Дорогая Иви
Шрифт:
По ту сторону дверей, в кухне стояли кастрюли на конфорках и горячее — на столешницах, а на столе с буфетом пыхтели медленноварки.
— Итак, — начал Хира, бросив пучок моркови на доску возле раковины. — Ты встречаешься с моей дочерью.
Раздался «хрясь!», когда лезвие напало на беззащитные овощи. И да, бицепсы отца бугрились так, будто могли лопнуть от перенапряжения.
Сайлас прокашлялся.
— Да, сэр. Это так.
— Ага-а. — Хрясь! — И ты был в ее квартире, не так ли?
— Да, сэр. Был.
— Был он, ну-ну…
Иви вскинула руки.
— Пап! Брось, это сме…
— И я
Прошу прощения?! — изумилась Иви про себя.
Прежде чем она успела что-то сказать, голова ее отца повернулась как у Чаки [39] из одноименного фильма.
— И ты от нее не в восторге?! — Он направил на него нож. — Она самостоятельно платит за аренду, ты в курсе? Ее не спонсирует какой-нибудь трастовый фонд. Она работает изо всех сил и честным трудом зарабатывает на жизнь…
39
Чаки — кукла-антагонист из серии фильмов Детская игра (англ. Child's Play), которая рассказывает о похождениях ожившей детской куклы, в которую вселился дух маньяка-убийцы Чарльза Ли Рэя. Первый фильм серии — «Детская игра» — вышел в 1988 году.
— Таааак, — сказала Иви, становясь между ними. — Давайте остынем на пару сотен градусов и…
— Меня беспокоит ее безопасность в течение дня. — Сайлас покачал головой. — Ее окружает куча людей, которые занимаются непонятно чем. А если случится пожар? Что, если кто-то попытается проникнуть в дом? Она беззащитна. Оттуда некуда бежать. Ни одного запасного выхода. И никто не поможет ей. Я не заявляю, что она не может позаботиться о себе. Я прекрасно понял исходя из нашего непродолжительного знакомства, что Иви — самодостаточная, умная и способная женщина. Просто я считаю, что независимость — это хорошо, но лучше ей покинуть это место. — Он повернулся к ней. — Как ты говорила в машине. На холме. Собственное жилье, но в достаточной близости к твоей семье, желательно с подземным туннелем между домами.
Хира моргнул. А потом повернулся к ней.
— Сколько раз я говорил тебе об этом?! Ты же знаешь, я сам могу сделать туннель!
— Иви, его позиция не лишена оснований. — Сайлас кивнул. — Я уверен, что никто не собирается лишать тебя независимости.
— Точно нет, — вмешался ее отец. — К тому же отсюда ты сможешь дематериализовываться к клинике.
— И я о том же. — поддакнул Сайлас. — Я знаю, ты будешь настаивать на самостоятельной оплате…
— Я всегда принимал твое «я сама, я позабочусь о себе», — бормотал ее отец.
— Но, Иви, — сказал Сайлас с мольбой в голосе, — если твой отец возьмет на себя работу, то выйдет намного дешевле. Это хорошая идея… и ты сама сказала, что твое сердце принадлежит этому месту.
— Она так сказала? — переспросил Хира. — Иви, я думал, что ты любишь город.
— И семья — это самое важное. Иви, никто никогда не будет заботиться о тебе больше, чем твои родители и родственники.
Хира посмотрел на Сайласа. Потом перевел взгляд на Иви.
— В яблочко.
Подняв руку к голове, в которой застучала внезапная боль, Иви простонала:
— Пап, а можно вернуться к тому месту, где ты собирался убить его? Я люблю ужасы намного больше, чем ваше тестостероновое взаимопонимание.
Глава 8
— Когда ты приведешь его снова?
В конце ночи Иви сидела на старом диване рядом со своей мамэн и смеялась:
— Боюсь, что не смогу его в принципе увести.
Сайлас сидел в другом конце комнаты на пластиковом складном стуле, рядом с ее отцом, дядей и старшей тетей… которая была главным карточным шулером в их семье. Они играли в «кункен» [40] , все четверо сгорбились над ветхим столиком, карты летали туда-сюда, равно как и периодическая ругань с ноткой превосходства. Они провели так уже час, и, честно говоря, если бы Иви кто-то сказал, что именно это станет завершением ночи?
40
Кункен — азартная карточная игра, возникшая в Мексике и имеющая несколько разновидностей.
Она бы заявила, что происходящее — глупая шутка.
Аристократ заходит в модульный дом под руку с дочерью байкера, бармен смотрит на него и говорит «Как насчет кастрации разделочным ножом?».
Или что-то в этом духе.
Но Сайлас не просто влился в компанию, он стал ее частью. Несмотря на его аристократический акцент и дорогую одежду, он смеялся и улыбался, подмигивал и очаровывал женщин, смело встречал взгляды мужчин.
Рубиз подошла к ней и втиснулась на диван рядом.
— Он — вылитый Прекрасный Принц. И он не мог встретить женщину лучше.
Иви могла лишь грустно покачать головой.
— Нас не ждет жили-они-долго-и-счастливо.
— Почему нет? — удивилась ее мамэн. — Он обожает тебя.
Рубиз кивнула.
— И глаз с тебя не сводит.
— Он возвращается к своей семье в Старый Свет.
Когда в ответ понеслись всевозможные «о, нет», «быть того не может», Иви пожала плечами.
— Все решено.
Мамэн взяла ее ладонь.
— Мне очень жаль, что он уезжает. Но эгоистка во мне радуется, что ты не поедешь с ним.
Иви покачала головой.
— Мы плохо знаем друг друга для подобных решений. И мы достаточно умны, чтобы понимать, что большое расстояние ни к чему не приведет. Но это сложно. И безумно. Как кто-то, кого знаешь всего ничего, может значить так много?
— Любовь всегда такая. — Сказала Рубиз. — Ты долгие годы считала, что в этом отношении я совсем повернутая, а сейчас посмотри… ха! Все это время я была права.
— Я все еще считаю тебя повернутой. — Иви обняла подругу. — Именно это мне в тебе и нравится.
Рубиз сжала ее в ответ.
— Я всегда знала, что у тебя мягкая карамельная сердцевина.
— О, Иви, уже время. — Ее мама постучала по часам «Сейко» на своем запястье. — Тебе пора ехать домой. Уже почти пять.
— Черт. Как поздно.
Иви встала, и в это же мгновение Сайлас попрощался с незнакомцами, с которыми, казалось, подружился за столь короткий срок. А потом Хира проводил их до двери и вывел в снежную ночь.
— Позвони, когда будешь дома, — сказал мужчина, притягивая Иви для крепких объятий.