Дороги джунглей
Шрифт:
— Пощадите, не стреляйте, — сказала я.
Вену Гопал вскочил в замешательстве и пробормотал:
— О мадам! Чем обязан?
— Ладно, ладно, — вышел из-за моей спины Чинмайя, — принимай гостей.
— Так вы же меня спасли, — засуетился лесничий. — Я сижу тут и помираю со скуки. Слушай, Чинмайя, кроме джунглей, ты здесь ничего не найдешь. Даже паршивого кино нет. Мадам, вы можете себе представить такую жизнь?
— А почему и нет?
— О,
— Из Советского Союза.
— О господи, что же вы стоите? Садитесь. Я сейчас принесу кресла.
Расставляя кресла, он продолжал говорить:
— Когда человеку двадцать три года и его поселяют одного в джунглях, что ему остается делать?
— Бах, — сказала я.
— Вот именно. Но это тоже надоедает.
— Ну теперь скучать не будешь, — резонно заметил Чинмайя. — Надо помочь.
— Вам? — повернулся ко мне Вену Гопал.
— Мне.
— Что надо — посадить на автобус, устроить с жильем, что же надо?
— Ничего такого не надо. Мне необходимо знать дорогу в поселки маласаров и кадаров.
— И я могу с вами пойти? — оживился Вену Гопал.
— Я бы просила об этом.
— Послушайте, я же знаю здесь все тропинки и дороги. Я вам покажу, как ловят слонов, как охотятся на тигров, как… — лесничий на секунду остановился.
Чинмайя воспользовался интервалом.
— Ничего такого не надо. Нужны племена. Понимаешь?
— Все понимаю. Все ясно. Теперь давайте пить чай и разговаривать. Проведите этот вечер у меня. Или у вас есть дела?
— Нет, сегодня уже дел нет.
Ну вот и хорошо. Вы даже не знаете, как я вам рад. Остаток вечера мы провели у гостеприимного лесничего. Разговор в основном сводился к тому: ну как там в Тривандраме, а как у вас в Москве и, наконец, а как дела в джунглях. Дела везде были неплохие…
ДВОЙНАЯ ЖИЗНЬ МАЙЯНА
Черные вершины гор на фоне розового предрассветного неба казались островами, плавающими в молочном туманном море. А когда из-за гор показалось солнце, море стало розовым. Постепенно клочки тумана стали уплывать куда-то за горы-острова. Безбрежный зеленый океан затопил все вокруг, и горы перестали быть плавающими островами. Они прочно стояли в этом зеленом океане леса. Синяя дымка курилась над их вершинами. Деревья и траву покрывала обильная роса, которая быстро высыхала под лучами солнца.
Мы шли по узкой тропинке, вьющейся в зарослях розовых и тамариндовых деревьев. Где-то недалеко проходила дорога, и оттуда доносился звон цепей.
– Слоны идут на работу, — сказал Вену Гопал.
Звон
– Дзинь, дзинь, — гремели цепи, обвивающие их мощные ноги.
– Дзинь, дзинь, — отзывалось где-то в джунглях.
И что-то невыразимо тоскливое и обреченное слышалось в этом звоне. Это была печальная процессия слонов-рабов. С утра до вечера гремят их цепи в джунглях. С восхода до захода, часто без отдыха, валят они гигантские стволы, свозят их в места заготовок, несут на спинах тяжелый груз.
Некоторое время мы шли молча.
— Осторожней, — нарушил молчание лесничий, — здесь у нас ямы для ловли слонов. Попадете — не выберетесь.
В нескольких местах заросли были расчищены, и там, казалось, в беспорядке были набросаны срубленный кустарник, молодые тонкие деревца и трава. Под этим слоем — ямы. Глубина их — метра три-четыре.
— Вот сюда, — сказал Вену Гопал, — и попадают слоны. В основном это происходит ночью. А утром сюда пригоняют уже прирученных слонов. Пойманного слона опутывают веревкой, этой веревкой наши слоны вытягивают его из ямы и затем ведут в лагерь. Там новичков обучают. Если хотите, мы зайдем с вами в слоновий лагерь. Это по пути.
До слоновьего лагеря оставалось две мили. Прямо в джунглях была расчищена большая площадка. Там находились загоны для обученных слонов и большие клетки для новичков. В одной из таких клеток метался молодой черный слон. Он старался снести со своего пути массивные бревна клетки. Стоявший рядом погонщик ударами тяжелой палки отгонял его. На ногах слона были цепи. Он как-то недоуменно тряс ими и трубил. И в этом трубном звуке слышался отчаянный призыв о помощи и тоска неволи. Я никогда не думала, что слон может так выразительно трубить.
К нам подошел погонщик.
— Вот, полюбуйтесь, — сказал он, — поймали его два дня тому назад, а сладу с ним нет. Никого не хочет слушать. Даже Виджайялакшми не подпустил к себе.
— А кто такая Виджайялакшми? — поинтересовалась я.
— Это самая умная и опытная слониха. Она обучила не одного новичка. Когда слон молодой или подросткового возраста, его обучать нетрудно, но со взрослым справиться сложнее. Обычно он снова сбегает в стадо. А вон, посмотрите, идет Чандра — один из лучших наших слонов.