал думать, как вам все рассказать, а он пошел и… ну, вы все видели. Я пытался предупредить, но опоздал. Сами слышали.
— Брешет.
— Не брешет, — выглянул из-за спин охранников второй подмастерье. — Правду говорит.
— Вот видите.
— Какого хрена сразу не сказал?
— Так я не успел. Думал, что он передумал, а тут такое.
— Не брешет, — повторил видящий. — Он ни в чем не виноват.
Главный охранник немного подумал, а затем яростно сплюнул и выругался:
— Дерьмо. С каждым днем все дерьмовее. Поганое дерьмо.
— Что делать-то будем? — спросил один из его подчиненных. — Без него-то никак.