Дорога
Шрифт:
– Летом, – простонала она, мучаясь головной болью и болью в суставах.
– Вы уже были беременны?
– Да, недели три-четыре примерно.
– Что с вами было?
– В больничном написали – ОРЗ, как всегда. Кашляла, нос заложен, температура.
– Как лечились?
– Что прописали – тем и лечилась. Таблетки какие-то, кажется, антибиотики.
– Плохо, – вздохнула врач. – На третьей-четвертой неделе происходит закладка органов и иммунной системы плода, болеть и принимать антибиотики в этот период крайне опасно. Даже и не знаю, как вас теперь лечить, чтобы еще больше не навредить ребенку. Токсикоз был?
– Был.
– А с давлением у вас как? Сейчас оно повышенное, а вообще вы за ним следите?
– Нет. Как за ним следить? Когда в консультацию прихожу, там меряют и говорят, что высокое.
– Мочу когда сдавали в последний раз?
– В прошлом месяце. Сказали, что белок в моче, велели почки проверить.
Врач посмотрела на ее ноги, нажала пальцем в области щиколоток.
– Да, отеки есть, но это может быть связано с гриппом. А может быть, и с почками. Вы проверялись?
– Нет.
– Очень плохо, – врач осуждающе покачала головой. – У вас ведь вторая беременность, мамочка, должны уже понимать, что к чему, а вы ведете себя, как подросток. У вас есть кто-нибудь, кто может за вами ухаживать?
– Не надо за мной ухаживать, вы мне пропишите лекарства, мне все купят, а таблетки пить я и сама могу.
– В том-то и дело, что я не хочу прописывать вам препараты. Было бы лучше, если бы вас вылечили народными средствами, растираниями, компрессами, травами. Боюсь, сильнодействующие препараты могут навредить плоду. Вы же не хотите, чтобы у вас родился больной ребенок? У вас без того патология беременности. Конечно, совсем без лекарств вам не обойтись, но я выпишу только самые безобидные.
– Ладно, – согласилась Лиза, – вы там напишите, что надо делать, я попрошу, чтобы мне помогли.
Врач оставила длинный и подробный перечень всего, что нужно сделать, чтобы быстро поставить больную на ноги, не прибегая к помощи уколов и таблеток, и Лиза позвонила Родиславу. Тот совершенно растерялся, но обещал что-нибудь придумать.
Вечером Родислав рассказал Любе о болезни Лизы и о том, что за ней нужно ухаживать.
– Ума не приложу, как ей помочь, – вздохнул он. – Может, вызвать из Дмитрова ее родителей? Хотя у них самих забот по горло с тремя маленькими внуками.
– Тем более это не выход, – подхватила Люба. – Раз там маленькие детки, разве можно вызывать людей ухаживать за больной гриппом? Они же могут заразиться и принести инфекцию малышам. Я думаю, ты сам должен ухаживать за Лизой, все-таки она носит твоего ребенка.
– Но я же работаю!
– Во-первых, завтра суббота, и у тебя будет два выходных. Во-вторых, ты будешь приезжать после работы и оставаться у нее на ночь. Растирания, компрессы, примочки – все это достаточно делать два раза в день, утром и вечером, и травы ей заваришь, чтобы хватило на целый день, и разольешь в термосы, чтобы ей самой не греть. Если что – сразу звони, я подскажу, что нужно делать.
Родислав воззрился на жену в полном изумлении.
– Любаша, ты серьезно? Ты действительно считаешь, что я могу провести несколько дней у Лизы и не возвращаться домой? А дети? Что мы им скажем?
– Что ты уехал в командировку. От папы я тебя прикрою, на несколько дней меня хватит.
Он порывисто обнял Любу и зарылся лицом в ее волосы.
– Любаша, ты – самая лучшая на свете. Ты самая умная и самая добрая. Спасибо тебе.
К счастью, врач оказалась очень толковой, и предписанные ею процедуры дали быстрый и ощутимый результат. Уже за два выходных дня предпринятые Родиславом усилия привели к тому, что температура спала, боли в суставах прекратились и Лиза начала понемногу вставать. В понедельник после работы Родислав приехал к ней и снова остался на ночь, а во вторник вечером, сделав Лизе компресс и растирание и заварив травки, уже вернулся домой. Его отсутствие прошло незаметно для Николая Дмитриевича, а дети даже и внимания не обратили на такую странную командировку: всего три дня, два из которых – выходные. Леля была вся в поэзии, Николаша – в своих делах.
Через пару дней к Романовым неожиданно и без предупреждения явился Головин: он хотел обсудить с зятем самоубийство бывшего министра внутренних дел Щелокова. Информация об этом была скупая, и Николаю Дмитриевичу хотелось знать подробности, которые, как он был уверен, известны работающему в Штабе МВД Родиславу, но которые ни в коем случае не следует обсуждать по телефону. Люба обмерла при мысли о том, что случилось бы, если бы Щелоков застрелился на два дня раньше. Отец сидел бы и ждал Родислава, и Люба даже не смогла бы сообщить мужу об этом, телефона Лизы у нее по-прежнему не было. А Родислав не пришел бы до самого утра. Страшно даже представить, что было бы с отцом!
– А где Колька? – спросил Николай Дмитриевич, уже собираясь домой. – Время половина одиннадцатого, а он у вас все шляется невесть где? Почему парень до сих пор не дома?
– Он уже большой, папуля, – как можно мягче сказала Люба. – Ему через полгода будет двадцать. Я в его возрасте уже замужем была и ребенка имела. У Коли друзья, девушки. Пусть погуляет, пока есть возможность.
– Друзья у него, девушки, – проворчал Головин. – У него одна учеба на уме должна быть в его-то возрасте! Вот пусть сперва профессию получит, освоит ее как следует, встанет на ноги, а потом и погулять можно. Распустили вы парня, много свободы ему даете, много поблажек. Когда он еще поперек лавки лежал, я вас предупреждал: нельзя мальчишку бабкам на откуп отдавать, надо ему родительское воспитание давать, строгое, и чтобы отец непременно пример мужского поведения подавал. Вот не слушались меня…
– Николай Дмитриевич, – вмешался Родислав, – Колька вырос нормальным парнем, он хорошо учится, дома нам помогает, все делает, о чем попросим, к нему нет никаких претензий.
– Ну, только что, – Головин слегка сбавил тон. – Одна радость у меня в жизни осталась – вы с Любкой да внуки. Вы уж меня не подведите, а то получится, что я жизнь зря прожил, если достойное потомство не смог оставить.
– Ну что ты с ним поделаешь, – вздохнула Люба, закрыв за отцом дверь. – Он нас с тобой просто шантажирует. Если мы плохо воспитали сына, значит, папа зря прожил свою жизнь.
– И если у тебя что-то не в порядке, значит, он плохо воспитал тебя и тоже зря прожил жизнь, – подхватил Родислав.
– Да, ты прав. Папа не будет разбираться, кто виноват в том, что у меня проблемы, он сразу сделает выводы.
– Значит, он не должен знать о наших проблемах, – заключил Родислав. – Для него мы должны оставаться образцовой семьей.
– Только это все труднее и труднее. Колька совершенно неуправляем. А у тебя Лиза беременна вторым ребенком. Что нам делать, Родинька?