Дорога за горизонт
Шрифт:
Увы, самого интересного — кто дал «наводку» на перехват нашего транспортера — пират сказать не мог, такой информацией с ним никто не делился. Подняли всех спозаранку, велели перехватить некую плывущую мимо посудину, причем и её, и всех на ней в максимально целом виде.
Он повторил эту историю несколько раз, после чего Калуга закономерно решил, что наш трофей свою полезность исчерпал. И решил вопрос в своем привычном стиле — выстрел в голову и за борт. Желания вспомнить про женевскую конвенцию ни у кого не возникло. Не в тех мы условиях. К тому же, повернись
— Товарищ полковник, что с катером делать?
— На дно!
— А может, пусть он буксиром поработает? — предложил Бугров. Хозяйственная душа прапора явно протестовала против разбазаривания ценного имущества. — А то ползем, как вша по пи… подушке.
— Не выйдет по-быстрому! — решительно заявил Петрович. — Даж если там бухта троса найдется, у нас её просто так не закрепить. Это ж научный аппарат, не крейсер какой-нибудь, тут все по-хитрому.
С моей точки зрения транспортер можно было хоть три раза обозвать «научным аппаратом». Но, если в этой штуке не предусмотрена опция «по-быстрому выдернуть из болота», это большая, очень большая ошибка конструкторов. Но Петровичу виднее…
— Тогда давайте хоть трофеи соберем! — не сдавался Бугров. — В грузовом отсеке места хватает…
— Время…
— Время у нас есть! — неожиданно поддержал прапорщика Белый. — Пока этих флибустьеров хватятся, мы уже далеко будем. А стволы и патроны лишними не будут.
Как мне показалось, Калуга поначалу собирался резко пресечь «души прекрасные порывы», но в последний момент передумал и махнул рукой: собирайте, мол…
Лично меня подобная щедрость скорее насторожила. Неужели случилось чудо, и полковник начал выходить из фазы «все, что попрошу, выдадут на складе?»
Между тем народ бодро потрошил трофейный катер и тела его незадачливых владельцев. Петрович сумел даже пулеметы снять, обматерив при этом неизвестных, но криворуких сварщиков тройным загибом. Братки основное внимание уделили покойникам, тщательно прощупывая одежду и даже обувь.
— У этих шкур промеж собой доверия нет, — поймав мой взгляд, отчего-то решил пооткровенничать Череп, — а потому все ценное при себе таскают. Крысы, в натуре…
В подтверждение своих слов он продемонстрировал горсть голубовато переливающихся камней, добытых из подкладки куртки очередного покойника.
— Это же топазы, — приглядевшись, заметил я. — Полудрагоценные.
— Верно, камешки недорогие, — хохотнул Череп. — Ну так не все же об этом знают. Он вот, — браток пнул убитого, — не знал. Выглядит броско, красиво. Хочешь — бери для своей, заслужили.
— Она камни не очень любит.
Чистая правда, Юлька из украшений предпочитает что-то золотое и массивное. Пошлая цыганщина, но к некоторым её нарядам идет. И в любом случае, у неё эти побрякушки долго не задерживаются.
— Быстрее там давайте… — недовольно проворчал Калуга.
— Почти готово… все, уходим.
Транспортер приглушённо зафырчал и двинулся вперед. Катер остался сиротливо качаться на волнах… затем на его корме что-то звонко лопнуло, выбросив облако белесого дыма и почти сразу второй, более мощный взрыв наполнил воздух огнем, черным дымом и летящими во все стороны обломками.
— Верещагин, уходи с баркаса! — прокомментировал дело рук своих один из калугиных бойцов. — Красиво же, а?
— Угу, красиво, с гвоздем в башке, — не разделил его восторга сосед. — Ты нафига туда столько взрывчатки засунул?
— Да я что, рыжий, пластид на эту посудину тратить?! — возмутился сапер. — Запал с замедлителем, граната без рубашки, ну и баки почти пустые, вот и вся уличная магия.
— Ща, рассказывай…
Слушать их дальнейшую перебранку я не стал, вместо этого спустился внутрь транспортера. Юлька еще до визита пиратов явочным порядком отжала одну из каюток. Собственно, это было скорее спальное место, чем полноценное личное пространство. Что-то вроде капсулы в аэропортах — скоротать пару часов между рейсами. Постельное белье завезти не успели, а вот матрац присутствовал, причем на удивление мягкий и приятный на ощупь.
Впрочем, в каюте сейчас имелось и нечто более тактильно-ласкательно приятное, чем какой-то матрац.
— Какие планы?
— Как обычно — выжить! — я попытался отшутиться, но Юлька на это не повелась. Чуть отстранилась, оперлась на локоть.
— Я серьезно, Карл!
— Если серьёзно, то прыгать в Финский залив по-любому, не вариант. Поэтому ждем. А дальше, — я притянул напарницу обратно к себе, обнял, прижал и прошептал: — Дальше будет видно.
В другое время эта сцена наверняка бы получила дальнейшее развитие. Но за последние сутки произошло примерно дохрена всего, только вот выспаться толком не получалось — дремота вполглаза не в счет. Зато сейчас, оказавшись в тепле, уюте и относительной безопасности, наши тушки дружно рванули рубильники, отключая всю высшую мозговую деятельность.
— Подъем, Карл! Давай, просыпайся!
Меня в жизни много как будили, но вот дерганье за ноги — это было что-то новое в репертуаре.
— А?!
— Полковник зовет, — убедившись, что я проснулся, Белый выпустил ногу и отошел в сторону, давая мне выползти в коридор. — У нас проблемы.
— Сам он проблема, причем главная!
Кофе бы… я потёр лицо, пытаясь осознать, на каковском свете нахожусь, и что вообще происходит. В транспортере, ага. Качки не чувствовалось, точнее, не было уже ставшей привычной бортовой, хотя какое-то качание ощущалось.
— Мы уже на сушу выползли?
— Заметил? Где-то в районе Приморска вышли. Сейчас прём куда-то на север, Калуга хочет Ладожское и Онежское озера объехать.
— Хорошая идея, — тут я почти не кривил душой, соваться вплавь на ту же Ладогу мне совершенно не хотелось. По тихой воде наш гордый атомный крейсер может еще и ничего, но это не про здешние озера. Петр Первый и то предпочел канал рядом построить, лишь бы по Ладоге суда не таскать.
— Как по мне, выглядит бредово! — признался Белый. — Впрочем, как и все, что Калуга делает. Но вопрос не в этом. Вояки птичку свою запустили, посмотреть, что и как. Походу, за нами погоня.