Дороги Нестора Махно
Шрифт:
И этого своего решения партийные органы весьма придерживались.
Но в подписанном сторонами соглашении указывалось на необходимость его опубликования, на что махновцы настойчиво указывали Советским властям.
И вот, наконец, 15-го ноября появилась статья:
«О соглашении с армией Махно. Всем Губкомам.
Центральный Комитет партии подтвердил состоявшееся вступление частей партизанской армии Махно под оперативное командование Красной Армии, а также амнистию махновцев-анархистов, связанных с ними, и разрешение им легальной деятельности при условии, что они не будут вызывать вооруженного выступления против Советской власти и будут вести честную и лояльную борьбу без призыва к срыву Советской власти.
Это решение Центрального Комитета было принято не только по
Вот почему Советское правительство Украины пошло навстречу предложению махновцев и дало им возможность доказать на деле искренность заявлений и утверждений.
Отношение Советской власти к махновцам-анархистам ясно определяется подписанными соглашениями.
Советская власть предоставляет им свободу действий в рамках этого соглашения, рассчитывая, что анархисты сами не будут его нарушать и, таким образом, не заставят Советскую власть применить к ним меры прошлого.
Отношение партии коммунистов-большевиков к махновцам-анархистам определяется общей политической обстановкой, которая диктует нам бороться такой же честной и открытой идейной агитацией против течений, которые, если доводить их до логического конца, могут действовать разлагающим образом на революцию и ослаблять организованную сплоченность пролетариата. Как известно, политическое течение анархизма своей проповедью “вольных советов”делается в силу самой логики классовой борьбы теоретическим прикрытием кулачества...
Центральный Комитет обращает внимание всех партийных организаций на возможное усиление деятельности анархистских групп и на обязанности партийных организаций и партийных товарищей путем пропаганды нейтрализовать их разлагающую работу.
ЦК КПУ. 1 ноября 1920 г.» [1019] .
Тем временем, из Гуляйполя Совет Повстанческой Армии и основной штарм добивались у Совправительства Украины подписания 4-го пункта. Но правительство со дня на день откладывало этот вопрос, мотивируя несогласованностью с Москвой.
1019
Коммунист. 1920. № 5. 15 ноября. С. 99.
20 октября по этому поводу из Харькова приехала группа набатовцев, в их числе и Рыбкин. Аршинов-Марин к этому времени был уже здесь и, заняв место завкультотдела Совета, издавал газету. Рывкин был кооптирован секретарем в Совет и также занялся организацией курсов пропаганды. Для этого Советом были отпущены средства и выделены наиболее способные командиры и рядовые повстанцы. Их было около 170-ти человек, Рыбкин с ними занимался, совмещая это с работой в Совете.
Аршинову тоже были отпущены средства на дело печати, и он организовал редакционные коллегии, которые разъехались в Киев, Екатеринослав, Елиса-ветград, Одессу, Полтаву, Кременчуг, Херсон, Николаев, Александровск, Мариуполь, Бердянск, Юзово и Крым, ставя дело печати и пропаганды анархических идей на должную высоту.
Здесь нами широко использовался 2-й пункт политического соглашения, в котором говорилось: «...Полнейшая свобода агитации и пропаганды как устно, так и печатно махновцами и анархистами своих идей и пониманий, без всякого призыва к насильственному ниспровержению Советского правительства и соблюдения военной цензуры...»
Приехавшие в Гуляйполе свыше 100 человек анархистов, таким образом нашли в армии работу.
Махно писал впоследствии:
«Стоя во главе от начала до конца революционной махновщины и руководя ее авангардом — армией повстанцев-махновцев, я, конечно, старался стянуть в это широкое низовое массовое революционное движение, как можно больше анархических, мало-мальски знающих анархизм и его прямые задачи в революции, сил. Я радовался, когда некоторые мои идейные товарищи — анархисты — появлялись в рядах повстанчества. Я ценил и уважал их. Я слишком близко допускал их к делам, которые в движении возлагались на меня, как на первого, среди равных вдохновителей и руководителей этого движения...» [1020] .
1020
Махно Н. Махновщина и ее вчерашние союзники-большевики. Париж, 1928. С. 47.
В Харькове группа «Набат», особенно, секретариат группы во главе с Волиным, освобожденным из Бутырки по соглашению, печатал газету «Набат»и редактировал «Голос Махновца» — орган Революционных Повстанцев Украины (махновцев). Кроме того, набатовцы, поддерживаемые нашими представителями в Харькове, выступали на заводах, углубляя забастовки и через синдикалистские организации агитировали рабочих против порядков Совпра-вительства и Компартии. На лекциях и митингах, в беседах и печати они пропагандировали идею безвластного и Вольного Советского Строя, знакомя население с махновщиной. Они распространяли «Декларацию махновцев», «Положение о Вольных Советах»и анархическую литературу, запрещенную и разрешенную. В этом деле помощь оказывали издательство «Голос труда»и местные типографии.
Набатовская организация начала оживать и строиться по принципу политической партии: в каждом городе во главе группы стоял секретариат, вокруг которого объединялись местные силы.
Вначале они писали о любви к большевикам, расточая на страницах печати ласки. Затем начали критику должностных лиц, совучреждений, а под конец и парторганизаций.
Тогда же Лев Черный [1021] по своей инициативе организовал фальсификацию совзнаков, а неизвестные начали расклеивать воззвания с призывом восстать против большевиков, во имя идеалов безвластия.
1021
ГУРЧАНИН ЛЕВ (ЧЕРНЫЙ) — уроженец г. Одессы. Член организации анархо-синдикалистов г. Одессы с 1905 г. Участник экспроприации на пароходе «София», литератор. С 1908 г. по 1917 г. — каторжанин. Расстрелян в 1921 г.
Подходило 10-е ноября. Совет из Гуляйполя тормошил Совправительство о подписании 4-го пункта. Но оно продолжало медлить. 15-го ноября заседал Совет и группа «Набат». На повестке дня стоял единственный вопрос о 4-м пункте. Собрание в один голос высказало свое уверение, что большевики его не подпишут, что они ни в коем случае не предоставят махновщине самоуправление в Гуляйпольском районе, где бы на деле можно было показать созидательную работу анархии, социализировав орудия производства в пользу коммуны. Рывкин говорил: «Большевики никогда не позволят нам самоуправляться, не допустят, чтобы в государственном организме было место, зараженное безвластием. Нам надо готовиться, чтобы силой оружия отстоять независимость района и дальнейшее развитие анархического строя».
Итак, надо вооружаться, надо быть начеку, чтобы в любой момент отстоять 4-й пункт. До 15 ноября Совет и основной штарм шел по честному пути союза с большевиками. Главное внимание он уделял фронту, посылая подкрепления и рассылая по Украине своих представителей, чтобы на месте объединять гонимые махновские элементы и отсылать их на фронт.
А в это время командюж писал:
«Распоряжение Командармам 4, 6 и председателю Крымского Ревкома. № 00109. 17 ноября 1920 г. Симферополь.
Для предотвращения проникновения контрреволюционных элементов из Крыма на территорию Украины и Советской России, приказываю: