Дорогой, дай лапу!
Шрифт:
– Когда с моих в полубреду и горячке слов Торвальд составлял договор, это казалось последним шансом оставить Альдис с наследником. Но даже мой преданный дворецкий не осмелился рукой вывести тех строк, о которых я его просил…Кроме меня, у отца не было детей. В последнюю минуту осознанности мой глупый, отвратительный эгоизм разыграл очередную подлость. Я думал, что так не дам северу и своим поданным лишиться равновесия и защиты. Полагал, что в былые времена волки смогли смешать свою кровь с человеческой, значит, рискованно, но такое возможно
– А потом, в этом замке появилась ты. Девушка, которая стала маяком, якорем, укротительницей моего зверя… И оказалось, что отсутствие в договоре прямого условия о ребенке сыграло мне на руку. Только благодаря тебе запертому в клетке монстру удалось справиться с яростью, оказаться на том месте, где все началось, и магия ритуала сделала полный оборот, вернув мне людское начало. Но после всего, я не могу быть человеком. Во всех смыслах. Права не имею им быть. Настоящий монстр во плоти, - князь пугает меня ледяной невозмутимостью в голосе и выражении лица, но карие глаза как никогда горят непонятной надеждой с примесью тревоги.
Одна часть меня искала слова, чтобы побольнее ударить в попытке отомстить за невоплощенный в жизнь вероломный план, а другая рационально анализировала историю и ставила себя на место князя.
– Мои люди оказались неспособны на такую жестокость по отношению к леди. К счастью, Торвальд и капитан рыцарей - только они в курсе негласного требования - к появившейся в замке Нильсине Глостер испытали симпатию и глубокое сочувствие, даже вслух произнести о подобного рода долге для них оказалось невозможно.
Хантер грустно улыбается.
Я обнимаю руками себя за плечи. Сердце в груди тревожно бьется.
– Не бойся. Я способен защитить тебя от самого себя. Тебя ни к чему не принуждают. Ты вольна поступать так, как тебя хочется. Ты не пленница и никогда ею не была. С самого начала это все – моя ошибка. В этот раз ответственности я избегать не буду.
Я не боюсь, - приходит осознание после того, как сказанные князем слова укладываются в голове. Я изумлена и обескуражена, не знаю, как реагировать на все сказанное, но я не боюсь. Я как и прежде, твердо уверена в том, что причинить мне вред мой жених не желает.
– Ты…ты сказал, - сипло выдавливаю я. – Что позволишь решать мне самой.
Хантер улыбается, но эта улыбка не трогает его глаз.
– Да. И немного поразмыслив, ты поймешь, причину моей откровенности. Небольшая подсказка, мой отчаянный и глупый эгоизм вышел на иной уровень. К счастью, терзать его последствия будут только меня.
29
Следующие несколько дней князя я вижу редко. Дата отъезда в столицу все ближе и ближе. После того разговора мы и словом не перекидываемся.
Наконец, ранним утром отряд экипаж и пара повозок в сопровождении небольшого отряда рыцарей покидает поместье. В роскошной карете с гербом Альдиса я еду, увы, не в гордом одиночестве.
Дорогой посол составляет компанию, избежать которой возможным не представилось. За последние дни лояльность его к Северу существенно возросла. Однако, я сомневаюсь, что этот трусливый человек сможет предать своего короля.
Хантер на черном тяжелом коне скачет за окном снаружи экипажа. Несколько часов на юг, к счастью, Барек Биргир свернулся на сиденье напротив и уснул, и процессия останавливается. Я выглядываю в окно из-за отодвинутой занавески.
Это явно не та дорога, которой я прибыла в Альдис.
Путь наш упирается в гору, одиноко возвышающуюся посреди белой тундры. Впереди отряда что-то происходит, жениха рядом с каретой больше нет. В воздухе вдруг чувствуется вибрация, источник которой остается неизвестным.
Скоро движение возобновляется. Рыцари скачут впереди, лошади спокойно тянут экипаж в сторону горы. Но каким образом, разве путь нам не закрыла естественная преграда?
Туннель! – вот ответ на мой невысказанный вслух вопрос.
Граница закрыта, Север зимой отрезан от королевства, но местные знают тайный путь. Еще бы!
Прямо сквозь гору проходит непримечательный с виду туннель. Карета въезжает в него и какое-то время, мы движемся в практически полной тьме, пока рыцари не зажигают факелы. Вот для чего они были им нужны! Один секрет на другом, мне действительно можно знать все это, особенно учитывая то, что скоро наши дороги разойдутся?
– Ниль! – стучит рядом с окошком Астрид, возникшая так неожиданно, что я невольно отшатываюсь назад.
– Пару часов нам придется проехать под землей. Ты как? Голова не кружится? Бывало, что те, кто оказывался здесь впервые, испытывали приступы тошноты и мигрени.
Качаю головой.
– Кстати. Ты действительно уезжаешь?
Этот вопрос девушка-рыцарь задает с опаской.
Да. Я приняла решение после бессонной ночи, следующей за разговором и признанием князя на кухне. В столицу я не еду. Вместо этого, меня уже давно ждут в другом месте.
Пора перестать сбегать.
– Я понимаю, что ты, должно быть, соскучилась по своим родным, но как же мы? Пропустишь все веселье, наш князь наверняка устроит королю непростой сезон. К тому же, говорят, как встретишь год, так его и проведешь…Было бы лучше, если бы в новогоднюю ночь вы были вместе.
Я не отвечаю и Астрид меняет тему, принимаясь за рассказ о том, как Питер поругался с капитаном Бьорном и заслужил наказание чистить конюшни до самого лета, как целитель Яр подбивает к ней клинья неловкими ухаживаниями и как уже несколько лет летают искры между дворецким Торвальдом и главной поварихой замка.
Однако сколько я не прикладывала усилия сосредоточиться на болтовне дружелюбной Астрид, стоило только заметить профиль князя в рядах скачущих впереди рыцарей, в памяти всколыхнулись воспоминания о последнем нашем разговоре.