Дорогами мостов

Неторопливый Вася

– Светослав, как ты сам оцениваешь свои действия?

– Да в общем-то правильно. Я же справился с ситуацией, вроде.

– Мда, вроде... Итак, надо было сразу попытаться включить резервный преобразователь и перекинуть избытки на него. Это есть в инструкции.

– Но я не...

– Надо было подключить запасной аккумуляторный блок к пульту. Раз лампа над предохранителем не горела, значит отсутствовало питание. Подключи ты тогда аккумулятор и детонатор бы сработал дистанционно.

– Я тут не...

Илона не слушала, она планомерно разносила вдребезги все, за что Сверчок испытывал гордость.

–

Далее. Надо было отключить общий рубильник питания двигателей. Тогда бы уцелел и резервный. При отключении первого мотора по любой причине, автоматически включается второй. Это указано в инструкции. Ты этого не знал?

– Да тут я...

– Знал или нет?

Сверчок вздохнул.

– Я не помню...

– Работничек! Есть еще с десяток мелких замечаний, но о них потом. Ты все же как-то справился. Хотя я не буду налагать на тебя взыскание вовсе не поэтому. Будем считать, что столь непрофессионально ты действовал потому, что упал и ударился. Это была случайность, не придерешься. И она вполне могла помешать тебе быстро вспомнить нужные параграфы. Потому-то ты просто оплатишь ремонт якоря сгоревшего двигателя из своей зарплаты. Согласен?

Сверчку все казалось жутко несправедливым. Он рисковал жизнью спасая этот чертов паром, а его еще и оштрафовали, и отругали, как несмышленыша! Инструкция! Да чихать! Пусть ей подотрется тот, кто выдумал все эти бумажки! И все же, где-то в глубине души, механик понимал, что получил эти самые подзатыльники от Главмеха за дело. Изучи он все досконально, вполне избежал бы даже ожога на руке. Хотя с другой стороны, вряд ли бы они стали говорить с Севой. Видения наверняка бы появились, а вот сказать про них... В общем, не стал бы он тогда тэпом, вот что! Сверчок достал кусочек ткани, на котором блеснула золотая молния. На душе потеплело.

Молния молнией, а инструкцию пришлось учить. И гораздо основательней, чем просто запомнить пункты. Главмех заставляла парня искать собственные ошибки и соотносить их с параграфами толстенной книги. Бесполезным чтение не было, но казалось очень обидным. А Илона в конце каждой недели устраивала экзамены. И всякий раз Сверчок на них проваливался с треском, болезненно осознавая свое полное невежество. Уже пришел новый цилиндр, и якорь двигателя занял свое место в хранилище запасных частей; каждая балка в зале стала стерильной, а каждая гайка протянута с нужным моментом. Все блестело смазкой. И жетон, полегчавший после оплаты ремонта мотора, опять "потяжелел". А экзамены все шли и шли. И, что удивительно, кое-какие даже на троечку удавалось вытягивать.

Учеба оказалась весьма полезной, к удивлению Сверчка. Во время нештатной ситуации с обрывом троса он так уверенно и с таким автоматизмом действовал, что даже не успел испугаться. Теперь стало понятно, почему Илона всегда оставалась спокойной и не находила признаков катастрофы в авариях. Женщина знала, вот и все. И теперь, когда Сверчок сдал отчет о происшествии, Главный механик даже улыбнулась.

– Другое дело! Хорошая и грамотная работа. Есть парочка мелочей, но они не указаны в инструкции. Мы их туда обязательно внесем.

Пара мелочей - отказ гироскопа и одного из моторов стабилизации из-за опрокидывания парома при обрыве троса. Выравнивать платформу при наличии таких пустячных, по мнению

Илоны, деталей было невероятно трудно.

Вскоре в инструкции появился соответствующий параграф. Тогда Сверчок узнал, что означают цифры и буквы перед записью. Это была дата и инициалы того, кто смог исправить ситуацию. Теперь в книге перед одной из записей сохранится СМЧ. Что ж, оказаться в числе творцов инструкций - не самое плохое, что может произойти с человеком в молодости.

Сверчку все больше и больше хотелось испытать обретенные способности. Ведь он теперь принадлежал к могучему и малочисленном клану тэпов! Но бдительная Илона не оставляла ни единого шанса испытать себя, пока однажды ей не понадобилось уехать.

– Светослав, мне тут надо отбыть на поверхность. Паром еще не скоро понадобится, оборудование работает. Да я и ненадолго. Три дня. Ты останешься следить за всем хозяйством. Справишься?

– Ну, думаю да.

– Думаешь, или справишься?

Сверчок на мгновение задумался и выпалил.

– Справлюсь!

– Добро. Теперь этот кабинет твой до моего приезда.

– Есть!

Они встретились с Севой в столовой, во время ужина. Нет, и до этого были встречи, но тогда просто болтали. Теперь же посиделки больше походили на встречу заговорщиков.

– Возьмешь меня ?

– Да. Но придется идти в темноте, чтобы не заметили. Ты уверен, что хочешь попробовать именно так? Ведь я могу получить разрешение и официально зачислить тебя в штат.

– Лучше пока не зачислять. Вдруг чего не выйдет, и я вернусь к парому как ни в чем не бывало.

– Ну, хорошо. Думаю, большой беды не будет. Я жду тебя часа через полтора в "стакане". Как, успеешь?

– Буду вовремя. Что с собой брать?

– Ничего. Я принесу нужные вещи. И не забудь снять все металлическое. Браслет тоже. Не стоит слишком рисковать.

– Хорошо, понял.

Сверчок редко бывал в той части станции, что находилась у плато. Там располагались в основном лаборатории, а из персонала работали только уборщики и Сева. Помимо прямых обязанностей по поддержанию работы сети, штатный тэп водил на плато ученых, отыскивая безопасные коридоры. Потому-то и выделили технику местечко поближе - в "стакане": так прозвали башню для наблюдения за молниями. Шестиугольное сооружение, три стеклянные грани которого были обращены к плато, и впрямь немного напоминало стакан. Усиливал впечатление обратный наклон стен второго этажа, где размещалось оборудование и посты наблюдателей. Севе же выделили часть первого этажа.

От станции к башне вел крытый переход, заставленный разными расходными материалами для регистраторов. Ночью подсветку отключали, и Сверчок пробирался впотьмах, поминутно натыкаясь на коробки и тихо чертыхаясь.

– Не ругайся, дружище! Прости, я как-то не подумал про свет, сам-то давно привык тут бродить. Запомнил, где что лежит.

Механик шагнул в помещение и замер. Свет внутри не горел, но постоянные вспышки молний выхватывали из тьмы контуры предметов. Тени меняли свое положение и глубину, отчего казалось, будто в помещении постоянно что-то движется. Зрелище казалось потусторонним, от него внутри все холодело. Сверчок прошел вперед и встал перед стеклом. Его тут же ослепил близкий разряд, перед глазами поплыли красные двойники молнии, сменившиеся кругами.